Комментарии участников:
Продолжение статьи:
— А еще вот там за сторожкой на той неделе тоже упал снаряд, и мужчину насмерть..., — добавил он. — Может, вам лучше все же у ополченцев?
— Нет, лучше принять кончину при храме Божием, — высказал я расчетливо.
ВОТ МИНА ПРОЛЕТЕЛА, И АГА
Священник кивнул одобрительно и предложил трапезничать. Затем я отправился в администрацию, упредить, чтоб меня не ждали. Телефонной-то связи нет. Вечерело, и ухающие разрывы приближались все ближе к центру. Перед входом в администрацию положено дежурному здесь наряду предъявить документы. Едва я вынул удостоверение (дежурный наряд, человек шесть, не дадут соврать), послышался резко нарастающий свист мины.
— Ложись! — скомандовал кто-то.
Ну, я сначала башку-то вверх, чтобы зря белые штаны не пачкать: где там оно свистит? Но в этот миг кто-то так кинул меня плашмя на асфальт (борец, наверно?), что я потом замазывал приличные ссадины на локте и колене. И слева, и справа ко мне прижимались люди. А самое непонятное, что со мною останется на всю жизнь – кто-то из них накрыл мою голову своим плечевым суставом. Мина свистела, как мне показалась, довольно долго. Даже стало немножко скучно лежать на асфальте, где рядом одни мужчины. Наконец, она бабабахнула где-то неподалеку, и человек скомандовал:
— Всем в подвал!
ГОРОД ЗЕРО
Мы спускались куда-то темными лестничными пролетами, выводящими в коридоры. Мерцали где-то фонарики, и вдруг я оказался вроде бы как один. Вижу, там где-то ярчайший свет. То в неком закутке от дизельного генератора горели настоящие лампы. Зашел туда и узрел картину. На табуретке лицом ко мне и спиной к стене сидит худой, невеселый парень в майке, шортах, сандалиях. Рот, нос закрыты респиратором. Перед ним два мощных мужчины. Один с видеокамерой. Тут же две молодые, приятные с виду женщины. Все в гражданском. Тут же огромная черная волосатая псина непонятной породы. Не ньюфаундленд, это точно.
— Сними респиратор и отвечай на вопросы громко и коротко! — приказал ему человек с камерой.
«Допрашивают пленного» — понял я. Взял пластмассовый стульчик и присел рядом с оператором. На мое появление ни эти, совсем не знакомые мне люди, ни собака никак не отреагировали.
— Имя, фамилия? — был первый вопрос.
— Вадим…
— Твоя национальность?
— Украинец.
— Громче!
— Украинец.
— М, да, — подумалось мне, — даже в одном из моих любимых фильмов — «Город Зеро» несусветная череда событий как-то больше близка к реальности, чем вот это все: батюшка, мина, пленный…
— Год рождения? — спрашивал оператор.
— 1989-й.
— За что задержан?
— По ошибке.
— Точнее!
— Мне сказали, что я был наводчиком минометчиков.
— Рассказывай четко, что сегодня ночью произошло у тебя в камере, — велел второй человек.
В этом месте я задрал штанину и стал рассматривать кровоточащую ссадину на колене. Одна из женщин, наконец, обратила на меня внимание и молча протянула из аптечки зеленку.
— Вчера вечером ко мне посадили мужчину. — продолжал отвечать пленный. — Лица я его не видел, там в камере ничего не видно. Он спросил, кто я, я ему рассказал. Потом он спросил, есть ли у меня ремень, я сказал, что нет. Мы поговорили и я уснул. Проснулся. Тихо. Вставал я осторожно. Чтобы не удариться головой о — трубы, я стал ощупывать над собой пространство. Тут и наткнулся на этого человека. А он вроде как стоит и холодный. Тогда я начал стучать и звать людей.
— Пока ты спал, может, кто-то в камеру заходил?
— Нет, я бы услышал.
— Что, по твоему мнению, произошло с этим человеком?
— Я думаю, что он повесился на трубе.
— Уведите его, — сказал один из мужчин уже конвойным.
Пленный одел респиратор на нос и пошел.
— Зачем ему респиратор? — спросил я как бы всех.
— Он простужен, — сказал оператор.
ЗАСВИСТИТ, ТЫ СРАЗУ ПАДАЙ!
После я поднялся наверх. Нашел начальника пресс-службы ЛНР Владимира Иногородцева, рассказал ему про мину и спросил:
— Как думаешь, зачем какой-то человек там, лежа рядом со мной, рисковал своею рукой ради чужой башки?
— Это ополченцы, они так устроены, — объяснил Владимир.
Между тем потемнело, как в дремучем лесу, поскольку в городе ни фонаря. Только всполохи взрывов рвали темень время от времени. Я стал собираться в церковь.
