танцы с плясками на столе в рабочем кабинете

А в «Вокруг Света» обратно я не пойду. Просто потому, что не могу работать в журнале, где главного редактора назначает Путин.

«мочить в сортире» ©

Давид прямо говорил, что Путин связан с уголовщиной. Я ему не поверил: «Да ты что? Ведь он — Президент»., Давид улыбнулся:
— Он же металлом занимался в начале 90-х годов. Лицензии выдавал на вывоз. Ты сколько по линии организованной преступности работал? В начале 90-х годов можно было хоть килограмм металла вывезти из страны, минуя бандитов?
— Нельзя, — говорю.
— Да бандиты бы поезд под откос пустили, если бы он без них эти дела проворачивал. Сейчас ничего не вывезешь, если не заплатишь, а тогда и подавно. Это сейчас всё под крышей ФСБ, милиции. А тогда всё было под крышей бандитов.
Мы сидели в ресторане с тремя знакомыми, и Давид говорил о Путине в их присутствии:
— Очень быстро Володя полюбил власть. Ты смотри, Ельцин когда ездил, только половину дороги перекрывали. А Володя едет — всю дорогу очищают. Он не тот человек, которому можно власть давать. У него нет политических навыков и какой-то другой способ мышления. Про Ельцина можно говорить всё, но он был — политик. А Путин — нет. И он опасен для власти.
Давид выпил, и его понесло. А за столом сидел человек, который контролировал меня от ФСБ…
— Ты ему никакого сигнала не подал?
— А какой сигнал я ему подам? Потом уже ему сказал: «Ты чего несёшь? Проблемы нужны? Завтра на Лубянке будут знать, что ты мне рассказываешь".
Потом моего Двали застрелили. Через две недели после этого разговора. Я узнал об этом по телевизору: убит помощник президента по экономике. Говорили, будто встречный велосипедист застрелил. Прямо в глаз попал. Написали, что из-за его коммерческой деятельности. Одна из версий. Но я знаю, что никаким бизнесом Давид не занимался. Да и пойми: помощников президента просто так не убивают.

Я Вас заверяю

ставить меня в сравнение с *замоченным в сортире*

Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что бывший главный редактор журнала «Вокруг света» Мария Гессен неверно изложила СМИ подробности своей встречи с Владимиром Путиным.

Читать полностью: top.rbc.ru/society/13/09/2012/669491.shtml

Он же не идиот

Мэттиэссен замечательно описывает журавлей — самых крупных из летающих птиц, среди которых стерхи выделяются своей красотой. То есть выбор стерхов сродни выбору амурского тигра, снежного барса, белого медведя: всякий раз, укрощая очередного дикого гиганта, Путин демонстрирует, что он – царь зверей.

Но сказать я ему хотела другое. Вот как формулирует Мэттиэссен: «Если вы действительно поняли журавля — или листья, или облако, или лягушку, — вы поняли все. В условиях усугубляющегося дефицита чистой воды и надвигающейся конкуренции за этот ресурс — а эта конкуренция может стать главным кризисом нового тысячелетия для всех форм жизни на земле — судьба Homo может мало отличаться от судьбы Grus (журавлей. — МГ)». В России, в респулике Коми, по весне текут черные реки, потому что каждый год в них выливается столько нефти, сколько вылилось во время катастрофы в Луизиане в 2010-м году. На Байкале — древнейшем и самом глубоком озере мира —продолжает действовать целлюлозный комбинат, причем это обеспечено личным вмешательством Путина, убедившегося, поплавав на минисубмарине, что Байкал достаточно чист. Так вот, мне хотелось сказать, в таких условиях пытаться спасать стерхов и ирбисов — бесполезно, а делать их спасение главным экологическим приоритетом государства — лицемерие.

Прежде чем сказать, что он любит зверушек, Путин спросил меня, нравилось ли мне работать главным редактором «Вокруг света» или «вы уже хотели что-то изменить и вы считаете, что статус гонимого журналиста поможет вашей карьере».

Мне нравилось. И я довольна своей карьерой.

