![Мнение пилота: Superjet-100 уже пережил «болезни роста» [+ интервью]](/story_images/445000/1425549048_66_generated.jpg)
Комментарии участников:
Пилот SSJ100 Дарья Синичкина: стереотип о женщине за рулем пока силен
В преддверие 8 марта единственная в мире женщина-пилот нового российского самолета Sukhoi Superjet 100 Дарья Синичкина рассказала в интервью РИА Новости, что необходимо сделать на Земле, чтобы управлять лайнером своей мечты.
Многие девушки в России мечтают покорить небо, но только единицы добиваются этой высокой цели. В преддверие 8 марта единственная в мире женщина-пилот нового российского самолета Sukhoi Superjet 100 Дарья Синичкина рассказала в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Александру Ковалеву, что необходимо сделать на Земле, чтобы управлять лайнером своей мечты.
— Дарья, когда вы впервые почувствовали, что хотели бы находиться на борту не только в качестве пассажира, и в каком возрасте приняли смелое и взвешенное решение стать пилотом?
— В моей семье не было никого, связанного с авиацией, и до своего первого тренировочного полета я никогда не летала на самолетах даже пассажиром, представляете? Да и, вообще, прежде самолеты я видела только по телевизору.
Я начала учиться летать в 23 года. У меня уже было высшее образование и работа, но все это не приносило мне удовлетворения. Тогда же появилось желание изменить свою жизнь и научиться делать что-то действительно сложное и захватывающее. Захотелось заниматься настоящим делом, поставить перед собой какую-то трудную задачу и решить ее. Первый обзорный полет на самолете получился спонтанным, но с первого же полета я поняла, что хочу заниматься этим всю жизнь.
— Известно, что в 1914 году Евгения Шаховская стала первой женщиной-военным летчиком в мире. Вы изначально думали стать гражданским пилотом или хотели поступить в военное летное училище?
— Да, я сразу решила, что хочу быть пилотом гражданской авиации. Моей мечтой было летать именно на больших пассажирских самолетах.
— Как складывался ваш летный путь и с какими сложностями пришлось столкнуться во время обучения?
— Я начала учиться летать в 2008 году. Свидетельство пилота коммерческой авиации получила в Ульяновском летном училище гражданской авиации. Училась летать я за свой счет, конечно, это потребовало значительных финансовых вложений. От многого пришлось тогда отказаться, но поставленная цель, несомненно, стоила этого. Особенных сложностей во время обучения не было. Мне, как недавнему выпускнику МГУ имени Ломоносова, учиться было достаточно легко и всегда интересно.
В преддверие 8 марта единственная в мире женщина-пилот нового российского самолета Sukhoi Superjet 100 Дарья Синичкина рассказала в интервью РИА Новости, что необходимо сделать на Земле, чтобы управлять лайнером своей мечты.
Многие девушки в России мечтают покорить небо, но только единицы добиваются этой высокой цели. В преддверие 8 марта единственная в мире женщина-пилот нового российского самолета Sukhoi Superjet 100 Дарья Синичкина рассказала в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Александру Ковалеву, что необходимо сделать на Земле, чтобы управлять лайнером своей мечты.
— Дарья, когда вы впервые почувствовали, что хотели бы находиться на борту не только в качестве пассажира, и в каком возрасте приняли смелое и взвешенное решение стать пилотом?
— В моей семье не было никого, связанного с авиацией, и до своего первого тренировочного полета я никогда не летала на самолетах даже пассажиром, представляете? Да и, вообще, прежде самолеты я видела только по телевизору.
Я начала учиться летать в 23 года. У меня уже было высшее образование и работа, но все это не приносило мне удовлетворения. Тогда же появилось желание изменить свою жизнь и научиться делать что-то действительно сложное и захватывающее. Захотелось заниматься настоящим делом, поставить перед собой какую-то трудную задачу и решить ее. Первый обзорный полет на самолете получился спонтанным, но с первого же полета я поняла, что хочу заниматься этим всю жизнь.
— Известно, что в 1914 году Евгения Шаховская стала первой женщиной-военным летчиком в мире. Вы изначально думали стать гражданским пилотом или хотели поступить в военное летное училище?
