Как живет «прифронтовая полоса»
В России, кажется, нет сейчас региона, который был бы ближе расположен к зоне боевых действий, чем Ростовская область. От столицы края, Ростова-на-Дону, до Донецка и Луганска, столиц самопровозглашенных народных республик Украины, рукой подать — около 150 километров. Ростовский Донецк (есть два города с одинаковым названием — один в России, другой на Украине) вообще стоит прямо на границе. Граница обвивает его с трех сторон по окраине — на севере, западе и юге. Здесь же находится погранпереход Изварино — с 2014 года основной канал для ополченцев ЛНР и ДНР. Чем живет эта прифронтовая полоса и что думают о заявленной вчера Генштабом Украины новой операции на юго-востоке страны местные жители — в репортаже Znak.com.
Говорит «Крест»Добраться до российского Донецка можно на автобусе. От Ростова-на-Дону ходит транзитный рейс с конечной остановкой в Луганске и еще один, тоже транзитный, Таганрог — Донецк. Чтобы не путали с украинским Донецком, на проездном билете кассиры обязательно пропечатывают «Донецк РФ». На линию ставят старенький, трясучий Hyundai County со сгнившим корпусом. Стоит билет около 300 рублей.
Среди пассажиров донецкого рейса обязательно попадутся 1–2 человека в камуфляже без знаков различия. Ополченцы. Есть они и на вокзале. Сначала заметил трех бомжеватого вида мужичков в засаленных куртках с отчетливо улавливаемым перегаром изо рта. Они старательно оберегали сон своего товарища, которого с чувством гордости в голосе представляли почти каждому встречному — «военный из Луганска». Правда, их действия по охране покоя «военного» оказались настолько чрезмерными, что прямо при мне один из бомжиков получил кулаком в ухо и пару крепких выражений от дородного мужчины с ростовским говором. Ополченец проснулся.
Разговорились. Представился Максимом, позывной «Крест». Говорит, что едет домой в Поволжье, на побывку перед весенним наступлением «укропов». О том, что оно обязательно будет, меня уверяли в Ростове практически все. «Как поля подсохнут, так и заелозят», — подтвердил Максим-«Крест». Обстановка на линии соприкосновения, по его словам, пока довольно спокойная — «в областном Донецке хуже» («областным Донецком» называют украинский город), но «ВСУ-шники начинают стягивать технику».
Город в прифронтовой полосеСогласно данным последней переписи населения, в российском Донецке проживает около 48 тыс. человек. Однако оживленной выглядит только центральная часть города. В глаза бросаются полуразрушенные корпуса старых промышленных зданий, несколько опустевших многоэтажек с разбитыми окнами и брошенные киоски на улицах. Кажется, что город потихоньку вымирает.
«Тут у нас город такой — ни хрена не осталось. Предприятия почти все позакрывали. Было пять шахт — закрыли, был завод экскаваторный — закрыли. Были три фабрики, сейчас только одна работает кое-как, махровые изделия делают. Ничего хорошего нигде нет», — рассказывает таксист Евгений, с которым мы разговорились в районе донецкого автовокзала. Предприятия закрылись еще до войны на Украине.
По его словам, люди отсюда действительно разъезжаются. «Для женщин, кроме магазинов, больше и негде работать. В среднем у хозяев получают 9–10 тыс. [рублей в месяц], хорошо, если в «Магнит» женщина попадет — там 17 тыс. Мужики в основном на вахту в Москву ездят, 15 дней там, 15 — дома, у кого и месяц вахты выходит. Тысяч 50–70 можно взять», — объясняет собеседник, пока мы колесим по городу. Кроме Москвы, бывших шахтеров берут еще куда-то за Байкал — «долбать проходки под тоннели для поездов». До 2014 года работу можно было найти в Сочи на строительстве олимпийских объектов. Олимпиада прошла — способ заработка иссяк.
