—Этим летом сложилась очень странная, до сих пор небывалая ситуация. Раньше в начале июня у нас была информация по всем учительским вакансиям во всех округах Москвы. А сейчас прислали списки только два округа. Вакансии разбираются уже в окружных департаментах образования, до нас они не доходят. Но и те, которые доходят, закрываются в течение 1–3 дней, а раньше все лето висели, — удивляются представители московского Управления по работе с образовательными учреждениями.
Бывшие пиарщики, бывшие режиссеры, бывшие сисадмины…

— У меня половина учителей пришла во время кризиса начала 90? х, другая половина — во время дефолта 1998 года. При этом лишь один из десяти имеет педагогическое образование. Я сам заканчивал факультет вычислительной математики и кибернетики МГУ и до 1991 года работал системным программистом. Сейчас снова ожидаем пополнение, — рассказывает Сергей Бебчук, директор «Лиги школ», которая считается одной из самых престижных в Москве.

От кризисов бывает и польза. 1998 г од позволил встать на ноги многим производственным предприятиям. Не исключено, что нынешний кризис окажется на руку российскому образованию. По крайней мере, он с избытком обеспечил школы потенциальными кадрами.

Наташа Сельдева работала пиарщиком. Сначала все было хорошо. Модная профессия, зарплата 40–45 тысяч рублей, крупные клиенты типа ОАО «РЖД». И вот весной Наташу уволили. Сначала она пыталась вновь найти работу в пиаре, но…

— Устроиться оказалось очень трудно. На одно место претендуют чуть ли не двести человек, — рассказывает она. — Работодатели решили под шумок поэксплуатировать тех, кто нуждается в работе: в качестве тестового задания предлагают написать целую пиар-кампанию, которую потом можно легко использовать. И с зарплатой ситуация также сильно ухудшилась. Та позиция, за которую лично я получала 40 тысяч, теперь стоит 30. После всего этого мне и пришла мысль попробовать стать учителем.