На пустом месте в социуме не произрастает ничего – особенно злоба, страх и ненависть. И в той же Кущевской, на мой взгляд, социальная мина замедленного действия, которая так страшно рванула несколько недель назад, была заложена еще в начале 90-х, причем самой властью. Но такая криминальная мина была заложена за последние два десятилетия под сотни, если не тысячи больших и малых российских городов. И не исключено, что кровавые кошмары, аналогичные кущевскому, со временем станут повседневными кровавыми реалиями нашей жизни.

...
«Сейчас все эти хлопцы, ясное дело, «гасятся», но как только москали отчалят, в станице такая вендетта начнется – кровь, как воду, ведрами черпать начнем…» — угрюмо говорят по куреням местные казаки. Татары все больше молчат, но, учитывая, что их желания и устремления станичников полностью совпадают (редчайший случай!), можно предположить, что все это – не пустые слова.

Апогеем любви российской власти к российскому же криминалу стали разрешенные (и многократно транслированные на всю страну) похороны вора в законе «Япончика». Они еще долго будут аукаться как нашему обществу, так и самой власти. И дело даже не в том, что тем самым власть позиционировала себя в качестве одного из партнеров весьма сомнительного сообщества. Да пусть себе танцуют – до поры до времени считает простой обыватель. Народу от этих плясок — ни жарко, ни холодно. Но когда танцы с волками превращаются в танцы с саблями, и кровь (в том числе и детская) простых обывателей начинает литься рекой, народ, обалдевший от кровавого куража танцоров, может взяться за топоры. Или за дедовские шашки или кривые ятаганы пращуров — как в той же Кущевской. И тогда строго по закону жанра вспыхнет русский бунт, бессмысленный и беспощадный. Или осмысленный, ведомый… И неизвестно еще, что хуже.