Добираюсь до погранперехода на границе российского Донецка и украинского Изварино. С нашей стороны в направлении пункта таможенного досмотра стоит километровая очередь из фур. Практически все с украинскими номерами. На некоторых наклейки с флагами ДНР и ЛНР. Попадаются «зайчики», так здесь называют машины с белорусскими номерами. Видимо, в честь купюры белорусских рублей с изображением зайца. Водители охотно поясняют, что в основном все эти машины направляются в Луганск.
«А больше же нигде не переехать. Раньше еще у Миллерово проходили (60 километров на север от Донецка. — Znak.com). Но там в войну (так здесь называют события 2014 года, «до войны», «война» и «после войны». — Znak.com) мосты все повзрывали. В Донецк-областной в основном через Таганрог идут. Еще со стороны Белгорода есть дорога, но там идут, кто на ту сторону уходит — на Харьков, Киев», — делится один из дальнобойщиков.
Везут в основном продукты и предметы первой необходимости. На что-то другое у жителей самопровозглашенных республик юго-восточной части Украины сейчас просто нет денег. «Шахты ж все из-за войны позакрывались, копанок тоже мало осталось (самопальные маленькие шахты, появившиеся на Донбассе после развала СССР и находившиеся под надзором местного криминалитета. — Znak.com). Какая работа? Пенсии мизерные на ваши деньги — тысячи три рублей в месяц. Не живем — выживаем», — рассказала о жизни на той стороне женщина средних лет, представившаяся Натальей Смирновской.
Хождение в ДНР и ЛНР имеют российские рубли и украинские гривны. До войны курс был 1 гривна — 5 рублей, сейчас 1 гривна — 2 рубля с копейками. Попадают гривны на юго-восток в виде пенсий и некоторых соцвыплат, которые продолжает делать Киев. Правда, ездить за этими деньгами пенсионерам и льготникам приходиться «на ту сторону». Иногда на такую поездку уходит до половины месячной выплаты.
Как и таксист Евгений, женщина уверяет, что самый надежный способ заработка для оставшихся жителей ЛНР и ДНР — «вахты в Москву». «А кто и [в ополчении] воюет. Платят тысяч 15 в месяц, дурят только по-всякому. Раньше только мужиков старались брать, сейчас и женщин берут», — добавила Наталья.
С грехом пополам после войны удалось наладить снабжение Донецка и Луганска. Ездить на российскую сторону, чтобы купить элементарные продукты питания, у жителей ДНР и ЛНР необходимость отпала.
Как российские вертолетчики спасали ЯнуковичаК предрекаемому на весну этого года наступлению Киева здесь относятся практически индифферентно. За четыре года противостояния люди привыкли жить рядом с войной. Присущее каждому нормальному человеку чувство самосохранения притупилось, к возможности быть убитым в любой момент тут относятся с почти буддистским спокойствием.
«В 2014 году, когда война началась, у нас в Донецке стекла и стены даже тряслись. Мы же вдаемся к ним, на Украину, мыском. Так они все, что те, что другие, через нас лупили друг по другу с «градов», с орудий да с минометов. В общем, со всего, что стреляет. Над нами это все и летало. Приятного, скажу тебе, мало в том очень. Слышишь только над собой сплошное «у-и-у-и-и» (изображает звук летящего ракетного снаряда. — Znak.com). С минометов у нас в Донецке тогда даже двух человек поубивало. Пока к мужику скорая приехала, он кровью истек весь. Вроде и не участники войны, а гробы мы получили. Ну, тогда мы похватали документы, деньги и уехали с городу в сторону Каменска», — рассказал о событиях четырехлетней давности Евгений.
Сейчас никто уезжать не намерен. Пока, по крайней мере. Любопытно, что никто из моих собеседников, даже ополченец, не называл украинские войска и власти «укро-бандеровцами» или «фашистами», как их любят именовать на российском телевидении. Да и особой ненависти к нынешнему президенту Украины Петру Порошенко не высказывали. Больше ругали его предшественника Виктора Януковича, о действиях которого тут рассуждают со знанием дела.