«Тогда можем продолжать разговор», — сказал Путин, и продолжил монолог. Сказал, что «историю со стерхами» придумал самолично. Я удивилась: спасением стерхов уже несколько десятилетий занимается один и тот же человек, и зовут его совсем не Путин. Президент пояснил, что раньше в России была программа по переселению стерхов — такая же, как в Америке, — а потом ее перестали финансировать, а потом об этом прослышал Путин и придумал ее опять начать финансировать. И даже купил дельтоплан.

«Так что, Маша, вы были неправы, — сказал он. — Но и вы были неправы, — теперь он обратился к Сергею Васильеву, владельцу ИД «Вокруг Света. — Так вот сразу, из пулемета. Но в журнале, — тут он вновь повернулся ко мне, — должна быть дисциплина. Это как в армии: когда начали выбирать командиров, во время Первой мировой войны, сразу проиграли». После этого исторического сообщения я получила право высказаться о причинах отказа послать корреспондента к Путину и стерхам.

«Я солидарна со всем, что вы сказали о важности участия главы государства в природоохранных мероприятиях, — начала я протокольно. — К сожалению, в нашей стране все так устроено, что если речь идет о вашем личном участии, то оно становится главным, а природа должна подстраиваться. Вы, наверное, знаете, что когда вы надевали ошейник с датчиком на тигрицу, то эта тигрица была взята из Хабаровского зоопарка. А когда вы надевали ошейник на белого медведя, этого медведя поймали заранее и держали взаперти, под воздействием сильных седативов несколько дней до вашего приезда».

«Ну, есть передержки, — сказал Путин, как мне показалось, довольно. — И сам ругаюсь за это. Но это же я придумал этих тигров! За нами еще двадцать стран, где обитают тигры, тоже стали этим заниматься. И я придумал леопардов! Да, я знаю, что леопарда поймали заранее. Но главное — привлечь внимание к проблеме. Это как с амфорами. Потом все начали кричать, что амфоры были подложены. Ну конечно они были подложены! — он засмеялся над идиотами, которые вообще могли подумать, что это не так. — Но я же зачем нырял? Не для того, чтобы жабры раздувать, а чтобы люди знали свою историю. Вот даже вы, наверное, с вашим образованием, не знаете, что там в этом месте раньше был каганат, что степные народы приняли иудаизм. А потом все начали писать, что я, как мудак, достал подложенные амфоры. Но кто-то же начал читать!» —Путин стал перелистывать лежавший перед ним номер «Вокруг Света», который, кстати, об амфорах ничего не писал. Журнал тогда еще не был аффилирован с Русским географическим обществом, попечительский совет которого возглавляет президент страны.

«Так что, — сказал он, обращаясь ко мне и моему бывшему работодателю, — я предлагаю вам перестать ссориться, вам, Маша, вернуться, если вы, конечно, готовы». Васильев сказал, что готов.

«А мне хотелось бы высказаться по второму пункту вашего выступления», — сказала я.

Путин с готовностью кивнул.

«Журнал все-таки не должен быть как армия», — я собиралась в течение минуты вырулить на Закон о СМИ, гарантирующий невмешательство владельца в редакционную деятельность.

Путин посмотрел на меня и лукаво подмигнул: «Смотря какая армия».

«Любая», — сказала я.

«Так, я за это время в этом поднаторел, — неожиданно сообщил Путин, поднимаясь с места. — Это мы с вами как-нибудь в другой раз обсудим. Спасибо. До свидания».

Наша встреча длилась ровно 20 минут.

А в «Вокруг Света» обратно я не пойду. Просто потому, что не могу работать в журнале, где главного редактора назначает Путин.

А потом все начали писать, что я, как мудак

у людей… своё мнение и видение

Путин придумал тигров… и леопардов… и увидел, что это хорошо...

And then, a week ago Saturday, I got a call from my publisher: The president’s administration was requesting that a Vokrug Sveta writer-photographer team accompany Putin on a hang-glider flight geared at reintroducing Siberian cranes into the wild. My heart sank: I was sure the journalist would witness something along the lines of tigers borrowed from a zoo or trees tied to stumps. I would then feel we had an obligation to write about it, and then there would be trouble. At the least I would get fired; at the most the magazine’s takeover would turn hostile.

So I said I would not send a reporter.

And I was fired on the spot.

мне позвонил издатель и сказал что администрация президента хочет нашего журналиста на предстоящем событии
я отказала
меня уволили