— По дороге услышишь свист, сразу ё… ся на асфальт и башку закрывай руками, — упредил еще раз Владимир. — Это должно у тебя в привычку войти: если свист, не раздумывая, ложись!
- Ага, тут у вас привыкнешь, пойдешь по Москве с женой, какой-то придурок свистнет…
В церковной сторожке постелил я на лавку ватники (актуальное ныне слово), заботливо выданные отцом Олегом. Едва прилег головой к окну, как на подоконник вскочил черный церковный кот, замурлыкал и захрапел аккурат за моим загривком. Я встал, чтоб прогнать кота, но прикинул тут же: если осколок с улицы полетит мне в голову, то котяра, возможно, будет ему препятствием.
Едва я пошел в дремоту, как на улице громыхнуло так, что где-то со страху отчаянно завизжала собака. Кот продолжал храпеть.
Если уж коротко, то всю эту ночь стреляли по городу с разных мест и попадали куда попало. Я вскакивал десять раз. Однажды даже согнал кота и в подвал спустился, когда стало рваться совсем уж близко. Всю ночь, конечно же, не уснул. В минуты затишья любовался крупными смачными звездами, ходил вокруг храма и даже думал о вечном.… И снова: ба-бах! ба-бах! Как все это выносят другие люди, оставшиеся в городе, для меня загадка.
Рано утром по всей Советской (название улицы) пошли махать метелками голосистые женщины-дворники в оранжевых жилетах. Они громко рассказывали как, где и кого этой ночью опять убило, кого увезли с ранением. У кого развалило дом. Я стал их фотографировать. «Ой, «Комсомольская правда!», и это в газете будет? Ну дайте я причешусь!».
Мда, город Зеро! Луганск, мой любимый город-фильм. Страшное, нереальное и такое близкое мне кино.
Извините, может быть, за неуместный юмор. Это, скорее, нервное. Следующий репортаж обещаю сделать куда серьезнее. Расскажу о врачах вам, о магазинах, ну и еще о разном.
А В ЭТО ВРЕМЯ
США расценят доставку РФ гуманитарной помощи на Украину как вторжение
В пятницу, 8 августа, постоянный представитель США при ООН Саманта Пауэр рассказала, как Вашингтон относится к инициативе России о поставках гуманитарной помощи на восток Украины. Так, по ее словам, Штаты будут расценивать эту помощь как вторжение на территорию незалежной
— А еще вот там за сторожкой на той неделе тоже упал снаряд, и мужчину насмерть..., — добавил он. — Может, вам лучше все же у ополченцев?
— Нет, лучше принять кончину при храме Божием, — высказал я расчетливо.
ВОТ МИНА ПРОЛЕТЕЛА, И АГА
Священник кивнул одобрительно и предложил трапезничать. Затем я отправился в администрацию, упредить, чтоб меня не ждали. Телефонной-то связи нет. Вечерело, и ухающие разрывы приближались все ближе к центру. Перед входом в администрацию положено дежурному здесь наряду предъявить документы. Едва я вынул удостоверение (дежурный наряд, человек шесть, не дадут соврать), послышался резко нарастающий свист мины.
— Ложись! — скомандовал кто-то.
Ну, я сначала башку-то вверх, чтобы зря белые штаны не пачкать: где там оно свистит? Но в этот миг кто-то так кинул меня плашмя на асфальт (борец, наверно?), что я потом замазывал приличные ссадины на локте и колене. И слева, и справа ко мне прижимались люди. А самое непонятное, что со мною останется на всю жизнь – кто-то из них накрыл мою голову своим плечевым суставом. Мина свистела, как мне показалась, довольно долго. Даже стало немножко скучно лежать на асфальте, где рядом одни мужчины. Наконец, она бабабахнула где-то неподалеку, и человек скомандовал:
— Всем в подвал!
ГОРОД ЗЕРО
Мы спускались куда-то темными лестничными пролетами, выводящими в коридоры. Мерцали где-то фонарики, и вдруг я оказался вроде бы как один. Вижу, там где-то ярчайший свет. То в неком закутке от дизельного генератора горели настоящие лампы. Зашел туда и узрел картину. На табуретке лицом ко мне и спиной к стене сидит худой, невеселый парень в майке, шортах, сандалиях. Рот, нос закрыты респиратором. Перед ним два мощных мужчины. Один с видеокамерой. Тут же две молодые, приятные с виду женщины. Все в гражданском. Тут же огромная черная волосатая псина непонятной породы. Не ньюфаундленд, это точно.
— Сними респиратор и отвечай на вопросы громко и коротко! — приказал ему человек с камерой.
«Допрашивают пленного» — понял я. Взял пластмассовый стульчик и присел рядом с оператором. На мое появление ни эти, совсем не знакомые мне люди, ни собака никак не отреагировали.
