«У нас очень тупой монополизм». За первые два месяца года бюджетный дефицит уже составил 3,2% ВВП. Растущая дыра в казне заставила правительство на две трети сократить финансирование федеральных целевых программ. Между министерствами с новой силой вспыхнул спор и о налоговых новациях. Чего ждать — The New Times расспрашивал председателя совета директоров МДМ-Банка Олега Вьюгина

В первые два месяца года, по данным Минфина, расходы бюджета превысили доходы на 195 млрд рублей. В связи с этим многие независимые экономисты считают, что правительству не удастся по итогам года удержать дефицит на заявленном уровне 5–6% ВВП. Андрей Илларионов, в частности, считает, что дефицит составит порядка 11% ВВП. Насколько реальна угроза?
В нашей экономике на размер дефицита большое влияние имеет цена нефти, которая слабо поддается прогнозированию даже на несколько месяцев вперед. Поэтому сейчас мы можем только исходить из предположения, что если цена на нефть останется стабильной — на уровне около $80 за баррель — и если бюджет будет исполняться по закону (то есть Минфин выдержит линию на недопущение каких-то дополнительных расходов), то дефицит окажется порядка 5% ВВП. Но главная проблема — не дефицит текущего года. Потому что на этот год все законодательные решения по бюджету приняты, а менять их очень трудно. Гораздо острее вопрос может стоять в 2011–2012 годах: страна рискует выйти на траекторию хронически высокого дефицита, при котором абсолютно невозможно развитие.

Логика обнуления

Тогда как вы оцениваете инициативу Мин экономразвития обнулить со следующего года налоги на доходы инновационных компаний?
Понятно, что российской экономике сейчас очень нужны прямые инвестиции в современные технологии. Использование налоговых льгот для их стимулирования — вполне законный механизм, часто применяемый в мировой практике. Но нужно очень хорошо понимать, что он срабатывает только в том случае, если эффективно работают государственные институты. Льготы — это всегда исключения из правил: одним они даются, другим — нет. З