“То, что он сказал, в общем, известно всем. Я думаю, большинство тех, кто сегодня работает на ТВ, испытывают примерно те же чувства, что и Парфенов. Но, мне кажется, Парфенов подвел человека, который сделал для него так много”. Речь о Константине Эрнсте. По словам Юмашевой, только Эрнст знает, чего ему стоило вернуть Парфенова в эфир и сделать его первым лауреатом премии Листьева. Выступление же лауреата “похоже на то, когда семья накрывает торжественный стол в честь знатного гостя, старается приготовить все лучшее… А он вдруг начинает правду-матку, про то, что еда — не очень, и гости, и вообще… Понурые, слегка оплеванные гости уходят, вечер закончился”.

Из поста Юмашевой следует, что проблема не в подконтрольности эфира, а в зрителях: “Подавляющему большинству ни дискуссий, ни прямого эфира, ни думающего телевидения не нужно вообще. Им нужно, чтобы телевизор развлекал с утра и до позднего вечера, чтобы не было возможности остановиться, задуматься, поразмышлять”. Юмашева считает, что телевизионные начальники, влюбленные в свою профессию, даже идут наперекор зрительским вкусам и в ущерб рейтингам вставляют в сетки что-то серьезное, требующее от телезрителя шевеления мозгами. “Я почти уверена, если вернуть на наше телевидение когда-то гремевшие передачи — “Взгляд”, “До и после полуночи”, знаменитые энтэвэшные “Итоги” и т.д., сегодня это уже никто смотреть не будет. Телезритель быстренько переключится на привычный сериал”.