бюджетные проектировки на 2013–2015 годы по соотношению оборонных и прочих расходов не отличаются от проектировок двухлетней давности. Та же восходящая траектория военных трат — от 3,1% ВВП в 2012 году до 3,5–3,8% ВВП в ближайшие три года. При этом расходы на образование и здравоохранение сокращаются, а выполнением предвыборных социальных обещаний предполагается загрузить регионы.

Такой итог неудивителен с точки зрения логики системы. Высокие расходы на оборону (вместе с финансированием правоохранительной деятельности) являются таким же необходимым ее элементом, как контроль над нефтегазовым комплексом и, как ни странно, накопление Резервного фонда. Именно эти три вещи позволяют проводить политику, максимально независимую от возможных оппонентов как внутри страны, так и за рубежом.

В этой системе социальная политика, так же как и гражданские проекты в несырьевом секторе, играет «обеспечивающую» роль. При низких темпах роста и сокращении доступных ресурсов для обеспечения лояльности населения власть все больше опирается на пропаганду и репрессивный аппарат. Возможно даже, что предвыборные обещания могут быть выполнены за счет средств населения, мобилизованных через дополнительные налоги, штрафы и т. п.

Для экономики такая конфигурация создает больше проблем, чем выгод, и скорее затрудняет ускорение темпов роста. С точки зрения внутреннего спроса рост расходов на оборону мало что дает, если он вытесняет другие направления расходов или требует роста налогообложения, сокращая ресурсы гражданского сектора. Трансферт же технологий из военного сектора в гражданский — путь более извилистый, чем прямые заимствования технологий гражданским сектором. Правда, следствием этих мер может стать увеличение доли промышленности и индустриальной занятости населения, но это совсем не означает повышения производительности труда.