В одну телегу впрячь не можно
Коня и трепетную лань.

Поклажа бы для них казалась и легка:
Да Лебедь рвется в облака,
Рак пятится назад,
А Щука тянет в воду.

Кризис европейского государственного долга в его части «налоговый кризис средиземноморских стран» приведет к перераспределению власти между европейскими государствами, в частности между северными и южными, и неизбежно уменьшит в будущем политический вес стран Южной Европы в Средиземноморье. Это касается Италии и не только Италии, и радоваться здесь нечему.

Ссылки на общие интересы Евросоюза являются частью неприятной ситуации, и можно ожидать, что Берлин попытается все чаще их использовать, чтобы оказывать все большее влияние на внутреннюю политику этих стран (достаточно вспомнить об истории рождения правительств Монти в Италии и Пападемоса в Греции).

Если крах евро — это безвыигрышная игра, то правда и то, что когда все рухнет, кое-что все-таки устоит. Тогда нужно будет вытащить на свет Божий старый принцип «союз дает силу» и напрячь мозги, чтобы изменить положение вещей.

Прежде всего, нужно определить, что могут предпринять четыре европейские средиземноморские страны, чтобы не оказаться на задворках в экономическом, торговом, военном и культурном плане, а в конечном счете, также в политическом и социальном, что за средний и длительный период приведет к уменьшению благосостояния их народов. Ответ таков: нужно усиленно сотрудничать на базе общих приоритетов.

Снижение расходов на оборону, конечно, скажется на геостратегических перспективах.

Для Италии это будет означать отказ от концепции расширенного Средиземноморья. То же и для Испании плюс отказ от ее атлантических устремлений в Южную Америку. Португалия должна будет отказаться от ее роли в Южной Атлантике, а Греции будет сложно удерживаться на уровне молчаливой морской конфронтации с Турцией.

Турция, укрепившаяся при Реджепе Эрдогане, изо дня в день усиливает свое влияние в северной Африке. Она мягко пробует свои силы на Ближнем Востоке, а стратегически нацелена на завоевание влияния в зоне, простирающейся от Туркмении до Боснии. Она поддерживает прекрасные отношения с Россией, Бразилией, Южной Африкой, Китаем и Индией. Она сильна, пользуется уважением, ее экономика характеризуется умеренным ростом, армия многочисленна и хорошо вооружена, а демографическая тенденция такова, что любой правитель со среднеустойчивой психикой мог бы спать спокойно при такой ситуации.

Меня спросят: «В чем же идея? Объединить разваливающиеся страны Южной Европы, но для чего? Чтобы сдержать Турцию, которая стремится вести политику с позиции крупной державы?» Речь идет не только об этом. Речь идет о том, чтобы отдать себе отчет в сложившейся ситуации, действовать и защитить позиции Южной Европы, ввиду того, что вполне вероятно, что единственными игроками в Европе и в Средиземноморье, которые устоят, если рухнет зона евро, окажутся Германия и Турция, чьи правительства могут кончить тем, что устроят маленькую Ялту по поводу Балкан.

Как в XVII веке Испания контролировала западное Средиземноморье, а Турция восточное, так сегодня в результате кризиса Германия может добиться сильно желаемого торгового (а значит и политического) доступа к Средиземноморью, а Турция опять завоюет влияние на Балканах, помимо медленного восстановления своей роли в североафриканских, ближневосточных и среднеазиатских делах.

Возникновение этого старого-нового сценария должно заставить поразмыслить правительства Италии, Испании и Греции и побудить их к действию.

Чтобы реагировать на эту ситуацию, Италия вместе с Испанией, Португалией и Грецией могли бы провести совместные военные маневры в рамках дипломатического внутриевропейского механизма в Эгейском, Ионическом, Адриатическом морях и восточном и западном Средиземноморье (разумеется, заранее предупредив Вашингтон, чтобы не оскорбить могущественную страну, и послав депешу Владимиру Путину из соображений вежливости).