«Янукович же кто? Миллиардер! Куча денег у него была за границей попрятана, в Швейцарии там, в Америке. Как же он пойдет против США и Европы тогда? Ему что говорили, он то и делал. Если бы по-нормальному, то надо было вводить войска [в Киев] и прекращать этот Майдан. Ничего такого бы и не было тогда. Прогнали к херам этих бузотеров, только и всего. А он побоялся из-за миллионов своих в банках. Тут еще и люди пошли гибнуть. Проморгал он, в общем, это кровопролитие, а потом еще хуже все завертелось», — изложил своей видение Евгений.
При этом многие мои собеседники в российском Донецке с ностальгией вспоминали, как им хорошо жилось «до войны при Януковиче». «Все раньше было вокруг колхозное, все вокруг мое. Раньше мы в Краснодоне (ближайший к российскому Донецку город на украинской стороне. — Znak.com) дневали и ночевали. Сто путей для объезда через границу было. Мы туда за колбасой ездили при Януковиче, за пивом бывало даже. У нас, к примеру, кислое продавалось, а к ним свежее завезли. Мы на мотоцикл — и к ним через бугор. Да, у них и снабжение до войны, надо сказать, лучше было. Почему-то их там так снабжали, что и им хватало, и нам тоже», — рассказывает житель Донецка-РФ.
В российском приграничном городе уверены: примириться после нескольких лет братоубийственной бойни будет трудно. По словам Натальи Смирновской, в массе своей люди ждут отнюдь не выполнения минских соглашений — особой веры в то, что их выполнят, нет ни по ту сторону, ни по эту. Люди ждут 2019 года — новых выборов президента Украины. С учетом того, что «Путин не принял» в Россию Донбасс и Луганск, в самопровозглашенных республиках надеются, что новым главой Украины станет лояльный к России и самопровозглашенным ДНР и ЛНР человек. Ждут, что он сможет найти способ дать Донецку и Луганску статус автономий, прекратив гражданскую войну.
Напоследок мой провожатый рассказал мне историю об эвакуации Януковича в 2014 году из Украины: «Его бы убили там на хер. Наши его освобождали оттуда, «Черными акулами» вывозили [через границу]. У меня друг в Приморье служит, в Арсеньеве (там располагается завод «Прогресс», выпускающий новейшие российское боевые вертолеты Ка-5 «Черная акула» и Ка-52 «Аллигатор». — Znak.com). Они эту операцию разрабатывали и выполняли» (сотрудник управления госохраны Украины Виктор Ризниченко в январе этого года заявил в суде, что Януковича эвакуировали российские вертолеты Ми-8. — Прим. ред.).
Обратно в Ростов-на-Дону еду вместе с бойцом ВДВ, воинская часть которого располагается сейчас в районе Таганрога. Эта группировка за последние годы была существенно усилена якобы на случай попыток Украины вернуть Крым и активизировать действия в юго-восточных провинциях.
Диалоги у военного моргаСам Ростов-на-Дону мало похож на управленческий центр прифронтовой полосы. Главная забота властей сейчас — подготовка к предстоящим матчам чемпионата мира по футболу 2018 года. 17 июня сыграют сборные Бразилии и Швейцарии, 20 июня — Уругвая и Саудовской Аравии, 23 июня — Южной Кореи и Мексики, 26 июня — Исландии и Хорватии, 2 июня — победители групп «G» и «H». Для этого в пойме Дона на высоком насыпном валу построили новый стадион — «Ростов-Арена». 1 февраля 2018 года его с вертолета осмотрел президент РФ Владимир Путин по пути на завод «Ростсельмаш». 2 февраля стадион приняла комиссия FIFA.
