Теперь у Евгения дом в 50 км от Лондона с большим участком, он собирает грибы в соседнем лесу («вот вчера 8 кг белых набрал»), иногда личный водитель доставляет его в Лондон — так, развеяться. А еще иногда в суд — российская прокуратура требует его экстрадиции. Но Лондон не выдает. Вот и как раз перед нашей встречей рассмотрение дела Вестминстерским окружным судом Великобритании было отложено до марта 2011 года.

Евгений потолстел, но стиль в одежде не сменил — маечка с цветочками, рваные джинсы с розами по всей задней поверхности бедра и расшитые черные ботинки.

— Евгений, сколько вы уже тут, почти два года?

— Да, почти два уже….

— Это срок…

(И тут Евгений вздрагивает, а я понимаю, что допустила некоторую бестактность. Слово «срок» по-прежнему вызывает у него однозначные ассоциации.)

— Это не срок! Это жизнь! — строго говорит Евгений.

(И новая жизнь нравится ему).

В католической стране я бы, наверное, не смог жить. Во Франции, Испании. Там все слишком расслабленно. Все-таки протестантская страна — это совсем другое отношение к труду.

Что мне нравится в Британии? Прежде всего, отношение к частной собственности, уважение к ней, которое прививается с детства. Капитализм уважаем, законы работают. Полицейская машина с мигалкой когда обгоняет, то полицейский успеет помахать и поблагодарить всех, кто ему уступил дорогу…

— Мне показалось, что русские, живущие в Лондоне, в среднем гораздо более образованные и обеспеченные, чем в Нью-Йорке или Германии.

— Да, здесь русские гораздо лучше, чем в других странах. Но все равно, как и везде, очень разобщены.