Когда Австралия столкнулась с подобными проблемами, то правительство стало проводить политику, совершенно противоположную нынешней позиции европейского союза. Там была объявлена операция с кодовым названием «Суверенные границы», ее смысл в том, что страна больше не принимает ни одного нелегального иммигранта, прибывшего морем. После этого наплыв резко сократился. Это послание о закрытости спровоцировало грандиозную информационную кампанию, которая дала исключительные результаты. Сильная, прозрачная, строгая политика, проводимая Австралией, удерживает от попыток проникнуть в страну нелегалов и фактически разрушила мафиозную сеть перевозчиков иммигрантов, чей бизнес в этой стране ранее процветал. Ну и какая политика после этого более гуманная и ответственная? Сверхтерпимость Европейского союза или закрытость Австралии?

Но вернемся на Старый Континент. Канцлер Германии продемонстрировала чудовищную безответственность, заявив о готовности Германии принять 800 тыс. мигрантов.

Результат? Несколько дней спустя, захлебнувшись в потоке нелегальных мигрантов, Германия была вынуждена закрыть границы. И теперь, из-за Шенгенского соглашения, с этой проблемой должны разбираться соседние страны. Когда заключалось соглашение, мы не предусмотрели, что отсутствие внутренних границ означает и отсутствие внешних.

Разве что венгерский премьер-министр Виктор Орбан оказался предусмотрительным человеком и сохранил их. Сегодня, перед лицом стремительного и неконтролируемого потока сотен тысяч нелегалов, нам в срочном порядке приходится решать вопрос с границами, чтобы мы были в состоянии установить рамки: кто может, а кто не может попасть во Францию. И это единственное решение, если мы хотим предоставить людям, законно претендующие на статус беженцев, приличные условия размещения.

В конце концов, нельзя руководить страной, руководствуясь чувствами, а сочувствие — это не государственная политика.

— Сейчас в Европе наблюдается усиление крайне правых партий. К чему это приведет?

— Если «крайне правый» вы используете как синоним слова «патриот», то да, действительно, мы являемся свидетелями всплеска патриотических настроений повсюду в Европе. Ярлык «крайне правые» нам наклеивают наши соперники, чтобы выставить нас маргиналами и выбить из политического пространства.

Вообще же, на мой взгляд, разделение на правых и левых в настоящий момент неактуально. Сейчас на первый план выходят противоречия между глобалистами с одной стороны и патриотами — с другой.

В нашей группе в Европейском парламенте присутствуют представители по меньшей мере восьми национальностей. Среди наших главных союзников — Партия свободы Герта Вилдерса из Нидерландов, Лига Севера Маттео Сальвини и Австрийская партия свободы Хайнца-Кристиана Штрахе. Последние двое, кстати, имели на выборах в странах, которые они представляют, Италии и Австрии соответственно, оглушительный успех.

Что касается «Национального фронта», наша партия была первой, которая вошла в Европейский парламент в 2014 году, и наша фракция является самой значительной силой в его стенах. Мы ожидаем хороших результатов и на предстоящих в декабре региональных выборах: впервые «Национальный фронт» претендует на ответственные посты в руководстве многих регионов.

Однако и вне стен Европейского парламента есть многие, кто постепенно переходит на нашу сторону и открыто поддерживает наши оценки событий.

Эта тенденция свидетельствует: люди чувствуют, что ошиблись в нынешнем политическом руководстве, они чувствуют себя преданными. Экономический, социальным и моральный кризис, который испытывают практически все западноевропейские страны, а также отсутствие у правительства решений этих проблем также способствуют росту патриотических настроений. Демонизация наших взглядов больше не работает.

— Отношения России и Запада сегодня не в самом лучшем состоянии...

— Отношения России и странами, круг которых не определен и для которых используют собирательный термин «Запад», находятся в наихудшем состоянии со времени окончания холодной войны.

То, что сейчас творится в европейских учреждениях, иначе как антироссийской истерией назвать нельзя. Я постоянно слышу в Брюсселе в отношении России безответственные, предвзятые оценки, продиктованные Вашингтоном.

Россию обвиняют во всех смертных грехах. Их так много, что я иногда задаюсь вопросом — а закончилась ли холодная война после распада Советского Союза? Мне кажется, интересную формулировку, определяющую состояние отношений между Россией и Западом, дал французский публицист Эрве Жувен, который назвал свою последнюю книгу «Стена Запада не пала».

Недавно, выступая на заседании парламента, я сказал, что могу понять страны Балтии и другие народы, у которых сохранились не очень хорошие воспоминания о советской эпохе и они их теперь переносят их на Россию. Давайте выслушаем их жалобы на прошлое и попробуем преодолеть старые обиды, перевернуть страницу. Давайте объясним им, что Россия на самом деле наш естественный стратегический партнер.

Эта страна не нравится США, которые делают всё, чтобы нас поссорить, и которые предлагают нам взамен перспективу создания Трансатлантического союза, который будет действовать прежде всего в интересах транснациональных корпораций Северной Америки.

Пусть Россия сложная страна, пусть она не европейская. Но это одна из величайших европейских стран и наций Европы, к которой мы все принадлежим и которая руководствуется теми же цивилизационными установками, что и другие страны Старого Света.

Наконец, сегодня наши интересы намного больше совпадают с российскими, а не с американскими. Мы заинтересованы в сотрудничестве в сфере энергетики, прежде всего в газовой сфере, а у вашей страны богатые запасы этого природного ресурса.

Все серьезные эксперты признают, и я уже не раз цитировал президента Французской газовой ассоциации Жерома Ферье, который в декабре заявил в интервью газете «Фигаро»: «Европа не может обойтись без российского газа».

Я нахожусь в числе тех, кто сожалеет об отмене проекта «Южный поток»: помимо Франции, многие страны Европы и Юго-Востока могли бы получить колоссальную экономическую выгоду от реализации этого проекта: Болгария, Сербия, Венгрия, Италия, Греция.

Теперь сторонники евроатлантического союза вставляют палки в колеса проекту «Северный поток-2», в котором участвует также французская компания Engie. Мне кажется, мы совершим большую ошибку, если уступим диктату тех, кто надеется заменить газ из России сланцевым газом США или сжиженным газом из Катара.

Наконец, наши интересы совпадают в дипломатической и области безопасности. Россия помешала западным «ястребам» втянуть нас в военную авантюру против Ирана и Сирии. Сегодня, после того как коалиция, руководимая США, потерпела неудачу, русские объявили войну «Исламскому государству», координируя свои действия с Сирией и Ираком. Думаю, что у Владимира Путина гораздо лучше получится остановить череду чудовищных преступлений, совершаемых ИГИЛ, чем у тройки Меркель – Обама – Олланд.

— Что вы думаете об антироссийских санкциях?

— По причинам, которые я ранее назвал, я считаю, что эти санкции нужно как можно скорее отменить, поскольку они вредят как России, так и странам — членам Европейского союза. Ведь это из-за Вашингтона Евросоюз попал в эту плачевную спираль санкционной политики и российских контрсанкций. И это подтвердил вице-президент США Джо Байден, выступая на конференции в Гарвардском университете в 2014 году.

К сожалению, правительство Франции продемонстрировало собачью покорность и в конце концов отказалось от поставки знаменитых вертолетоносцев «Мистраль», построенных на верфях в Сен-Назере. Действуя подобный образом, Франсуа Олланд запятнал репутацию Франции, подорвал доверие к ее надежности.

Я верю, что появление нового мультиполярного мира, когда патриоты всей планеты встанут на защиту национальных интересов, начнется с обновления союза между Парижем и Москвой.