В преддверии этого, в декабре 2017 года, компания «Аэропорты регионов» (контролирует ГК «Ренова» Виктора Вексельберга) запустила здесь новый аэропорт Платов, рассчитанный на пассажиропоток в 5 млн человек в год. На его строительство потратили порядка 38 млрд рублей. Сейчас «Платов» в качестве одного из своих базовых позиционирует российский лоукостер «Победа» (вместе с авиакомпанией «Россия» входит в группу «Аэрофлот»). Старый аэропорт, который находится в городской черте, 1 марта закрыли и сейчас переделывают под хостел для размещения болельщиков чемпионата мира по футболу 2018 года.
С 2014 года, как уверили меня большинство ростовчан, с кем удалось пообщаться, в госпиталь №1602 начали поступать раненые ополченцы ДНР и ЛНР, а также тела убитых на юго-востоке Украины. Судя по информации, которую удалось собрать в районе тренировочного лагеря ЧВК Вагнера в поселке Молькино Краснодарского края, сюда же, в Ростов-на-Дону, привезли раненых и погибших бойцов, попавших 7 февраля этого года под удар американцев в сирийской провинции Дейр-эз-Зор.
Выяснить, так ли это, официально не удалось. На общение журналиста с персоналом госпиталя требуется санкция пресс-службы ЮВО, которой у меня не было. Впрочем, на выходе из госпиталя удалось разговорится с одной из сотрудниц, представившейся Ольгой Петровной. Она подтвердила, что раненые и погибшие на Донбассе и в Сирии действительно поступают в госпиталь.
При этом женщина, которая непосредственно сталкивается с обратной стороной войны и видит, какую цену платят за вооруженное решение проблем, довольно спокойно относится милитаристическому уклону последнего послания Владимира Путина Федеральному собранию. «Я человек военный. Мне не привыкать. И я рада, что у нас есть настолько высокоточное оружие. Нашей стране можно будет защититься от врагов. Он же сказал, что мы не будем никого захватывать и нападать. Но так как НАТО стягивает свои войска к границе, у нас будет чем защищаться», — говорит моя собеседница.
Район, где располагается военный госпиталь №1602 в Ростове называют Военвед. По преимуществу он застроен частными домами. Их жители оказываются настроены к украинцам гораздо жестче, чем живущие в приграничном Донецке. «Придурки такие, разве хорошо это? Жили ровно, а сейчас такое несчастье стало! Россияне — че? Ниче! Как заниматься еще с такими ребятами, что стоят над Украиной сейчас?» — эмоционально заявила мне бабушка Вера, которая, как оказалось, сама из числа украинских беженцев, покинувших родину после 2014 года. Уже четвертый год старушка живет в Ростове с семьей своего сына.
Словно повторяя речи из телевизора, здесь охотнее говорят о геополитике и злобных американцах, желающих захватить мир, чем о каких-то повседневных вещах. «Американский флот пользуется портом Батуми. Для нас он фактически потерян. Допустим, в 2014 году Путин бы не брал Крым, и кто там стоял бы сейчас? Американский 6-й флот! Что осталось бы России? Кусок побережья от Адлера до Новороссийска. Это 600 километров всего. Да пошли бы они на ***!» — заявил мне пожилой армянин Левон.
Почти пять лет он прожил в Киеве, теперь обитает в Ростове. Почему так — не объясняет. Зато честно признается — жить рядом с моргом, куда регулярно везут погибших и раненых на всех фронтах современной России, «страшновато», но «каждый день об этом не думаешь». Возможности того, что война может когда-то перекинуться на территорию самой России, Левон не допускает в принципе: «Америка воевать не планирует. Украина, соответственно, тоже. На Украине же понимают, что если они сюда полезут, то их просто сотрут с лица земли за три часа».
При этом многие встретившиеся мне жители ростовского микрорайона Военвед считают ДНР и ЛНР «буферной зоной», которая прикрывает российскую сторону от агрессии со стороны украинцев. Но какой именно агрессии и в чем она может проявиться, толком никто объяснить не может.
инагент 7 Марта 2018