— Имя, фамилия? — был первый вопрос.
— Вадим…
— Твоя национальность?
— Украинец.
— Громче!
— Украинец.
— М, да, — подумалось мне, — даже в одном из моих любимых фильмов — «Город Зеро» несусветная череда событий как-то больше близка к реальности, чем вот это все: батюшка, мина, пленный…
— Год рождения? — спрашивал оператор.
— 1989-й.
— За что задержан?
— По ошибке.
— Точнее!
— Мне сказали, что я был наводчиком минометчиков.
— Рассказывай четко, что сегодня ночью произошло у тебя в камере, — велел второй человек.
В этом месте я задрал штанину и стал рассматривать кровоточащую ссадину на колене. Одна из женщин, наконец, обратила на меня внимание и молча протянула из аптечки зеленку.
— Вчера вечером ко мне посадили мужчину. — продолжал отвечать пленный. — Лица я его не видел, там в камере ничего не видно. Он спросил, кто я, я ему рассказал. Потом он спросил, есть ли у меня ремень, я сказал, что нет. Мы поговорили и я уснул. Проснулся. Тихо. Вставал я осторожно. Чтобы не удариться головой о — трубы, я стал ощупывать над собой пространство. Тут и наткнулся на этого человека. А он вроде как стоит и холодный. Тогда я начал стучать и звать людей.
— Пока ты спал, может, кто-то в камеру заходил?
— Нет, я бы услышал.
— Что, по твоему мнению, произошло с этим человеком?
— Я думаю, что он повесился на трубе.
— Уведите его, — сказал один из мужчин уже конвойным.
Пленный одел респиратор на нос и пошел.
— Зачем ему респиратор? — спросил я как бы всех.
— Он простужен, — сказал оператор.
ЗАСВИСТИТ, ТЫ СРАЗУ ПАДАЙ!
После я поднялся наверх. Нашел начальника пресс-службы ЛНР Владимира Иногородцева, рассказал ему про мину и спросил:
— Как думаешь, зачем какой-то человек там, лежа рядом со мной, рисковал своею рукой ради чужой башки?
— Это ополченцы, они так устроены, — объяснил Владимир.
Между тем потемнело, как в дремучем лесу, поскольку в городе ни фонаря. Только всполохи взрывов рвали темень время от времени. Я стал собираться в церковь.
— По дороге услышишь свист, сразу ё… ся на асфальт и башку закрывай руками, — упредил еще раз Владимир. — Это должно у тебя в привычку войти: если свист, не раздумывая, ложись!
- Ага, тут у вас привыкнешь, пойдешь по Москве с женой, какой-то придурок свистнет…
В церковной сторожке постелил я на лавку ватники (актуальное ныне слово), заботливо выданные отцом Олегом. Едва прилег головой к окну, как на подоконник вскочил черный церковный кот, замурлыкал и захрапел аккурат за моим загривком. Я встал, чтоб прогнать кота, но прикинул тут же: если осколок с улицы полетит мне в голову, то котяра, возможно, будет ему препятствием.
Едва я пошел в дремоту, как на улице громыхнуло так, что где-то со страху отчаянно завизжала собака. Кот продолжал храпеть.
Если уж коротко, то всю эту ночь стреляли по городу с разных мест и попадали куда попало. Я вскакивал десять раз. Однажды даже согнал кота и в подвал спустился, когда стало рваться совсем уж близко. Всю ночь, конечно же, не уснул. В минуты затишья любовался крупными смачными звездами, ходил вокруг храма и даже думал о вечном.… И снова: ба-бах! ба-бах! Как все это выносят другие люди, оставшиеся в городе, для меня загадка.
Рано утром по всей Советской (название улицы) пошли махать метелками голосистые женщины-дворники в оранжевых жилетах. Они громко рассказывали как, где и кого этой ночью опять убило, кого увезли с ранением. У кого развалило дом. Я стал их фотографировать. «Ой, «Комсомольская правда!», и это в газете будет? Ну дайте я причешусь!».
Мда, город Зеро! Луганск, мой любимый город-фильм. Страшное, нереальное и такое близкое мне кино.
Извините, может быть, за неуместный юмор. Это, скорее, нервное. Следующий репортаж обещаю сделать куда серьезнее. Расскажу о врачах вам, о магазинах, ну и еще о разном.
А В ЭТО ВРЕМЯ
США расценят доставку РФ гуманитарной помощи на Украину как вторжение
В пятницу, 8 августа, постоянный представитель США при ООН Саманта Пауэр рассказала, как Вашингтон относится к инициативе России о поставках гуманитарной помощи на восток Украины. Так, по ее словам, Штаты будут расценивать эту помощь как вторжение на территорию незалежной