Гибридное правосудие образца 2015 года несколько раз наглядно демонстрировало, что можно практически безнаказанно расхищать миллиарды рублей. Максимум, что за это грозит — смехотворный приговор и быстрое условно-досрочное освобождение. А скорее всего и наказание будет условным. С другой стороны, декларированная Конституцией свобода собраний теперь не гарантирует безопасности даже участнику антиправительственного одиночного пикета, который запросто рискует получить три года реального срока.

Зато можно подать в суд на Генпрокурора, правда, никто, включая суды, не в курсе, где он живет, поэтому иск не примут. А Конституционный суд разрешает гибридно относиться к вердиктам судов иностранных, исходя исключительно из презумпции защиты прав граждан России, которые как раз и искали этой самой защиты в зарубежных судах.

Выборы и потребление

При практически полном отсутствии какой-либо политической конкуренции, оппозиции или независимым кандидатам время от времени можно участвовать в местных выборах и даже иногда дозволено на них побеждать. Правда, в этом случае у победителя резко растут шансы в какой-то момент остаться без полномочий (мэр Екатеринбурга Ройзман), без должности (экс-мэр Петрозаводска Ширшина), оказаться в тюрьме (временно отстраненный от должности мэр Ярославля Урлашов) и даже быть убитым (депутат Ярославской областной Думы Борис Немцов).

При декларированной свободе передвижения, пространство поездок неумолимо сжимается. Сначала зарубежные поездки в ряд стран запрещают сотрудникам силовых структур, а затем принимаются за остальных граждан. Формально им ничего не запрещают, но при обвалившемся рубле и так-то не особенно разъездишься, а тут еще отменяют авиарейсы в Египет и не на шутку ссорятся с Турцией, что превращает понятие «массовый» или — если хотите — «народный выездной туризм» в чисто теоретическое.

Потребление вообще становится все более гибридным. Из-за продуктового эмбарго россияне лишены некоторых товарных позиций, но могут получить их втридорога и, как правило, под видом каких-нибудь белорусских или македонских.

Народная любовь

Путинский культ личности по сравнению с ярким советским ленинско-сталинским, очень стыдлив. Он как бы с немного пошловатым юморком, как бы не всерьез. Все эти «солдаты Путина», «все Путем», торс и щука — все это какое-то лубочное и бутафорское. Невозможно представить себе в советском военторге футболку с Лениным и бревном или голым по пояс Сталиным. Советский культ был официозный, а тут — как бы народный, отражающий любовь масс и девяностопроцентный рейтинг.

Правда, кто гарантирует, что любовь эта тоже не гибридна? Если это просто элемент социализации и комфортного пребывания в агрессивной среде? Что если люди приняли эту увлекательную игру в гибридизацию и просто отвечают властям взаимностью? В СССР была формула: «Мы делаем вид, что работаем, они делают вид, что нам платят». Возможно, современная звучит так: «Они делают вид, что заботятся о нас, мы делаем вид, что их любим».

Та самая война оказала самое непосредственное влияние, например, принесла гибридных героев. Они вроде как есть, но гордиться ими официально нельзя. И убитых на этой войне хоронят тайно, и награды присуждают секретными указами.

Просто разрисованное здание считается хулиганством, а вот перекраска звезды на высотке под цвета украинского флага проходит уже как вандализм.

у задворков Северной Кореи будем живы и свободны