Вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей Игорь Юргенс стал 17-м членом президентского совета по правам человека, который заявил о своём выходе из этого органа.

История о «Прощальной» симфонии Гайдна принадлежит к числу любимых у музыкальных комментаторов. Принятая версия та, что Гайдн написал эту симфонию в качестве тонкого намека своему хозяину, князю Эстергази, на то, что его музыкантам не платят жалование. Этот намек содержится в финале, когда исполнители один за другим покидают сцену, пока не остается только первый скрипач.

Эта история звучит как-то странно и неубедительно. Зачем нужно было Гайдну использовать столь завуалированный способ испросить оплату для его музыкантов, оставшихся — предположительно — без вознаграждения? Почему весь оркестр пожелал одновременно удалиться? В полуфеодальных условиях того времени любая коллективная акция такого рода была совершенно неприемлема.

Гораздо более правдоподобная версия этого эпизода имеется в полузабытой книге одного итальянского музыканта, Джакомо Феррари, «Приятные и интересны анекдоты», изданной в Лондоне в 1830 году на итальянском языке. Феррари, лично знавший Гайдна, рассказывает историю «Прощальной» симфонии, которая имеет смысл.

«Однажды князь Эстергази был недоволен музыкантами своего оркестра и приказал Гайдну всех их распустить, за исключением первого скрипача и клавесиниста. Гайдн был вынужден подчиниться, но был очень расстроен тем, что лишал многих людей средств к существованию, а также тем, что сам терял опытных музыкантов. Он решил сочинить инструментальную фугу и пригласил князя Эстергази послушать ее исполнение в воскресенье после Мессы. Князь согласился.

После оркестрового раздела, который исполнили вместе все оркестранты, как того требует форма фуги, искусный маэстро ввел своего рода коду с последовательностью пауз, распределенных таким образом, что один инструмент за другим перестают играть. Фуга завершалась одним звуком, исполнявшимся в унисон скрипкой и клавесином. Князю Эстергази так понравилась эта шутка композитора, что он разрешил оставить всех музыкантов на службе».