В журналистике применим только один принцип, который позволяет оценить работу — это принцип интересности. Если журнал неинтересный, он может быть сколь угодно профессиональный, красивый, но будет фигня. Если тема прекрасно расследована, текст красиво написан, но при этом неинтересен, то это тоже никому не нужно. А интересность — совершенно субъективное качество. Либо попадаешь, либо не попадаешь.

Интеллигенция необходима в обществе, в котором нет связей между обществом и государством. Когда общественные механизмы работают хорошо, никакая «совесть нации» не нужна. Например, выясняется, что у «Транснефти» похитили 4 миллиарда долларов. Общественность возмущается, государство немедленно принимает меры. Понятно, что это идеальная схема, которая не работает стопроцентно нигде, в том числе в Америке. Но в России нет даже общественной реакции на такие события. В Америке общественный резонанс есть, хотя бывают нарушения в связке «общественная реакция — действия государства».

В Америке, скорее, есть так называемые «публичные интеллектуалы», которых немного и которые тоже пользуются большим авторитетом. Но их существование полностью зависит от наличия средств массовой информации, которые предоставляют им площадку для самовыражения. Иначе они не публичные интеллектуалы, а просто какие-то сраные интеллигенты.

У Сергея Брина есть некоторые сложности, связанные с тем, что он систематически нарушает российский закон.

В России же запрещена картография такого разрешения. Это нарушение федерального закона, причем довольно серьезное. Поэтому Брину умные люди, наверное, говорят, что ему в Россию лучше не соваться. В общем, это дело Сергея Брина.