— Мы обсуждали в правительстве реализацию монетизации льгот. А в парке рядом шел митинг против этой монетизации, — вспоминает Женя, мой приятель, чиновник из администрации Санкт-Петербурга. — Когда окончилось и то и другое, я пошел пешком к Таврическому саду. И по дороге встретил — представляешь? — старушку с котом. Она была на митинге и увидела где-то рядом болящего кота с раненой лапой. И понесла его домой — кормить, лечить, жалеть. Я ее проводил, она мне о себе рассказала.
— Старушка знала, что ты чиновник — из тех, кто отобрал ее льготы?
— Нет, конечно. Зачем?
— Совесть не мучила?
— Ты только главное пойми! — втолковывает мне приятель. — Решения Москвы… как правило, не смертельные. Нормальные такие, переносимые решения. Если только четко исполнять. Но когда всякие умники… начинают выступать на местах, протестовать, требовать, все делается через ж… пу. С поспешными доработками, компромиссами. Именно тогда и становится хуже, чем могло бы быть. И люди из-за этого страдают намного больше!

Мой приятель — замглавы департамента… но лучше не писать какого: нет никого сердитей глав всяких там департаментов, а Жене там еще работать. Некрасиво подставлять приятелей, верно?
Он пригласил меня посмотреть на свою работу.