Ты понимаешь, какая беда с экспортной активностью? Ну, для ВПК мы всячески стимулируем их экспортную активность. Больше того, мы сейчас их поставили перед жесткой необходимостью работать на экспорт, резко сократив заказы, и всячески пытаемся им помочь. То есть я буквально сам, лично, снимаю проблемы, которые возникают по экспорту вооружений.

По экспорту машиностроительной продукции мы создали идеальные условия для экспорта, потому что он освобожден у нас практически ото всех налогов. Здесь нет никаких экспортных пошлин!

Единственно где возникают у нас проблемы — это в топливно-сырьевом секторе. Здесь беда в следующем. Беда связана с тем, что мы вошли в реформу с безумными диспропорциями внутренних и внешних цен и предельно заниженным курсом рубля по отношению к доллару. Поэтому такое полное открытие экономики применительно к сырьевому сектору могло нам разово и качественно парализовать всю обработку. Всю обработку. Потому что самое естественное в такой ситуации, когда у тебя курс сто десять рублей за доллар — это вывезти все, что можно вывезти из сырья.

ЧАС ПИК: — А нельзя предполагать мгновенной аккомодации внутренних цен и, как результат, того, что наше сырье вылетит с мирового рынка?

Нет, конечно. Тут все таки лаг слишком большой. Кризис в машиностроении в этой ситуации просто по натуральным затычкам, по меди и так далее приобретал неуправляемый характер. Когда у тебя останавливается все машиностроение в Петербурге и Москве — то дальнейшая судьба реформы представляется крайне туманной… Именно поэтому мы хотели сдержать этот индустриальный кризис своими ограничениями на экспорт топливно-сырьевых ресурсов, делающих примерно равновыгодными экспорт и внутреннее потребление. С тем, что все равно мы рассчитывали на то, что будет сугубо в силу общих экономических причин сокращение внутреннего спроса, и по мере сокращения внутреннего спроса мы сможем ослаблять эти ограничения и выпихивать их на рынок. То, что сейчас происходит. Уже сейчас реально, по этим двум месяцам, возникли дополнительные возможности экспорта нефти.

Так что мы, конечно, очень хотим стимулировать экспорт, — в первую очередь, понятно, готовой продукции.