Прочитал мнение на уважаемом ресурсе уважаемого эксперта: почему французы так не переживали во времена массового убийства в Одессе, как вот мы сейчас по поводу убийства во Франции? Ну, потому что «СМИ оболгали-замолчали массовое убийство». Сразу стало ясно. Как, наверное, и резоны среднестатистического цивилизованного (или считающего себя цивилизованным) гражданина – когда нужно проявлять эмоции, а когда оставить про запас.

Меня и раньше удивляла рациональность в использовании эмоций. Ладно бы, у кого-то действительно недостаток информации, но ощущение будет безошибочным, если сказать, что невероятно активизируются они у среднестатистического бюргера именно в нужные моменты для интересов цивилизованного мира и совершенно отсутствуют – то бишь полное безразличие – в моменты, когда его интересов не касаются или даже вредят. Вне зависимости от масштабов и драматизма тех или иных событий.

Вспомнилось, может и не в тему: когда-то смотрел финал олимпийских игр в Сиднее, гандбольный матч Россия-Швеция. Что меня поразило – атмосфера в зале, скандинавских болельщиков было большинство. При атаках россиян они начинали дружно свистеть, гудеть, улюлюкать – словно увидели на площадке расстрельную команду НКВД. Атмосфера максимальной антипатии передавалась через экран, ощущалась кожей – она создавалась дружно, слаженно, казалось — настолько профессионально, что могла заткнуть за пояс степенью психологического давления самых безбашенных уже современных российских футбольных болельщиков.

Но финал в Сиднее выиграли всё же российские гандболисты. Самое интересное – журналисты потом разглядели грозных скандинавских болельщиков, которые создавали такое мощное давление с трибун, и они оказались самыми обыденными мирными бюргерами, среднестатистическими, не всегда «молодыми и зелёными». «А, неплохо мы гудели, говорите? – так то для пользы дела, чем могли, тем помогли». Они даже удивились, а что, собственно, удивительного, никакой злости, просто глубокая рациональность…

Вспомнилось это в связи с трагедией в Париже. Опять поток удивления «нецивилизованных» – мол, что за психика чёрствая на этом Западе: после одесской трагедии там включают «а? что? где?», как и после гибели людей на Донбассе, а ещё ранее ни ливийские, ни сирийские события, не вызывали такого ажиотажа и сплочённости в проявлении чувств, ни тем более какие-нибудь очередные теракты в Нигерии. А там и не было никакого интереса их проявлять, а здесь, очевидно, есть смысл и резон, так что модные нынче сравнения и упрёки бессмысленны – в этом весь Запад. Манифестаций с участием высочайших лиц не проводил и Буш в 2001 году, а сейчас, очевидно, приспичило – по степени срежиссированности события схожи. В конечном итоге, всё определяет не масштаб трагедии, а её пиар – в зависимости, как режиссёры захотят трагедию использовать.

Из самых эксплуатируемых эмоций, естественно, возмущение. Уже не одну и не две глобальных задачи решено при их грамотной эксплуатации. Лишь за последние годы -американцы едва не начали интервенцию в Сирии, играя на негодован