— Да, я сразу решила, что хочу быть пилотом гражданской авиации. Моей мечтой было летать именно на больших пассажирских самолетах.
— Как складывался ваш летный путь и с какими сложностями пришлось столкнуться во время обучения?
— Я начала учиться летать в 2008 году. Свидетельство пилота коммерческой авиации получила в Ульяновском летном училище гражданской авиации. Училась летать я за свой счет, конечно, это потребовало значительных финансовых вложений. От многого пришлось тогда отказаться, но поставленная цель, несомненно, стоила этого. Особенных сложностей во время обучения не было. Мне, как недавнему выпускнику МГУ имени Ломоносова, учиться было достаточно легко и всегда интересно.
— Ваша подготовка для полетов на SSJ 100 проходила на базе учебного центра SuperJet International в Жуковском. Понравилось ли, как организована учеба? Что скажете об оборудовании — компьютерном тренажере (CBT), процедурном тренажере (FPTD), летном тренажере (FTD LV)? Что можно было бы улучшить?
— Учебный центр в Жуковском просто отличный! Организация учебного процесса, материально-техническая база — все сделано на очень высоком уровне. Обучение проводили опытные преподаватели. Особенно хочу отметить, что есть возможность обучения в центре SuperJet International с инструкторами из Италии, на английском языке. Это заставляло работать активнее и помогло подтянуть и закрепить знание английского языка. В учебном центре прекрасные новые тренажеры. После летного тренажера работа в кабине «живого» самолета не вызвала вообще никаких вопросов. Я думаю, тренажеры такого уровня полностью отвечают задачам переподготовки пилотов с любых типов самолетов.
— В России, по разным данным, сейчас около тридцати женщин-пилотов. Кого вы знаете, с кем дружите или общаетесь? Может быть, поддерживаете отношения со своими зарубежными коллегами?
— У меня есть только одна подруга, летающая на пассажирских самолетах в Якутске, — Лозовская Анна. Мы дружили еще во время учебы. Кстати, в авиации общего назначения женщин-пилотов гораздо больше, чем, например, в спорте. Из них я с удовольствием общаюсь со многими.
Вообще же, я против выделения женщин-пилотов в какую-то особенную касту. В профессии не должно быть важно, какого пола специалист, важен уровень знаний и качество работы. Я всегда стремлюсь занять в ряду коллег достойное место по знаниям и качеству выполнения обязанностей, а не потому, что женщин в профессии мало и это что-то особенное.
— По данным FAA, в настоящее время в мире около 25,5 тысячи женщин, которым посчастливилось получить лицензии на управление воздушным транспортом. Каковы, на ваш взгляд, перспективы у российских женщин-пилотов и какие факторы сдерживают их появление за штурвалами?
— В Европе и Америке намного больше (в процентном отношении) женщин-пилотов, чем в России. Это наша национальная особенность. Тут, мне кажется, ничего, кроме времени, ситуацию не исправит.
В России трудно получить работу в сфере пассажирских перевозок женщине-пилоту. Я сама сталкивалась с отказами, когда мои документы даже не рассматривали, мотивируя, например, тем, что «у нас сборники навигационной документации тяжелые», «у нас не выделяются средства оплачивать отдельный номер женщинам-пилотам в гостиницах» и прочее. Я думаю, проблема эта — социальная. Возможно, работодатели не хотят связываться с женщинами, потому что денежные затраты компании на переучивание пилота на новый тип довольно большие, и работодатель опасается, что женщина, например, уйдет в декрет вскоре после переучивания и перестанет приносить пользу своей фирме. Я могу понять их опасения. И хочу поблагодарить руководство тех авиакомпаний, которые дают нам шанс и понимают, что женщины-пилоты преодолевают достаточно много трудностей, чтобы получить работу своей мечты и уж, конечно, не для того, чтобы потом сразу уйти в декрет вместо полетов.
— Российским авиакомпаниям пока не хватает летчиков гражданской авиации. Нужно ли нашей стране привлекать пилотов-иностранцев, если да — какое количество? Не создадут ли они серьезную конкуренцию нашим молодым ребятам и девчатам?
