В здании галереи «Триумф», расположенной в центре Москвы, на Новокузнецкой улице, в ночь на субботу, 12 февраля, прошел обыск. Как сообщается на сайте газеты «Коммерсантъ» со ссылкой на руководителя галереи Емельяна Захарова, сотрудники ФСБ приехали поздним вечером в пятницу, когда сотрудники «Триумфа» уже разошлись.

Я был с моим другом Сашей Добровинским в ресторане — ровно месяц назад у меня мама умерла, и мы сидели с ним и вспоминали ее. Тут мне позвонил с работы водитель, которого не пустили во двор офиса, и сказал, что у меня обыск, который ведет отдел ФСБ. Я прилетел туда. Внутрь меня вообще не пустили. Я долго стучался. Наконец, ко мне вышел полковник ФСБ Сергей Степанов и сказал: мы проводим у вас обыск. Я спросил: «Что вы ищете? Вы скажите, я Вам сам скажу, где что лежит. Мне скрывать нечего». На что он мне сказал: «Когда найдем, тогда узнаете. Дайте ключи от сейфа». Я сказал им, где они лежат, но пока они искали ключи, они на сейфе сбили замок и сейф распилили. А там лежали деньги моего друга, который продал квартиру на днях. И я не знаю, что теперь будет с этими деньгами.

Я волнуюсь, в офисе очень много произведений искусства. У меня находятся ценные картины — Рубенс, Пикассо, роскошная живопись Серебряковой и картины современных художников. Я очень надеюсь, что это не погибнет. Но пока я только видел, как они в старинном особняке, где все деревянное, пилили сейф, от которого летели искры и шел дым. При том, что я им сказал, где лежат ключи.

Мой жизненный опыт показывает, что ни один ни фсбшник, ни милиционер не работает в пятницу ночью, если им не дали много денег. И вот вопрос, почему обыск проводится в пятницу ночью? Да потому что это гарантия, что никто никому не пожалуется, никто никому не позвонит — впереди ведь выходные. При этом фсбшники даже не дали охране меня предупредить, и если бы не этот водитель, я до завтрашнего утра так ничего б и не узнал. А может, и до воскресенья… Так может быть, они хотят что-то подбросить мне? Чего уж там — проще простого. Я с улицы вижу, как стоят в одном оконном проеме двое понятых, а остальные люди бегают по всем комнатам — очевидно, что понятые не могут видеть всего, что происходит. Значит там сейчас у меня будут пропадать вещи или появляться какие-то вещи. Может быть, они хотят меня ограбить… Ведь такое тоже возможно. Они же могли прийти днем, в рабочее время, но не сделали этого.