— В апреле российские силовые структуры заявляли, что видят в сервисах Skype, Gmail и Hotmail угрозу национальной безопасности. Через месяц с подачи президента Франции тема регулирования Интернета обсуждалась на саммите G8. Что вы думаете о попытках сетевой антиглобализации?
— Конечно, вы можете отключить Skype или Hotmail, но не в состоянии отключить Интернет. В Египте, в частности, делалась подобная попытка, но она не увенчалась успехом… Все правительства, включая и россий­ское, ненавидят Интернет, потому что они не могут его контролировать. Тем не менее они тоже зависят от этой Глобальной сети. Нельзя взять и отрезать немножко Интернета. Он как электричество: оно или есть, или нет. Поэтому хорошая новость в том, что Интернет существует, а плохая (для властей) в том, что правительства не могут контролировать то, что в нем происходит.

— Можно ли тогда говорить об Интернете как о первом глобальном государстве? Если это государство, то должен ли его кто-то регулировать или же оно должно остаться хаотичным?
— Интернет гораздо сложнее контролировать, нежели контролировать общество в целом, потому что Интернет — это действительно глобальная вещь. Это область независимых людей и «организация», не зависящая от какого-либо государства. В любом случае у него будет хаотичное развитие. Не должно быть никакого специального регулирования. Фактически Глобальная сеть должна работать по законам, которые существуют в той или иной стране. Если детская порнография запрещена в государстве, то она таким же образом должна быть запрещена в Интернете. Но это совершенно не означает, что нужно вводить отдельную интернет-полицию. Любая попытка закрыть Интернет в одной стране приведет к тому, что глобальные сообщества все равно сделают так, что Сеть будет работать. Получается, что тот, кто передает неугодное правительству сообщение, будет наказан, а само сообщение все равно пойдет в общество.

— Не опасна ли такая сетевая глобализация?
— Все в жизни опасно. Но Интернет опасен только для тех, кто обладает властью. Особенно для правительств, которые боятся людей. Для людей это означает только свободу.

— Не приведет ли бурное развитие Интернета и, соответственно, стирание государственных границ к чрезмерному смешению культур?
— Наоборот. И у нас есть данные по этому поводу. Национальная и культурная самоидентификация усиливается. В то же время люди передают знания о своей культуре другим народам. Для наглядности приведу пример: на английском языке в Глобальной сети дано менее 25% информации. На первом месте — китайский, второе место у испанского языка, третье — у русского. Между тем английский — общий для многих наций язык. Поэтому даже информацию о своих культурных ценностях в глобальный мир проще передать на английском, чтобы это было понятно всем. Нет такой вещи, как глобальная культура. Единственная глобальная культура — культура того, как нужно делиться своими культурными ценностями.