— В России переизбыток летчиков: я имею в виду коммерческих пилотов без опыта линейной работы. Не хватает у нас только командиров воздушных судов (КВС) с большим налетом. Владельцев свидетельства коммерческих пилотов в стране много, и многих из них не берут на работу именно из-за отсутствия опыта рейсовых полетов. Это замкнутый круг. Недостатка в пилотах нет, если коммерческим пилотам дать, наконец, шанс начать работать и нарабатывать этот самый опыт. Со временем из них получатся и командиры. Но авиакомпаниям командиры нужны сразу и сейчас. Это вне моей компетенции, надо ли закрывать брешь иностранными командирами. Возможно, на первые несколько лет.
— Кто для вас являлся или является личным примером?
— Личным примером для меня всегда был мой первый инструктор, заслуженный летчик-испытатель РФ Юрий Михайлович Кабанов, мастер спорта и чемпион мира, прекрасный человек и пилот с большой буквы. С самого первого урока он всегда относился ко мне и всем своим ученикам по-отечески и дал нам много незаменимых знаний и навыков.
— Вам посчастливилось стать не просто летчицей, а пока единственной в мире пилотессой Superjet 100. Сколько времени вы уже провели за его джойстиком в российской авиакомпании Red Wings и каков налет в качестве второго пилота? Что вы чувствуете, управляя SSJ100?
— Для меня это, конечно, очень большая честь. Сейчас мой налет на SSJ100 составляет около 500 часов. Я очень люблю этот самолет и всегда готова спорить со всеми несогласными. Я не летала на Boeing и Airbus, поэтому с ними не могу сравнивать, но сам по себе Superjet прекрасен, это правда! Очень умная машина, легко и удобно работать. Он снимает с пилота большую долю механической монотонной работы, позволяя сохранить внимание для самых необходимых и важных действий, не позволяет совершить многих ошибок.
Вообще, очень комфортный, надежный и безопасный самолет.
— За что вы любите свой самолет? Считаете ли вы его лучшим в мире? Как его ласково называете про себя? Есть ли у него прозвище?
— Конечно, считаю его лучшим, совершенно искренне. И вообще, я по природе однолюб, поэтому меня будет трудно переубедить. Нет, как-то прозвища не сложилось, в работе машины мы обычно называем по бортовым номерам, «двойка», «двадцать первый», общего названия нет.
— Что, на ваш профессиональный взгляд, отличает SSJ100 от других машин? Какие у него есть изюминки и особенности в пилотировании?
— Я не могу сравнить его с другими большими пассажирскими самолетами, так как досконально не изучала их технических особенностей.
Главной изюминкой Superjet 100 считаю его безопасность. Системы защиты в нем — просто гениальные. Самолет не позволяет превысить максимально разрешенных параметров там, где это влияет на безопасность полета. Плюс — высокий уровень автоматизации. Даже процесс запуска двигателей происходит полностью автоматически. Система сама себя контролирует, сама же прерывает запуск в случае обнаружения неисправности, многоуровневый автоматический самоконтроль не оставляет места для ошибки пилота из-за какой-либо невнимательности или стрессовых факторов. И так — по всем системам.
Известно, что самой частой причиной авиационных происшествий является человеческий фактор. Поскольку в части пассажирских перевозок приоритетом для нас в авиакомпании Red Wings является безопасность полетов, то считаю, что Superjet с его высочайшим уровнем автоматизации и наличием уникальных систем защиты в полете наиболее полно из всех отвечает современным требованиям безопасных перевозок пассажиров.
— SSJ100, будучи новой машиной, пока еще тоже учится летать, набирает необходимую статистику. Как вы считаете, что можно было бы улучшить в самолете?
— Недостатки есть, но они небольшие и чаще всего бытовые. Каких-то критических проблем я не встречала. Была шумновата система кондиционирования на стоянке, случались проблемы с подачей питьевой воды. Обычно эти детали оперативно устраняются. Надо отметить, что я летала только на машинах первой серии, и, думаю, в новой версии эти проблемы уже устранены.
