Смысл жизни в целом непостижим, но политика является одной из простейших форм существования, и тут можно кое о чем догадаться. Поднапрячься и смекнуть, для чего живет тот или иной лидер, партийный руководитель, министр или депутат. В чем, не побоюсь этого слова, его предназначение.

Так, Путин упорно поднимает страну с колен. Зюганов символизирует страшную только с виду коммунистическую угрозу. Безвременно, хотя и недалеко ушедший от нас Онищенко был и остается ходячим диагнозом России в ее непростых отношениях с окружающим человечеством. Иные просто воруют, но и про них не скажешь, что живут бессмысленно, просто язык не повернется.
Смысл жизни Жириновского заключается в развенчивании мифов.

Причем эту миссию он выполняет буквально с первого дня, едва советская еще власть предъявила его гражданам. Тогда, во времена поздней перестройки газеты и журналы были заполнены разоблачительными антисоветскими текстами, и персонаж, самозародившийся где-то в районе Лубянки, казалось, не имел ни малейших шансов на успех. Общественность грезила люстрацией, потом сносила памятник Дзержинскому, после провала августовского путча победители едва не разогнали КГБ, а Жириновский как-то не потонул и выплыл, и на выборах в 1993 году его партия триумфально прошла в Думу. Так был развенчан миф о всенародной ненависти к тайной полиции.

Потом, сильно разочаровавшись в электорате, противники ЛДПР пустились во все тяжкие. Они попытались раскрыть народу глаза на истинное происхождение Владимира Вольфовича, и в первых рядах были демократы, среди них и инвалиды пятого пункта, потешавшиеся над сыном юриста. Однако избиратели оставались неколебимыми в своих пристрастиях, и миллионы россиян продолжали отдавать голоса Жириновскому и его партии. Так был развенчан миф о всенародном антисемитизме.

И было много других мифов, которые рушились один за другим, соприкасаясь с жизнью и судьбой этого удивительного политика. Будто народ не проголосует за мужчину, который прилюдно таскает женщин за волосы. Или за матерщинника, грубияна и скандалиста. Или посмеется над популистом, сулящем каждой бабе по мужику и каждому мужику по бутылке. Или, с приходом Путина, все свои голоса отдаст явному подполковнику КГБ, а не тайному, по слухам, агенту. Нет, миллионы россиян по-прежнему сохраняли верность стареющему либерал-демократу особой закваски, и за прошедшие 20 лет с ним свыклись самые непреклонные и брезгливые. Как-то уже и невозможно вообразить нашу парламентскую жизнь без Жириновского и ЛДПР.

Сегодня он занят разрушением еще одного мифа, такого же, понимаете ли, лживого, как и все предыдущие. Мифа о полицейском режиме и зажиме политических свобод. О том, будто бы в стране под видом борьбы с экстремизмом нарушаются права граждан. И еще о том, будто бы самой болезненной проблемой являются межнациональные столкновения.

Владимир Вольфович одним махом дезавуирует эти домыслы.

Территорию Северного Кавказа, говорит он, надо огородить колючей проволокой. Рождаемость в этом регионе сократить: двое детей – и хватит. Рейсовый автобус «Махачкала – Москва» отменить. В таком духе он высказывается на метровом телеканале, обильно поливая бензинчиком полыхающий межнациональный костер. И это все показывают, бережно донося мысли Жириновского до каждого россиянина, будь он хоть Рамзан Кадыров. Не вырезают. Представляете, какая свобода?

В любой другой, как говорится, нормальной стране его бы за такие речи погнали из парламента и привлекли к суду. Собственно, в нормальной стране его бы никто и никогда не выбрал. Такая в этих нормальных странах царит удушающая цензура и политкорректность. Так жестоко попираются неотъемлемые права граждан на экстремизм.

И когда над его головой все-таки сгущаются тучи, а в Чечне по устному приказанию Кадырова разгоняют местное отделение ЛДПР, Владимир Вольфович сразу, очень веско и убедительно заговаривает про свободу слова. А также про родную ФСБ, которая должна встать на страже закона и предотвратить избиение партийных кадров в Чечне. Шутка ли, ветерану политической сцены затыкают рот, а еще его фразы вырывают из контекста.

Жириновский возмущен, и что-то нам подсказывает, какое-то шестое экспертное чувство, что родная контора его не сдаст. Что скандал погромыхает и утихнет, и Владимир Вольфович снова выйдет на трибуну, победоносно оглядывая зал. И скажет что-нибудь еще мифоборческое, и мы опять узнаем нечто новое, даже сенсационное про свою страну, а без Жириновского никогда бы не узнали.

Завидная доля, глубоко осмысленная жизнь.