Еду на оперативку. Звонит malenkin: "Женя, у нас ЧП".
Все мои неприятности последние годы начинались именно с этой фразы.
— Что случилось?
А он стесняется:
— Не знаю, — говорит, — даже, как и рассказывать… У нас, — говорит, — камеру сп…ли.
Я аж подавился:
— Как сп…ли?!
— А вот так. Прямо со стола. В Фонде.
— А кто?
— Да какой-то нерусский. Пришел, говорит, мне надо с руководством переговорить по поводу строительства. Каждый своим делом был занят. Камера на столе. Обернулись — камеры нет. И нерусского нет…
Я чуть от злости не лопнул. Дело в том, что мы в принципе открыты, пускаем всех. Мало ли, с чем человек пришел. И сейчас из-за какого-то мерзавца поступаться принципами?.. Мало того, что в карман залезли, еще и в душу насрали.
Спрашиваю:
— А кассета с последней операции?!
— Кассету успели переписать…
Примчался в Фонд, спрашиваю охрану: "Как выглядел?" — "Да нерусский такой, в джинсах…" — "Ага, — говорю, — детально описал. Какой нерусский-то, азиат или кавказец?" А он обрадовался: "Да-да, черножопый был!"
А тут уже парни подтянулись, пять машин.
Я говорю:
— Парни, у нас есть час до оперативки. Давайте попробуем найти, а то как-то нелепо выглядим.
Все, сосредоточились. Все звонят. Кирилл заходит, говорит: "Видели пятнадцать минут назад на Радищева". И все поехали. Через сорок минут приволокли вместе с камерой. Поймали возле ж/д вокзала, возле скупщиков. Оказался узбек, наркоман. Обычное его занятие. Воровал по офисам каждый день. Когда понял, где украл, ему дурно сделалось. Это ж надо, в колоде 36 карт — он умудрился вытащить ту самую.

Я своих еще раз зауважал. Как в лучшие фондовские времена. В полуторамиллионном городе в течение сорока минут нашли маленькую видеокамеру.