— Мужчинам выдают летную форму. Для вас ее российская авиакомпания Red Wings шила по заказу? Довольны ли вы?
— В крупных авиакомпаниях типа «Аэрофлота» в штате больше женщин-пилотов. Наверно, они могут позволить себе разработать специальную модель женской летной формы. Обычно фирмы, занимающиеся производством форменной одежды, отшивают новую модель не менее чем в 50 экземплярах. Понятно, что если в авиакомпании, как у нас в Red Wings, работает только одна девушка, специальную форму разработать для нее невозможно. Плюс сложность с размером. Например, даже самые маленькие мужские джемперы для меня — огромные. Я обычно приобретаю форменные брюки, рубашки, джемперы и прочую атрибутику в магазине «Галактика», специализирующимся на продаже форменной одежды для работников гражданской авиации. Женская одежда там не предназначена специально для женщин-пилотов, но практически полностью совпадает по внешнему виду с тем, что требуется. Некоторые доработки заказываю в ателье или делаю сама. То есть выход найти можно. Летная форма очень красивая, и я с гордостью ее ношу.
— Насколько важно знание технического английского языка для работы пилотом?
— Знание английского языка, и не только технического, совершенно необходимо на современных воздушных судах. Все системы в кабине подписаны и выдают данные на английском языке, все команды и стандартные переговоры в кабине ведутся также на английском.
Учебные пособия часто бывают на английском языке. А для Boeing и Airbus вся документация так и вообще полностью на английском.
Сейчас очень важно хорошо знать английский язык. Мне очень хочется добиться такого уровня, чтобы английский стал для меня полноценным вторым языком. Это трудная задача, а поэтому очень интересная.
— Дарья, как реагируют пассажиры, если узнают, что второй пилот — женщина?
— Я не знаю, честно. В то время, когда командир зачитывает пассажирам приветственную речь перед полетом, я уже давно нахожусь на своем рабочем месте в кабине и не вижу пассажиров, а бортпроводники мне ни разу ни о чем необычном не рассказывали.
Судя по репликам в интернете, есть и недовольные, что за штурвалом женщины, но интернет — это специфическое место для дискуссии, поэтому я стараюсь вообще не читать околоавиационные форумы. Я лично с недовольством не сталкивалась. Хотя могу поверить, что у части людей все еще сильны стереотипы насчет женщины за рулем. Но это ничего не изменит, общество развивается, и лет через десять у нас тоже будет процентов 20-30 женщин в профессии, как и в Европе. Я думаю, это станет обычным делом.
— Есть ли у вас ограничения по количеству полетов в месяц? Сколько часов составляет для вас летная норма и норма рабочего времени? Сколько выходит часов в год?
— Согласно нашему законодательству, пилот должен летать не более 80 часов в месяц и не более 800 часов в год. Может показаться, что это мало по сравнению со стандартным офисным рабочим временем, но надо учитывать, что это только время, проведенное в полете.
Пилоты должны являться на рейс заранее для предполетной подготовки и медицинского контроля, а также после рейса проводить послеполетный разбор. Еще надо прибавить время стоянок в аэропортах назначения, во время которых экипаж продолжает выполнять свои обязанности на воздушном судне. Рабочий день с одной или двумя посадками не должен превышать 12 часов. Также существуют ночевки во внебазовых аэропортах, регулярная наземная теоретическая и тренажерная подготовка, время нахождения экипажа в резерве. Так что свою зарплату мы отрабатываем полностью.
— Не сомневаюсь, что мужчины-коллеги в авиакомпании ведут себя достойно, с их стороны было бы непрофессионально проявлять недоверие или неуважение. Но как вы думаете, хотя бы за глаза, они по-доброму шутят о вас?
— Вы знаете, я все время по-хорошему удивляюсь, насколько мне везет с окружающими людьми. Без преувеличения, вокруг меня все время оказываются прекрасные люди, которые относятся ко мне не только с уважением, а именно по-доброму, и мне кажется, это искренне. В рабочем коллективе я себя чувствую очень комфортно и спокойно, за что очень благодарна своим коллегам и руководству.
А по-дружески мы все шутим друг о друге, как и в любой компании, это же признак нормальной человеческой атмосферы в коллективе, не так ли?
