В китайском городе Чжэнчжоу прошли протесты против сноса памятника Мао Цзэдуну. Андрей Кириллов — о том, чем объяснить демонтаж монументов основателю современного китайского государства и как идеи Мао входят во все большее противоречие с китайской политикой внешней открытости и экономических реформ.

Памятник Мао Цзэдуну в Чжэнчжоу© AP Photo/Greg Baker

Свыше тысячи жителей Чжэнчжоу (столица провинции Хэнань, Центральный Китай) толпились на днях в центре города. Среди них выделялись с десяток особо шумных манифестантов пенсионного возраста, выкрикивавших в громкоговорители лозунги. Протестовали против сноса самовольно установленной статуи Мао Цзэдуна в уезде Лонин той же провинции.

Полиция, должно быть, растерялась, не зная, что делать с участниками акции. Мао Цзэдун — не диссидент какой-нибудь, а основатель современного китайского государства, «маоцзэдун-идеи» по-прежнему являются одной из идеологических основ деятельности правящей Компартии Китая. Протестующие же, пишет газета «Хуаньцю шибао», оказались членами местной группы популяризации идей Мао Цзэдуна, а собрались они со своими плакатами в центре города, чтобы не просто отстоять статую, а защитить память покойного лидера китайской революции.

«Низвержение статуи Председателя Мао вызывает негодование», — цитирует газета активистку пенсионного возраста по имени Сун Ин. «Мао Цзэдун — великий вождь и герой номер один национального возрождения», — убеждена она.

Мао — да! Христос — нет!

По сведениям «Хуаньцю шибао», это уже третья подобная акция в Чжэнчжоу вслед за аналогичными митингами 13 и 14 января.

«Многие сторонники Мао повсюду в Китае проводят подобные акции, например в провинциях Шаньси, Шаньдун и Цзянси», — заявила Сун Ин. Противники сноса памятника, сказал другой участник митинга, «направляют письма, звонят в администрацию уезда Лонин, однако не получают ответа».

Направление христианства в постах не указывается, однако обычно под «цзидуцзяо» имеются в виду различные течения протестантизма. Протестантизм, с которым в числе других вероисповеданий принципиально боролся китайский коммунист Мао Цзэдун, с начала 1980-х годов вновь распространяется в Китае, особенно в глубинке.

Памятник был ненастоящим!

Статуя, как указывают пользователи соцсетей, была установлена в Лонине одним из местных жителей, на своем участке. 7 января около двух десятков работников уездной администрации повалили ее. В стране с 1999 года действует циркуляр ЦК Компартии Китая (ЦК КПК), согласно которому возведение мемориальных объектов «почившим товарищам» должно осуществляться под строгим контролем властей. С провозглашением в конце 70-х годов прошлого века политики реформ и внешней открытости в Китае часть многочисленных памятников Мао Цзэдуна была демонтирована либо с них были удалены таблички. Однако в некоторых местах, преимущественно перед учреждениями и на территории университетов, эти однообразные статуи сохранились.

Парадный портрет Мао Цзэдуна по-прежнему украшает ворота Тяньаньмэнь на одноименной площади в Пекине. Этот же образ основателя современного китайского государства можно видеть на всех бумажных купюрах «жэньминьби» — «народных денег». Однако новые монументы не появляются. Большой резонанс в стране вызвали сначала возведение в январе 2016 года в провинции Хунань, на родине Мао, его «золотой» 36-метровой статуи, а затем разрушение этого экстравагантного памятника под тем же предлогом незаконности работ.

О чем поют китайские бабушки

Можно, конечно, рассматривать историю со статуей Мао как курьез из китайской жизни. Но на самом деле у этого курьеза длинная тень. Политика внешней открытости и реформ привела к невиданному экономическому подъему Поднебесной. Но одновременно — и к огромному неравенству в доходах населения. «Поголовье» долларовых миллиардеров в Китае уступает только их числу в США, и оно растет, несмотря на все экономические проблемы страны, которые, конечно же, есть — наряду с бесспорными успехами.

Социальное неравенство вызывает раздражение иных «лаобайсин» — китайских «ста фамилий» (вроде русских Иванова, Петрова, Сидорова). Мао с его уравнительными идеями, попытками обобществить все имущество вплоть до кур на дворе и кухонной утвари, частью общества сегодня воспринимается как поборник справедливости, ревнитель равенства, защитник неимущих. Почти как Христос — в его ранней версии.

Китайские бабушки с удовольствием поют песни времен гражданской войны и антияпонского сопротивления, да и молодежь отправляется в походы маршрутами «красного туризма» — по местам былых сражений. Как совместить эгалитарные настроения с ростом среднего класса, формированием миллиардерской прослойки? Коллизия!

И эта коллизия во многом объясняет антикоррупционный драйв китайского общества, возрождение идеологических практик времен борьбы КПК за власть, когда партия была как никогда близка с массами, когда руководящие партийцы выслушивали критику рядовых товарищей и сами выступали с самокритикой, когда стиль работы подвергался суровому исправлению, невзирая на лица.