Мечты сбываются

В парламенте закон о люстрации принимали нехотя и со скрипом. А пока депутаты мялись и юлили, у стен Верховной рады уже шел праздник. Активисты возжигали шины, произносили речи и толкались с милицией. Выдержав театральную паузу, президент к выходным подписал закон. Кажется, на Украине вот-вот начнется новая жизнь.

Основания для больших ожиданий имеются. Во-первых, люстрации подлежат ключевые функционеры режима Януковича. К таковым относятся чиновники, которые не менее одного года находились на руководящих должностях с 25 февраля 2010 года до 22 февраля 2014-го. Президент, премьер-министр, генпрокурор, начальник администрации президента и так далее – вплоть до региональных прокуроров вместе с их замами. Все они подлежат увольнению с запретом на 10 лет занимать государственные должности.

Во-вторых, под действие закона попадают госчиновники, которые продолжали обслуживать режим во время событий Майдана – с 21 ноября прошлого по 22 февраля нынешнего года. Судьи, следователи, силовики – все, кто не уволился по собственному желанию. Попадут под люстрацию и судьи, выносившие приговоры по политическим делам. Такая же участь ждет чиновников и силовиков, которые запрещали гражданские акции в период Майдана. Также к пособникам режима относятся представители местных органов власти, которые содействовали укреплению власти Януковича, а впоследствии сотрудничали с сепаратистами. На предмет связей с сепаратистами и иностранными спецслужбами будут проверять и столичных аппаратчиков.

Отдельным пунктом значится «имущественная люстрация». Налоговые декларации чиновников и руководителей госпредприятий будут сверять с реальным имущественным статусом и делать выводы. Кстати, оценивать будут и имущество членов их семей. Так что косить под дурачка, записывая любимую яхту на тещу, уже не получится. В случае несоответствия реальных доходов декларируемым чиновников ждет отстранение от должности с запретом на 10 лет.

Отдельный привет авторы закона о люстрации передают коммунистам. Люстрации подлежат лица, которые в свое время занимали руководящие должности в КПСС, КПУ и комсомоле – от секретаря райкома и выше. Сюда же относятся сотрудники и агенты КГБ и ГРУ, с внештатными и «негласными» включительно.

По предварительным подсчетам правительства, под люстрационный нож попадут более миллиона чиновников всех уровней. В одной только фискальной службе – то бишь в налоговой – будет уволено 94% руководящего состава. В общем, чистка намечается и вправду серьезная.

А зачем?

Рано или поздно это должно было случиться – идея люстрации витала на Украине с первых лет независимости. Поначалу о ней упоминали в контексте избавления от коммунистического наследия. Сносить памятники Ленину, сшибать с фасадов звезды и переименовывать улицы – это, конечно, весело. Но неплохо бы и госаппарат прочистить. Согласно националистической мифологии, перекрасившиеся советские руководители скрыто продолжали колониальную политику Кремля и подрывали неокрепшую государственность.

Позднее стало понятно, что подонки бывают не только комсомольского разлива. Клановая олигархия времен Кучмы тоже никому не нравилась, поэтому люстрационные ожидания распространились и на кучмистов. Потом к ним добавились и функционеры режима Януковича. С ними нужно было посчитаться не только за разграбление страны, но еще за кровь Майдана и пособничество сепаратизму. Желание одним махом поквитаться с чиновниками всех поколений вполне естественно. Но за ним стоят и менее очевидные (но не менее существенные) чаяния.

Начнем с того, что вокруг идеи люстрации на Украине сформировался своеобразный карго-культ. Из года в год «демократические» политики убеждали общество, что люстрация – это билет в европейское будущее. Мол, в Польше или в Чехии люстрацию провели – и уже там, а мы все еще тут прозябаем – доколе? Из-за злоупотребления популярными аналогиями о западном опыте люстрации украинская публика знает лишь то, что это нужно и это хорошо.

Благодатной почвой для культа люстрации стал неизбывный постсоветский патернализм. Украинцы попроще ждут по старинке вождя – духовного мессию или крепкого хозяйственника, который накормит всех бюджетными хлебами. А более продвинутая публика уже фантазирует о новой англоговорящей элите, которой только место у руля освободить, а дальше будут и хлеба, и масло, и европейские ценности. Когда о новой элите говорят политики, они, понятное дело, имеют в виду себя. Но украинцы в большинстве своем так далеко не заглядывают – сначала старых люстрируем, а потом оно как-то будет.

Есть и другой нюанс. Украинское общество обрело национально-государственную форму почти случайно. Узники горячо мечтали о бунте или побеге, но советская «тюрьма народов» развалилась просто от ветхости. Поэтому после обретения независимости остался осадок – новую жизнь от старой отделяет лишь референдум 1991-го. Юридически – вполне, а символически – слабовато. На алтарь независимости принято класть головы врагов, а не бюллетени. Поэтому нации нужен выразительный жест, который бы означал торжественный разрыв с советским прошлым. И люстрация для этого вполне подходит.

Чистка («Чистка партийных рядов») — совокупность организационных мероприятий, по проверке соответствия членов коммунистической партии предъявляемым к ним требованиям. Практиковались в ВКП(б) в 1920—1930-е годы. Термином «чистка» иногда (особенно на Западе, англ. purges, англ. the Great Purge) называют также массовые репрессии в партии, армии и государственном аппарате СССР, осуществленные Сталиным во второй половине 30-х годов.

Чистка внутри НКВД 1937—1938

Репрессии в РККА 1937—1938 — масштабные политические репрессии («чистки») в отношении командного и начальствующего состава РККА и РКВМФ, которые выделяются исследователями как одно из проявлений, составная часть политики «Большого террора» в СССР, явившейся, в свою очередь, прямым следствием культа личности Сталина. Фактически начались во второй половине 1936 года, но наибольший размах приобрели после ареста и осуждения М. Н. Тухачевского и семи других высокопоставленных военных в мае—июне 1937 года; на 1937—1938 гг. пришёлся их пик, а в 1939—1941, после резкого спада, они продолжались с существенно меньшей интенсивностью. Репрессии выражались в увольнениях по политическим мотивам, арестах и вынесении приговоров по сфабрикованным делам.