Сразу два церковных «тяжеловеса» — протодиакон Андрей Кураев и настоятель московского университетского храма протоиерей Максим Козлов — подвергли резкой критике своего эпатажного собрата, главу Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества протоиерея Всеволода Чаплина. Может быть, это звоночек от патриарха? Или из Кремля?

Пару дней назад в эфире «Финам ФМ» Чаплин вновь повторил свой излюбленный тезис: «Нет ничего плохого, что патриарху или священникам дарят дорогие предметы быта. Люди всегда несли самое дорогое в храм или резиденцию епископа. Это не просто мирской престиж, но и убежденность, что епископ — это образ торжествующего, царствующего Христа, поэтому ему приличествуют дорогие вещи. В православии в этом нет ничего дурного».

«Вот интересно, — задается в ответ вопросом протодиакон Кураев, — дерзнул бы такие слова сказать св. Филарет Московский в лицо императору? А если да, то что бы император подарил ему за это? Чукотскую кафедру для вразумления?» Далее в своем блоге протодиакон, являющийся еще и профессором Московской духовной академии, призвал о. Всеволода: «Может, оставите свою апологию стяжательства, карьеризма и должностной непогрешимости? Хотите жить богато — живите. Но Веру нашу не троньте и Евангелие Христово не подменяйте».

В качестве примера святоотеческого отношения к богатству Кураев приводит пространную цитату из св. Григория Богослова, бывшего, между прочим, не последним иерархом Византийской церкви: «Не знал я, что мне должно входить в состязания с консулами, правителями областей, знатнейшими из военачальников, которые не знают, куда расточить свое богатство, — что и мне, роскошествуя из достояния бедных, надобно обременять свое чрево, необходимое употреблять на излишества, изрыгать на алтари. Не знал, что и мне надобно ездить на отличных конях, блистательно выситься на колеснице, — что и мне должны быть встречи, приемы с подобострастием, что все должны давать мне дорогу и расступаться предо мной, как перед диким зверем, как скоро даже издали увидят идущего. Если сие было для вас тяжело, то оно прошло. Простите мне сию обиду» (св. Григорий Богослов. Слово 42, прощальное, произнесенное во время прибытия в Константинополь ста пятидесяти епископов).

Далее о. Андрей цитирует службу Великого четверга, слова из которой поются во всех православных храмах: «Нрав твой полон коварства, беззаконный Иуда: ибо страдая сребролюбием, приобрел ты человеконенавистничество. Ведь если богатство ты любил, зачем к Учащему о нищете за наставлениями приходил?»

О. Андрей выражает надежду, что позиция о. Всеволода не тождественна позиции патриархии: «Какой вывод из них должны сделать сотни новых епископов, вступающих во владение своими новыми дробно-бедными епархиями? Мол, чтобы не срамить Христа торжествующего, и мы должны обставить свой быт (а о. Всеволод тут сказал именно про предметы личного быта, а не предметы богослужения) с максимальной роскошью. Это называется — «епископы станут ближе к народу»?»