По его словам, 19 февраля его познакомили с человеком, который предложил ему оружие: 12-миллиметровый дробовик и охотничий карабин «Сайга».

Лидеры протестного движения на Майдане, некоторые из которых ныне занимают руководящие должности в Украинской власти, настаивают на том, что вся ответственность за жертвы огнестрельных ранений лежит на силах безопасности, которые действовали от имени предыдущего правительства.

Год спустя некоторые свидетели рисуют иную картину происходившего.

«Я стрелял вниз по ногам», — говорит мужчина, будем называть его Сергей. Он рассказывает мне как занял в тот день позицию в Киевской консерватории на юго-западном углу площади.

«Конечно, я мог бы ранить их в руку или в любое другое место. Но я не стрелял на поражение».

Сергей говорит, что он был постоянным участником Майдана в течение более чем месяца, и что его стрельба по сотрудникам милиции на площади и на крыше подземного торгового центра, заставили их отступить.

Двумя днями 18 февраля были слышны выстрелы. Затем в среду 19 февраля обстановка была более тихая. А к вечеру, говорит Сергей, его свели с человеком, который предложил ему на выбор дробовик 12 калибра и охотничий карабин «Сайга», отличающийся высокой скорострельностью. Он выбрал последнее и спрятал его в здании почтамта в нескольких ярдах от консерватории. Оба здания были под контролем протестующих.

Когда рано утром 20 февраля началась стрельба, говорит Сергей, его сопроводили в здание Консерватории, где они вместе с другим стрелком провели 20 минут перед тем как в 07:00 начали стрелять по милиции.

Его рассказ частично подтверждается и другими свидетелями. В то утро, Андрею Шевченко, депутату от оппозиции и участнику Майдана, позвонил начальник ОМОНа, находившегося на площади.

«Он звонит мне и говорит: Андрей, кто-то стреляет в моих ребят. Говорит, что стрельба идеёт из консерватории».

Шевченко связался с человеком ответственным за безопасность митингующих, Андреем Парубием, известным как «комендант Майдана». Парубий в ответ ему сказал, что послал группу из его лучших людей, чтобы те прочесали консерваторию на предмет огневых позиций.

Между тем Шевченко поступают новые всё более тревожные звонки.

«Мне продолжали поступать звонки от офицер милиции, который сообщал: — У меня три человека ранены, у меня один убитый.». «В какой-то момент он говорит: — Я отхожу, Андрей, не знаю чего тут дальше можно ожидать, — он явно чувствовал, что случится что-то очень плохое».

Андрей Парубий ныне Первый заместитель Председателя Верховной Рады Украин, говорит, что его люди не обнаружили никаких стрелков в здании Консерватории.

Однако фотограф, которому удалось тем утром, немного позже 08:00, попасть в здание консерватории сделал несколько снимков людей с оружием, хотя он не видел, чтобы они стреляли.

источник: news.bbcimg.co.ukисточник: news.bbcimg.co.uk
источник: news.bbcimg.co.ukисточник: news.bbcimg.co.uk
Кадры, снятые местным фотографии в здании консерватории утром 20 февраля 2014.

Рассказ Сергея также отличается от слов Парубия.

«Я просто перезаряжался», — говорит мне Сергей. «Ко мне подбежали, повалили, один поставил ногу на меня, и сказал: — С тобой хотят поговорить, все нормально, но прекращайте свои занятия».

Сергей говорит, что уверен, те люди, которые затем утащили его были из подразделения охраны Парубия, хотя их лица были незнакомым ему. Его вывели из здания консерватории, затем вывезли на машине из Киева и и оставили одного добираться до дома.

К этому времени трое полицейских был смертельно раненных, началось массовые убийство протестующих.

Официальное расследование Киева было сосредоточено на том, что произошло потом — после того, как ОМОН начал отступать от площади. В видеоматериалах видна стрельба со стороны отступающей милиции по протестующим.

Были арестованы только три человека, все из которых являлись сотрудниками спец. подразделения милиции. Из них только двое в низших чинах остаются в заключении. Командир подразделения, Дмитрий Садовник, был выпущен под залог, а затем исчез.

Трёх полицейских обвиняют в 39 смертях. Но было убито больше протестующих, и помершей мере трое полицейских, которые погибли от смертельных ран.

Некоторые из жертв были убиты определённо снайперами, которые, похоже, стреляли с высотных точек на зданиях, окружающих площадь.

Адвокаты потерпевших и источников в офисе Генеральной прокуратуры рассказали ВВС, что, когда дело дошло до расследования смертей, которые не могли быть вызваны действиями ОМОНа, их инициативы были заблокированы в судебном порядке…

<…>

Сергей говорит, что был завербован в качестве потенциального стрелка в конце января 2014 человеком, которого он описывает как офицера в отставке. Сам Сергей бывший солдат.

«Мы пообщались, он взял меня под патронаж. Ему что-то во мне понравилось. Офицеры они как психологи, они видят, кто подходит. Он оказывал мне доверие.»

Бывший офицер отговорил его от вступления в любое из военизированных группировок, действующих на Майдане.

«Твоё время придём» — так сказал он сказал.

Собирался ли он психологически применять оружие?
«Не так чтобы мы сели и разрабатывали план. Но мы в приватной беседе обсуждали это и он меня к этому готовил.»

Но так и не ясно, кто был тот человек, который, по-видимому нанял Сергея. Принадлежал ли он к какой-либо из известных групп, действовавших на Майдане.

<…>
Что касается теорий заговора, вполне возможно, что Сергеем манипулировали, играли, как пешкой в большой игре. Но он так не думает, говорит что был обычным протестующим взявшим оружие для самообороны.

«Я не хотел в кого-то стрелять или убивать кого-то. Такова была ситуация. Я себя не чувствую каким-то героем. Скорее наоборот: у меня проблемы со сном, наваждения, я пытаюсь это преодолеть. Но у меня нервы не в порядке. Нечем тут гордиться. Стрелять не сложно. Сложно потом жить с этим. Но тебе нужно защищать свою страну.»