Концепция т.н. «мягкой силы» (soft power), сформулированная гарвардским политологом Дж. Наем. «Цветные революции» как политическая технология превратились в один из компонентов «мягкой силы» США.

Ставка на эффективную информационно-пропагандистскую стратегию, привлекательность культуры, образования, политических ценностей («права человека», «свобода», «толерантность» и «демократия»), брендов и образа жизни общества массового потребления — атрибут технологий демонтажа политических режимов.

Вместе с тем «цветные революции» — эффективный инструмент реализации американской стратегии «управляемого» хаоса. Пример — хаотизация украинского политического пространства как условие, позволяющее США: создать очаг постоянной напряженности на российско-украинской границе для внешнеполитического «изматывания» России и ослабления на других значимых международных направлениях; дискредитировать Россию и руководство страны перед мировым сообществом с помощью ведущейся информационной войны; увеличить градус напряженности между Москвой и Брюсселем, чтобы Евросоюз и впредь автоматически безвольно соглашался с подходами США в отношении России; предотвратить формирование нового центра силы в виде сближения России и КНР; остановить интеграционные процессы на евразийском пространстве; дестабилизировать политическую обстановку внутри России, в т.ч. посредством разжигания межнациональной розни, активизации «кавказского» и «исламского» факторов; спровоцировать социально-экономический кризис и ослабить промышленный, военный и научно-модернизационный потенциал.

При этом «мягкая сила» эффективна лишь в сочетании с доминированием в сфере информационных технологий, будучи ориентированной на монополизацию информационного пространства, с помощью которого применение самих технологий организации политических переворотов может остаться практически незамеченным.

Западные специалисты, осуществляющие пропагандистскую работу на постсоветском пространстве, перераспределяют огромные финансовые потоки из иностранных фондов на нужды так называемой «свободной прессы и медиа». Общественное мнение стран — объектов для экспорта «американских ценностей» формируется за счет черного пиара против государственного руководства и «жесткого троллинга» внутренней и внешней политики России.

При достижении «управляемого хаоса» инструментами политтехнологов являются оппозиционно-протестные социальные группы. В Ливии основной движущей силой были иностранные наемники, в Египте — религиозные радикалы, в Сирии — сочетание и тех и других, на Украине — ультранационалистические организации.

Технологии «управляемого хаоса» лежат в основе стратегий так называемых войн нового типа (информационные и сетевые войны внутри киберпространства). Посредством этих технологий государству-жертве наносится «мягкий», скрытый удар, который нельзя подвести под понятие «агрессия», так как оружием является само гражданское общество, одурманенное западной пропагандой и оснащенное деструктивными технологиями.