Вскоре корпус отправили на север: в Архангельске военнослужащих погрузили на пароходы и доставили в Пятую республику, где они должны были поддержать французов в войне против Германии. И после того, как корпус вооружили, его солдаты и офицеры приступили к несению службы. Но что же делать с медведем? Специализацию ему придумали очень быстро. Вернее подсказал сам Миша, который на дух не переносил иностранщины, начиная рычать всякий раз, когда к нему пытался приблизиться кто-нибудь чужой. Это же касалось и французских солдат, который толпами валили в расположение корпуса, чтобы своими глазами увидеть русское чудо.



Самое интересное то, что к своим сослуживцам Земляк относился весьма благожелательно, иногда терся, как собака, о сапоги наших солдат, отчего порой вызывал смех военнослужащих, расхаживая, весь измазанный гуталином. Справедливости ради, надо отметить, что форма и обмундирование российских и французских солдат отличалась только цветом: при том же покрое и одинаковых касках русские служивые были одеты в зеленые гимнастерки и галифе, а французы – в синие.
На караул!
Эта особенность отличать чужих от своих и определила служебную судьбу Земляка: караульную службу Топтыгин нес исправно. И одним своим видом и рычанием отгонял непрошенных гостей. Примечателен такой любопытный эпизод из его службы. Как-то раз, наслышавшись от сослуживцев и подчиненных об уральском чуде, посмотреть на него прибыл в расположение корпуса командующий Марокканской ударной дивизии генерал Доган. Офицеры и солдаты полка в полном составе выстроились перед визитером, как на параде. И среди стоящих в строю, конечно же, выделялся Земляк, который, беря пример с сослуживцев, вытянулся в струнку перед высоким гостем. Постояв минуту напротив четвероногого служивого и с улыбкой на лице рассматривая Топтыгина, генерал Доган, в свою очередь, тоже приосанился и отдал честь косолапому союзнику. Этому примеру последовали также и сопровождавшие командующего офицеры.
Дисциплинированно неся службу, Миша и пострадал однажды от боевых действий, если таковыми можно назвать газовую атаку, предпринятую немцами в самом начале 1917 года в провинции Шампань. И хотя Потапыч пребывал в это время в тылу полка, а не в окопах, газ попал и сюда. Тогда Земляка еле удалось спасти от последствий отравления газом. Его вытащили с того света, в отличие от трех десятков русских солдат, оставшихся лежать на поле боя.



Чужбина
Беда не приходит одна: вскоре разагитированные солдаты начали бузить. Дисциплина в полку резко упала: солдаты перестали повиноваться своим командирам. А через какое-то время и вовсе стали срывать с них погоны. Попал «под раздачу» и Топтыгин: считая его офицерской игрушкой, Мишу самым подлым образом ошпарили кипятком. О том, кто додумался до такого садизма, история умалчивает.
Эти два ужасных происшествия словно разделили жизнь медвежонка на две части: на счастливую и веселую и на полную тоски по русским солдатам: экспедиционный корпус вскоре переименовали в Легион чести. Все, кто хотел уехать в Россию, отправились на восток. Остальные наши соотечественники перешли в подчинение к тому же генералу Догану, влившись в его Марокканскую ударную дивизию. Дослуживать в Легионе остался и Земляк, «демобилизовавшись» лишь в конце Второй Мировой войны. Не мудрствуя лукаво, медвежонка передали в парижский зоопарк, где он и околел в 1933 году.