У Евгения Евтушенко есть замечательные строчки: «Да, я делаю себе карьеру, тем, что я не делаю ее». Мне кажется, это о Леониде Рошале. Никто никогда не составлял ему никаких протекций. И то, что сегодня весь мир знает детского доктора Рошаля — личная его заслуга.

Он родился в городе Ливны Орловской области. Отец — воспитанник детского дома. В войну командовал дивизией авиабазирования в должности полковника. Мать закончила рабфак. В первый класс Леонид пошел в городе Чистополе, что на Каме, — там семья жила во время эвакуации. Затем — как водится в семье военного — начались переезды с места на место и учеба в разных школах — в основном деревенских. Рядом не было никого, причастного к медицине. Это, видимо, нечто врожденное: желание быть только врачом. Детским врачом. Умудрился во время учебы в школе посещать операции у хирургов военного гарнизонного госпиталя. Вопроса выбора профессии не было: педиатрический факультет Второго московского медицинского института. Сейчас принято толковать о харизме — в переводе с греческого: милость, божественный дар, благодать. Спросила академика Александра Баранова: «Рошаль — личность харизматичная?» «Еще бы!» — ответил он.

После вуза направлен участковым педиатром в детскую поликлинику. Это не только прием в поликлинике, но и посещение больных ребятишек на дому. По ночам Рошаль дежурит в детской больнице имени Филатова. В другой детской больнице — Русаковской — удивительный детский хирург Станислав Яковлевич Долецкий задумал создание отделения хирургии новорожденных. Рошаль — один из организаторов этого нового направления. А может, выбирает не он, а его? В 2003 году в Москве создан Научно-исследовательский институт неотложной детской хирургии и травматологии. Кто его директор? Вопрос риторический: Леонид Рошаль. Возглавляет центр по сей день. Этот центр — среди лучших детских клиник мира.

Впервые увидела Леонида Михайловича годы назад на каком-то очередном многолюдном мероприятии, посвященном «обсуждению насущных проблем педиатрии». В зале царила скука. Очередной оратор, не отрываясь от бумажек, «поднимал и обсуждал». И вдруг по залу пробежал интерес — к трибуне легкой походкой шел человек, которого, как выяснилось, зал знал и ждал. Ни одного пустого слова: только о самом больном, о самом насущном, о том, как менять ситуацию. Аплодисменты. И уже другой зал: неравнодушие заразительно. Тогда и познакомились. Навсегда. Медсестра в Боткинской больнице восторгается: «Леонид Михайлович такой обходительный, такой тактичный человек. Для каждого у него доброе слово». Она говорит, а я вспоминаю заседание медиков в Иванове. Только что в очередной раз сменилось руководство Минздрава России. Речи, обсуждения — все как положено по протоколу……