— Какие цели вы ставите перед собой в будущем, причем как в профессиональном, так и личностном плане?
— Я планирую приобрести необходимый опыт и количество летных часов, чтобы получить свидетельство линейного пилота. Пока это ближайшая цель. Также хочется получить пятый уровень английского языка по ICAO, мне очень интересно его изучать. Насчет переподготовки на какой-то другой тип не думала, мне уж очень нравится летать на SSJ100, он кажется мне лучшим самолетом из всех существующих. В личностном плане у меня никаких особых целей нет, уже есть все, о чем можно было бы мечтать.
— Замужем ли вы, есть ли дети, а если нет, то планируете ли после рождения малыша снова вернуться в небо?
— Да, замужем. Детей у меня нет, пока я это не планирую, сейчас я только-только начала активно работать в большой авиации и очень увлечена своей работой.
— Хватает ли времени на личную жизнь?
— В летний период рейсов всегда выполняется больше. Поэтому бывает, что и не хватает. Зимой легче. Все свое свободное время я стремлюсь проводить со своим мужем, но, конечно, этого всегда недостаточно.
— Переживают ли родные и близкие, когда вы отправляетесь в полет, и считают ли работу пилота рискованной?
— Родители да, считают, и переживают. Но я всегда напоминаю им, что воздушный транспорт объективно — самый безопасный. Мой муж — тоже пилот, он в курсе всего, но всегда проверяет погоду перед моим рейсом.
— Как и где вы предпочитаете отдыхать и сколько времени удается на это выкроить?
— В отпуске люблю путешествовать, посещать различные авиационные праздники, соревнования и авиашоу. Мое хобби — это все та же авиация, поэтому я интересуюсь подобными мероприятиями. Выходные тоже предпочитаю проводить в аэроклубе. Также люблю рыбалку, охоту, ездить на снегоходе, в общем, активный отдых и спорт на природе.
— К суевериям (13-е число, не фотографироваться перед полетом и многие другие) прислушиваетесь или у вас их уже не осталось?
— У меня нет каких-то конкретных суеверий. Я равнодушно отношусь к пятницам и к фотографиям. В профессиональной пассажирской авиации я как-то их не замечала особенно. Вот в авиации общего назначения, с которой я тесно связана до сих пор, есть мнение, что к каждому летному происшествию ведет несколько «знаков». То есть, если ты с утра разлил кофе, разбил сахарницу, поцарапал машину, забыл права и застрял в пробке, то езжай домой и ложись спать. Лучше в этот день никуда не лететь. Но это, конечно, можно отнести только к полетам по своим задачам и на своем воздушном судне.
В пассажирской авиации, я уверена, если ты хорошо подготовился, выполнил все требования, собрал все документы и внимательно выполняешь свои задачи, полет пройдет хорошо. Именно этому нас и учат — качественно делать свою работу.
— Отказы летной техники случались? Как выходили из ситуации?
— Я еще не так много лет налетала в большой авиации и с отказами на пассажирских самолетах не сталкивалась. А вот во время обучения был случай, когда у меня на маленьком учебном самолете лопнула шина переднего колеса при посадке. Не такой уж страшный отказ, конечно, но я потом долго переживала, ругала себя за то, что плохо выполнила посадку, слишком грубо. Первый отказ, наверное, больше всех запоминается.
— Что бы вы могли пожелать девушкам, серьезно настроенным работать пилотами гражданской авиации?
— Не сомневаться в своих силах и реально оценить перспективы. Если эта работа действительно очень нужна именно потому, что интересно летать, то надо действовать. Идти в профессиональную авиацию ради какой-то своей «необычности» нет смысла. Именно эта мнимая «необычность» и мешает, на мой взгляд, женщинам нормально устроиться работать в авиации. Надо стараться доказать работодателю, что женщина-пилот — такой же среднестатистический (хороший!) специалист, как и любой другой пилот. Что она ничем не выделяется и не требует к себе никакого особого отношения, послаблений или поблажек. Никакому работодателю не нужна в штате «неведома зверушка». Нужен хороший надежный сотрудник. К этому и нужно стремиться.
