Проект Андрея Курилкина и Александры Поливановой «05/03/53» собирает воспоминания людей о том, чем стала для них смерть Сталина и какой была их жизнь при нем. По замыслу организаторов, этот архив устной истории может быть дополнен любым желающим.

источник: c12.kommersant.ru

«6 марта главным и сохранившимся навсегда впечатлением от увиденного было умопомешательство тысяч и тысяч москвичей, ринувшихся на улицы, чтобы влиться в очередь и увидеть мертвого человека, который с большим основанием, чем сам Людовик XIV, мог сказать о себе: „Государство — это я“. „Я“ обратилось в прах, и это воспринято было миллионами советских граждан почти как крушение мироздания.

Я тоже был потрясен. Все мои критические размышления, которые накапливались в течение нескольких лет, словно стерло».

«Траурный митинг длился недолго, потому что следующее занятие у нас, как обычно, проходило уже на филфаке, то есть в старом здании университета. Это был семинар по марксизму. Хотя занятия как такового не было. Помню, сидит потрясенная преподавательница марксизма, кстати, очень милый человек, и говорит: „Вот если бы сейчас спросили, что у меня самое дорогое? Дочка, конечно. И вот скажи: отдай ее, и он воскреснет,— я бы согласилась“

»После университета я зашла к маме (улица Грановского, дом 2) и рассказала о смерти Сталина. Мама в это время печатала на машинке. Она перекрестилась, ответила «слава богу» и продолжила работать. Такое отношение было не единичным. Хотя знаю многих, не слишком просоветски настроенных и никогда не собиравшихся вступать в партию, которые именно в этот момент подали заявление — считая, что надо как-то поддержать страну. Соседи одного из друзей нашей семьи, Алексея Савельевича Магида, привыкшие всегда обо всем с ним советоваться, растерянно спрашивали: «Кто ж у нас теперь будет? Может, Левитан?» Левитана еще со времен войны воспринимали не просто рупором правительства, а чуть ли не вторым лицом после Сталина"

«Многие потом рассказывали, и воспоминаний сейчас таких много, как были счастливы, когда узнали о смерти Сталина, как повторяли: подох, подох. Не знаю, я помню только ужас. Шло же дело врачей, говорили, что процесс закончится публичной казнью, а остальных евреев погрузят в вагоны, как кулаков когда-то, и вывезут, что и бараки уже где-то в Сибири готовы. И на нас стали смотреть как на уже осужденных, оказалось, что все вокруг только и ждут, когда нас выселят. В моей школе была учительница, муж у ней где-то в ЦК работал, так она после статьи Тимашук кричала в учительской: подумайте, ведь дети этих нелюдей учились вместе с нашими!" Да, я думала, что без Сталина эта ненависть выплеснется, что только он мог ей управлять"