ЗА ЧТО ЛЮБЛЮ СССР
В Карелии погибли дети. Родители отправили на отдых в лагерь, а персонал их утопил.
В СССР такое в принципе было не возможно. Громадное количество детей (миллионы) выезжали в летние лагеря. А гибли единицы.
Я знаю, почему. В 21 год я закончил вуз. Вышел на работу в Государственный оптический институт, научным сотрудником. Два лета ездил старшим инструктором по спорту в лагерь для детей сотрудников ГОИ. В 24 года поехал начальником лагеря.
К этому времени точно знал: самое страшное, что может случиться в жизни – гибель ребёнка, которого мне доверили.
В СССР стать начальником лагеря можно было, только пройдя специальную подготовку. В Ленобласти каждое лето открывалось более 600 лагерей. Каждый начальник весной ехал на курсы. Даже, если это был 20-й сезон его работы.
Я попал на курсы в «Зеркальный». 600 начальников. Большинство – матёрые мужики. Неделю с утра до вечера – сплошные лекции. Каждую читал крупнейший в Ленинграде специалист – практик: финансы, отчётность, пожарная безопасность, организация питания, досуг, спортивная работа…
Одна из лекций называлась: «Первые 3 дня в лагере». Выяснилось, что если в эти дни не загрузить детей плотно содержательными и интересными занятиями, то всю остальную смену в лагере будет сплошной бардак. То есть, 3 дня надо планировать буквально по минутам. И ещё много чего выяснилось. При всём уважении к КГБ думаю, что даже там не готовили курсантов лучше, чем нас на этих курсах.
Одна из лекций стала для меня настоящим шоком: «Детский травматизм». Лектор спокойно и буднично рассказывал, что бывает, когда ребёнок опрокидывает на себя тарелку с горячим борщом, когда забирается на забор и падает с него. А на экран проецировались слайды: обожжёные малыши, открытые переломы, острая арматура, пронизывающая детское тело…
Зал сидел в полном оцепенении. Минут через 20 я услышал удары дерева о дерево. Это стукались сиденья пустевших кресел. Отдельные кандидаты в начальники не выдерживали зрелища и начали покидать зал. Минут через 10 вышел и я. В фойе зала уже находилось десятка два крепких мужчин, пребывавших в маловменяемом состоянии. Никто не разговаривал. Отрешённые лица, молчание. Думаю, уже ничего больше знать о детском травматизме им не требовалось.
…В первое же лето после крушения СССР, после того, как эта система детских лагерей рухнула, в одной России за лето погибло в результате несчастных случаев (преимущественно – на дорогах) 11000 детей.
Сегодня у нас в Университете, в зоне моей ответственности около 3000 детей. За год около 30 травм. Непосредственно в вузе- меньше десяти. Но каждая заставляет меня «ходить по потолку», разбираться, думать о дополнительных мерах предотвращения подобного. Так воспитали.