— Ваше пожелание читателям РИА Новости?
— Я могу точно сказать, что летать — это настоящее счастье. Если вы еще ни разу не летали на маленьком самолете или вертолете — смелей отправляйтесь в аэроклуб. Я даже не сомневаюсь, что вам понравится и даже наверняка захочется научиться управлять летающей машиной самостоятельно. Это ни с чем не сравнимое чувство — пилотировать самому. Очень хочется, чтобы летающих людей в нашей стране с каждым годом становилось все больше и больше!
— Знание английского языка, и не только технического, совершенно необходимо на современных воздушных судах. Все системы в кабине подписаны и выдают данные на английском языке, все команды и стандартные переговоры в кабине ведутся также на английском.
Учебные пособия часто бывают на английском языке. А для Boeing и Airbus вся документация так и вообще полностью на английском.
Сейчас очень важно хорошо знать английский язык. Мне очень хочется добиться такого уровня, чтобы английский стал для меня полноценным вторым языком. Это трудная задача, а поэтому очень интересная.
— Дарья, как реагируют пассажиры, если узнают, что второй пилот — женщина?
— Я не знаю, честно. В то время, когда командир зачитывает пассажирам приветственную речь перед полетом, я уже давно нахожусь на своем рабочем месте в кабине и не вижу пассажиров, а бортпроводники мне ни разу ни о чем необычном не рассказывали.
Судя по репликам в интернете, есть и недовольные, что за штурвалом женщины, но интернет — это специфическое место для дискуссии, поэтому я стараюсь вообще не читать околоавиационные форумы. Я лично с недовольством не сталкивалась. Хотя могу поверить, что у части людей все еще сильны стереотипы насчет женщины за рулем. Но это ничего не изменит, общество развивается, и лет через десять у нас тоже будет процентов 20-30 женщин в профессии, как и в Европе. Я думаю, это станет обычным делом.
— Есть ли у вас ограничения по количеству полетов в месяц? Сколько часов составляет для вас летная норма и норма рабочего времени? Сколько выходит часов в год?
— Согласно нашему законодательству, пилот должен летать не более 80 часов в месяц и не более 800 часов в год. Может показаться, что это мало по сравнению со стандартным офисным рабочим временем, но надо учитывать, что это только время, проведенное в полете.
Пилоты должны являться на рейс заранее для предполетной подготовки и медицинского контроля, а также после рейса проводить послеполетный разбор. Еще надо прибавить время стоянок в аэропортах назначения, во время которых экипаж продолжает выполнять свои обязанности на воздушном судне. Рабочий день с одной или двумя посадками не должен превышать 12 часов. Также существуют ночевки во внебазовых аэропортах, регулярная наземная теоретическая и тренажерная подготовка, время нахождения экипажа в резерве. Так что свою зарплату мы отрабатываем полностью.
— Не сомневаюсь, что мужчины-коллеги в авиакомпании ведут себя достойно, с их стороны было бы непрофессионально проявлять недоверие или неуважение. Но как вы думаете, хотя бы за глаза, они по-доброму шутят о вас?
— Вы знаете, я все время по-хорошему удивляюсь, насколько мне везет с окружающими людьми. Без преувеличения, вокруг меня все время оказываются прекрасные люди, которые относятся ко мне не только с уважением, а именно по-доброму, и мне кажется, это искренне. В рабочем коллективе я себя чувствую очень комфортно и спокойно, за что очень благодарна своим коллегам и руководству.
А по-дружески мы все шутим друг о друге, как и в любой компании, это же признак нормальной человеческой атмосферы в коллективе, не так ли?
— Какие цели вы ставите перед собой в будущем, причем как в профессиональном, так и личностном плане?
— Я планирую приобрести необходимый опыт и количество летных часов, чтобы получить свидетельство линейного пилота. Пока это ближайшая цель. Также хочется получить пятый уровень английского языка по ICAO, мне очень интересно его изучать. Насчет переподготовки на какой-то другой тип не думала, мне уж очень нравится летать на SSJ100, он кажется мне лучшим самолетом из всех существующих. В личностном плане у меня никаких особых целей нет, уже есть все, о чем можно было бы мечтать.
