Я опубликовал это объявление после того, как в разных городах прошло сразу несколько акций по спиливанию крестов и осквернению храмов. И эти люди пообещали проехать через всю Россию и везде совершить подобные мерзости. Долг православного человека — защитить свои святыни. Ни один настоятель сегодня не может исключить вероятности, что завтра кощунники и вандалы придут учинить нечто подобное в его храм.

И приходят они, как все уже заметили, не в воскресные и праздничные дни, когда на литургии много народу, в том числе и молодых людей, способных тут же дать им отпор, а в будни, когда в храме только две-три бабушки. Вот я и призвал бабушек к бдительности, чтобы в случае чего охрана успела войти в храм до того, как такой «борец» испортит икону. Да и молодые прихожане сегодня порой путают христианство с толстовством, поэтому я и им счел нужным объяснить, что другую щеку мы можем подставить, когда обижают нас, а когда покушаются на других людей или на наши святыни, надо поступать по-мужски и давать сдачи.

Обо всем этом я рассказал в интервью газете «Крестовский мост», а его публикация в интернете совпала с рассмотрением судом кассации по делу скандальной группы, и в тот же день началась шумиха, меня обвинили чуть ли не в призыве к суду Линча. Кто хочет найти кошку в темной комнате, найдет, даже если ее там нет.

С призывом рассмотреть мое заявление на предмет экстремизма в прокуратуру, как я понимаю, обратилось «Эхо Москвы». Я им тоже не так давно давал интервью — сначала не хотел, но они уговорили. Не помню точно, что я им говорил, но точно ничего экстремистского, потому что экстремистом никогда не был. Ну а если прокуратура найдет в моем призыве экстремизм и суд с ней согласится, я буду рад сесть в тюрьму за свою веру. Там тоже люди сидят, есть кому проповедовать. Хочу сесть в тюрьму за Христа.

Объявление это я не снял и снимать не собираюсь. Один господин из Московской городской думы пригрозил мне, что если мы сами не снимем, они помогут. Пожалуйста, пусть приходит. Драться я с ним не буду — приучен уважать власть, но пусть снимает своими руками. А когда он уйдет, я повешу новое. Вот если примут закон о защите чувств верующих, который сейчас рассматривается, и государство начнет его исполнять, я сам сниму объявление.