В Петербурге прошла, наверно, самая жесткая акция в поддержку панк-группы Pussy Riot: молодой художник Петр Павленский зашил себе рот в поддержку Pussy Riot и полтора часа простоял напротив Казанского собора. Полиция не рискнула притронуться к нему даже пальцем — протестующего увезли на «скорой помощи».

В поддержку осуждения участниц группы «Pussy Riot» на длительные сроки заключения, я зашил свой афедрон тонкой шёлковой нитью. К Казанскому не пошёл (мне теперь очень больно ходить), остался дома. Павленский сделал это для заработка, я делаю это из любви к искусству.

Акционистское
16.11.2013

Жестокие! Зачем вы ропщете на артистичного мальчонку, что в голом виде к главной площади посмел прибить свою мошонку? Понятно, прихвостни-володины подобной храбрости боятся: Павленский создал образ Родины, что властно держит нас за яйца. Павленский — мэтр крутой эротики, его недаром посрамляют: он зашивал однажды рот уже, вступившись так за «Pussy Riot», лежал он — повторять не пробуйте! — назло милоновским пираньям в костюме из колючей проволоки пред петербургским заксобраньем, и вот, в укор тирану злобному, — хоть дело, в общем, не в тиране, — прибил мошонку к месту лобному, где прежде головы теряли. «Высказыванье бесподобное!» — твердят поклонники героя: оно теперь уже не лобное, а страшно вымолвить какое.

Опять кощунство, дело ясное. Герой прославился гигантски. Грозит не расставанье с яйцами, но обвиненье в хулиганстве. Прочитан знак, сигналы поданы. Уже кричит иной Добрыня, что эта площадь — символ Родины, национальная святыня! О эти вскрики, гневно-праведны, родная логика торпеды: здесь обезглавливались прадеды, маршировали наши деды! Все их святыни вечно каменны, тверды, грозны и сановиты… Моя святыня — сказки мамины, а не кремлевские граниты. Закройте, грозные уродины, свои клевещущие пасти: весь ваш гранит — не символ Родины, а вещь иная: образ власти, ее всесилия вселенского, ее размаха здесь и ныне… Ущербность акции Павленского — не в оскорблении святыни, что строил зодчий из Италии (весьма талантливый, заметим), — а в том, что наши гениталии нужны нам все же не за этим.

Вступать в полемики заочные, увы, бессмысленно и грустно. Не покачу, коллеги, бочку я на актуальное искусство, не обливаю вас помоями, а лишь высказываю мненье: мошонке можно бы, по-моему, найти другое примененье. Пока мы спорим с их дешевками про их имперскую идею, пока мы нашими мошонками трясем пред ихней цитаделью, пока мы бранью и укорами бесчестим властного паяца — мы к ним действительно прикованы, причем действительно за яйца. Довольно нам себя обкрадывать, насильно втискивать на шконку, довольно наши яйца вкладывать в одну кремлевскую мошонку!

Что вы себе мозги полощете? Я враг бессмысленных баталий. Не прикрепляйте к Красной площади своих заветных гениталий. Зачем вам эта мука адова? Ее не ценят азиаты. Ведь им как раз того и надобно — что наши яйца ими взяты.

Зачем мы эту почву тощую терзаем письменно и устно? Уже не нужно с этой площадью соотносить свое искусство. Не будем гордыми зазнайцами. Вот жизнь — сумеем смысл найти в ней! Ведь послужить Отчизне яйцами мы можем много эффективней. Есть голоса, и мы возвысим их. Пусть будет здесь в сухом остатке побольше граждан, независимых от этой сумрачной брусчатки, от этой каменной громадины, где то репрессии, то смута… Ведь не затем нам яйца дадены, чтоб их приковывать к чему-то! Забудем медленное тление и всех, кому оно угодно. Родим другое поколение, что будет смело и свободно! Словами честными и ясными ответим на слова косые. Докажем всем, что люди с яйцами не переводятся в России. Так — и полезнее, и проще бы, и меньше зла, и больше такта.

А прибивать их к Красной площади… неэкономно это как-то.