— Замужем ли вы, есть ли дети, а если нет, то планируете ли после рождения малыша снова вернуться в небо?
— Да, замужем. Детей у меня нет, пока я это не планирую, сейчас я только-только начала активно работать в большой авиации и очень увлечена своей работой.
— Хватает ли времени на личную жизнь?
— В летний период рейсов всегда выполняется больше. Поэтому бывает, что и не хватает. Зимой легче. Все свое свободное время я стремлюсь проводить со своим мужем, но, конечно, этого всегда недостаточно.
— Переживают ли родные и близкие, когда вы отправляетесь в полет, и считают ли работу пилота рискованной?
— Родители да, считают, и переживают. Но я всегда напоминаю им, что воздушный транспорт объективно — самый безопасный. Мой муж — тоже пилот, он в курсе всего, но всегда проверяет погоду перед моим рейсом.
— Как и где вы предпочитаете отдыхать и сколько времени удается на это выкроить?
— В отпуске люблю путешествовать, посещать различные авиационные праздники, соревнования и авиашоу. Мое хобби — это все та же авиация, поэтому я интересуюсь подобными мероприятиями. Выходные тоже предпочитаю проводить в аэроклубе. Также люблю рыбалку, охоту, ездить на снегоходе, в общем, активный отдых и спорт на природе.
— К суевериям (13-е число, не фотографироваться перед полетом и многие другие) прислушиваетесь или у вас их уже не осталось?
— У меня нет каких-то конкретных суеверий. Я равнодушно отношусь к пятницам и к фотографиям. В профессиональной пассажирской авиации я как-то их не замечала особенно. Вот в авиации общего назначения, с которой я тесно связана до сих пор, есть мнение, что к каждому летному происшествию ведет несколько «знаков». То есть, если ты с утра разлил кофе, разбил сахарницу, поцарапал машину, забыл права и застрял в пробке, то езжай домой и ложись спать. Лучше в этот день никуда не лететь. Но это, конечно, можно отнести только к полетам по своим задачам и на своем воздушном судне.
В пассажирской авиации, я уверена, если ты хорошо подготовился, выполнил все требования, собрал все документы и внимательно выполняешь свои задачи, полет пройдет хорошо. Именно этому нас и учат — качественно делать свою работу.
— Отказы летной техники случались? Как выходили из ситуации?
— Я еще не так много лет налетала в большой авиации и с отказами на пассажирских самолетах не сталкивалась. А вот во время обучения был случай, когда у меня на маленьком учебном самолете лопнула шина переднего колеса при посадке. Не такой уж страшный отказ, конечно, но я потом долго переживала, ругала себя за то, что плохо выполнила посадку, слишком грубо. Первый отказ, наверное, больше всех запоминается.
— Что бы вы могли пожелать девушкам, серьезно настроенным работать пилотами гражданской авиации?
— Не сомневаться в своих силах и реально оценить перспективы. Если эта работа действительно очень нужна именно потому, что интересно летать, то надо действовать. Идти в профессиональную авиацию ради какой-то своей «необычности» нет смысла. Именно эта мнимая «необычность» и мешает, на мой взгляд, женщинам нормально устроиться работать в авиации. Надо стараться доказать работодателю, что женщина-пилот — такой же среднестатистический (хороший!) специалист, как и любой другой пилот. Что она ничем не выделяется и не требует к себе никакого особого отношения, послаблений или поблажек. Никакому работодателю не нужна в штате «неведома зверушка». Нужен хороший надежный сотрудник. К этому и нужно стремиться.
— Ваше пожелание читателям РИА Новости?
— Я могу точно сказать, что летать — это настоящее счастье. Если вы еще ни разу не летали на маленьком самолете или вертолете — смелей отправляйтесь в аэроклуб. Я даже не сомневаюсь, что вам понравится и даже наверняка захочется научиться управлять летающей машиной самостоятельно. Это ни с чем не сравнимое чувство — пилотировать самому. Очень хочется, чтобы летающих людей в нашей стране с каждым годом становилось все больше и больше!
