Комментарии участников:
Репортеры напоминали, что после Вашингтона Олланд собирается в Москву, и интересовались возможностью каких-то дружественных жестов в отношении России. В ответ Эрнест, в частности, заявил, что «не может себе представить» смягчения санкций, введенных против России из-за украинского кризиса, в привязке к событиям в Сирии.
На вопрос о том, не опасается ли Белый дом, что Кремль его «переиграет» в диалоге с Елисейским дворцом, Эрнест ответил: «От России потребовались бы внушительные обязательства, чтобы сравняться с нашими усилиями». Но если Москва готова «вложить такие же ресурсы, как и США, чтобы совместно с международным сообществом разгромить ИГИЛ, мы бы приветствовали такой вклад», — сказал он и добавил: «Здесь нет никаких причин соперничать. Мы были бы рады добавить их вклад в общий список».
«Наращивать усилия в областях, где есть признаки прогресса»
Тем не менее общий тон вопросов на брифинге был критическим по отношению к Белому дому, так что Эрнест в основном оборонялся, пусть и в агрессивном ключе. Его просили, например, прокомментировать мнение авторитетных людей, работавших с Обамой, — бывших министров обороны Роберта Гейтса и Леона Панетты, а также сенатора Дайэнн Файнстайн — о том, что для победы над ИГ администрация США делает недостаточно. В ответ пресс-секретарь заявил, что не говорил об этом с президентом страны.
На вопрос о том, можно ли ожидать изменения стратегии США. последовал ответ, что Белый дом готов «наращивать усилия в областях, где есть признаки прогресса». «Мы будем испытывать еще большую уверенность в своей стратегии по мере того, как наши партнеры по коалиции станут мобилизовать дополнительные ресурсы», — заявил также Эрнест.
Ему напомнили, что Обама на ГА ООН признавал в ливийском контексте опасность вакуума власти, и спросили, есть ли у США конкретные планы на «послеасадовский» период в Сирии. Ответ целиком сводился к тому, что конфликт в Сирии «не имеет военного решения», но при этом Асад «утратил легитимность» в глазах «подавляющего большинства» своего народа. Конечно, в том виде, как его представляет себе Вашингтон.
