Да, у всех — или почти у всех — минобровских затей есть сторонники, в том числе вполне бескорыстные, но ни одна из них, вежливо говоря, не бесспорна. И в очередной раз, уже при новом министре, проталкивать спорные идеи точно так же, как их проталкивали последние десять лет: исподтишка, в искусственно созданной спешке — как карманники работают в искусственно устраиваемой давке — это выглядит, на мой вкус, очень скверно.

Семеро из 17 членов совета (пятеро выбранных, двое назначенных) отказались впопыхах, не обсуждая — да, по существу, и не читая! — одобрять проект; остальные не захотели или не успели высказаться. Занятно будет посмотреть, как бумагу будут пропихивать через совет теперь, после афронта. Ведь это в досетевую эпоху скандал был бы камерным; теперь и сам корявый проект, и детали происшедшего разошлись в педагогическом сообществе довольно широко, и за второй серией будет следить много внимательных глаз. Впрочем, я не сомневаюсь: так ли, иначе, но проект продавят — и не такое продавливают.

И не через полтора десятка экспертов — через всю страну. Вот во вторник принят в первом чтении закон о социальном патронате — при том, что тремя днями раньше в Москве прошло шествие: в приёмную Путина передали почти полтораста тысяч подписей против этого законопроекта. Казалось бы: президент обещал, что сто тысяч подписей граждан станут поводом для специального рассмотрения любого вопроса. Тут подписей много больше, а можно было собрать и миллион, и пять миллионов: страна очевидно против того, что неточно называют «ювенальной юстицией», против всевластия органов опеки, против изъятия детей из семьи. За — вполне обозримая группа лиц. И что? И ничего: законопроект принимается.

Занятная деталь: на следующий день внезапно высказалась глава Совфеда Матвиенко. «Я лично категорически против ювенальной юстиции, — заявила она журналистам. — Я — противница этого и не допущу такого решения». Чего Валентина Ивановна теперь собирается не допускать, неведомо. Закон о социальном патронате опасен не деталями, которые можно править при втором чтении, а концепцией, которая Думой уже одобрена. С этим законом пазл «ювеналки» вполне сложится — и станет можно изымать практически любых детей из семьи, а то и отбирать потом у семьи жильё, чтобы изъятому ребёнку было где жить с новым опекуном. Или Матвиенко обещает, что Совет федерации этот закон развернёт? Ну-ну.

Случаи разные, схема одна: некая группа уполномочена решать такой-то вопрос — и мнения лиц, в группу не входящих, никого не интересуют. Даже если эти лица составляют большинство профессионального сообщества; даже большинство населения страны. А по бюджетно-финансовой политике разве решения принимаются иначе? А с ВТО было не так? Я вовсе не считаю, что большинство всегда право. Оно вполне может жестоко заблуждаться — ну так откройте большинству глаза в открытой дискуссии! Нет; открытых дискуссий уполномоченные не любят. Им и так хорошо.

На этом фоне очень приятно было прочесть, что министр Абызов попросил выделить в будущем году миллиард рублей на работу Открытого правительства. Вот истратят этот миллиард «на цели информационно-аналитического обеспечения задач и механизмов» — сразу всё и наладится.