Бедность не порог
Все большим спросом у россиян пользуются самые простые продукты

30.01.2016, 12:43

Картофель, капуста, свекла и макароны — в условиях падения реальных доходов все большим спросом у россиян пользуются самые простые продукты. Но совсем отказывать себе в пирожных в планы граждан пока не входит.

Если нестабильность экономической ситуации становится общепризнанным фактом (или, по крайней мере, фактом, который признают 85% респондентов Sberbank CIB), это еще не значит, что россиян начинают беспокоить проблемы экономического роста — все ровно наоборот: сейчас эти проблемы беспокоят их даже немного меньше, чем год назад (17% против 19% в декабре 2014-го). Не то население уже привыкло, что экономика все время куда-то падает, не то считает эту головную боль исключительной компетенцией правительства, не то придерживается умиротворяющего мнения, что нет никакой российской экономики — чего о ней беспокоиться. Есть куда более понятные рядовым гражданам поводы для тревоги.

Беспокоиться можно о росте цен, 64% так и делают. Даже двузначная инфляция (12,9% в 2015 году по России в целом, 14,2% в Москве) бледнеет перед осознанием, что многие товары и услуги, в частности 290 из отслеживаемых Росстатом 510, дорожали еще быстрее. Мороженые овощи прибавили в цене 46% (декабрь к декабрю), апельсины — 48%, сухофрукты — 63%, чеснок — 75%. Подешевели — хотя бы символически — капуста, свекла, морковь, картофель, мобильная связь, поездки на такси (всего 19 позиций).

Можно опасаться безработицы (56%), даже если пока она составляет всего 5,8% — это немного, тем более для экономики в состоянии рецессии. За 2015 год количество безработных выросло на 452 тыс., до 4,4 млн человек (по методологии МОТ). Компании по-прежнему предпочитают сокращать не кадры, а расходы на оплату труда, да и то не слишком активно. По данным Лаборатории конъюнктурных опросов Института экономической политики имени Гайдара, 72% руководителей промпредприятий вообще полагают, что платят своим сотрудникам «нормальные зарплаты» (для сравнения: в кризис 2009-го — 37%, тогда как 59% признавали, что платят недостаточно).

Наконец, можно печалиться, что легче станет еще не скоро — это особенно неприятно, если учесть падение реальных зарплат в 2015 году на 9,5% (в том числе в декабре на 10% год к году). Правда, по данным ООО «инФОМ», 13% респондентов все еще надеются в 2016 году увидеть повышение уровня жизни населения, но это они напрасно. Как отмечает аналитик Райффайзенбанка Мария Помельникова, рост номинальных зарплат продолжает замедляться, и в декабре 2015-го «достиг абсолютного минимума в 1,6% год к году» (в целом за год — 4,6%). С учетом секвестра бюджета в 2016 году номинальные заработки рискуют вырасти еще слабее, тогда как инфляция останется высокой: большинство прогнозов — в районе 9%. В общем, есть смысл приготовиться к развитию событий по сценарию «от плохого к худшему».

Трудности сбережения

Подготовка к худшему предполагает создание «подушки безопасности», и, судя по банковской статистике, какая-то часть граждан в этом преуспела. По данным за 11 месяцев 2015-го, средства населения в банках выросли на 10,7% (на 1,9 трлн руб., в 2014 году было снижение на 400 млрд), причем доля доходов, направляемых на банковские счета, оказалась такой же, как в 2013 году — 4,2% (в 2014-м — минус 1%), указывает директор Центра структурных исследований ИЭП Михаил Хромов (см. «Оперативный мониторинг» РАНХ, ИЭП и ВАВТ N19).

Картину, однако, омрачают два факта.

Во-первых, граждан, имеющих сбережения (по данным «инФОМа», в среднем этим словом сейчас называют сумму от 168 тыс. руб.), становится все меньше. Доля таких респондентов в 2015 году составила 35%, что «чуть меньше, чем в 2014 году (37%)», а доля «целенаправленно и устойчиво осуществляющих сбережения» — 12% против 15% в 2014-м. Кроме того, с осени начала расти доля тех, кому ничего не удалось отложить за последний месяц (с 66% в июле 2015-го до 72% в декабре), и тех, кто тратит сбережения на текущие нужды. В том, что начали это делать «в последний месяц», в декабре признались 9%. Из опроса ВЦИОМа следует, что в целом расходуют сбережения на повседневное потребление 26%.

Во-вторых, те, кому удается что-то откладывать, часто делают это не от избытка денег — по данным «инФОМа», 85% россиян не хватает либо на еду (10%), либо на одежду (30%), либо на бытовую технику (45%), с осени 2014-го их доля увеличилась на 5 п. п. Рост их сбережений — результат неуверенности в будущем, и заначку они пополняют, вычеркивая из планов приобретение чего-то, без чего пока можно обойтись, раз покупка не по карману. Итог печален и для торговли (спад за год в целом 10%; в декабре — 15,3%), и для поставщиков услуг.

Очевидной жертвой стали туристические поездки: по оценкам Ассоциации туроператоров России (АТОР), в новогодние каникулы снижение выездного турпотока составило 30-35% по сравнению с прошлым годом, а внутренний туризм вырос довольно слабо (6-10%). Просел автомобильный рынок (за январь--ноябрь, по данным Ассоциации европейского бизнеса, на 34,5% год к году, в ноябре на 42,7%), упали продажи других товаров длительного пользования. Впрочем, у 15% россиян, которые, по опросам Sberbank CIB, совершили внеплановые покупки бытовой техники и электроники под влиянием девальвационной паники конца 2014 года, нужда в новом холодильнике или стиральной машине, вероятно, возникнет не скоро. Спад в этом сегменте, декабрь 2015-го к декабрю 2014-го, составляет от 40% до 56% (данные Росстата по торговым организациям, без учета малого бизнеса). Выросли только продажи мобильных телефонов (5,5%).

Экономия повседневности

На повседневных расходах тоже приходится экономить — хотя, по данным Nielsen, это относится главным образом к товарам «не первой необходимости». Например, за первые три квартала 2015-го на 9% сократились продажи средств для укладки и на 8% — средств по уходу за телом и руками, а также кондиционеров для волос, рассказывает Фируза Кожагельдина, директор «Nielsen Россия» по работе с компаниями непродовольственного рынка. Потребители проявляют больший интерес к собственным маркам (private label) — они всегда дешевле, и по некоторым категориям вроде зубных щеток рост private label составляет более 150%. Большим спросом стали пользоваться большие упаковки. «При покупке шампуня россияне все чаще предпочитают бутылку 400 мл вместо 250 мл. Это еще один способ экономии»,— указывает эксперт.

Впрочем, падение продаж непродовольственных товаров на 10,7% по итогам 2015 года выглядит, с учетом ажиотажа 2014-го, не так пугающе, как спад на 9,2% в продовольственном сегменте. Экономить на продуктах пытаются 70% россиян (данные Sberbank CIB). Если год назад в чеке было в среднем 6-8 позиций, теперь их скорее 6, говорит директор по взаимодействию с органами государственной власти X5 Станислав Наумов. По его словам, люди ищут промоакции и «ходят из магазина в магазин, добирая корзину промотоварами», а сети, чтобы удержать покупателя, некоторые товары продают даже ниже себестоимости: «Перед Новым годом так было с фруктами — с бананами, например».

Однако экономия достигается не только за счет поиска промоакций и отказа от дорогих брендов, но и за счет изменения продуктовой корзины. По данным скан-панели домохозяйств «Ромира» — Romir Scan Panel, потребление рыбы и морепродуктов сократилось на 12% (рост цен в среднем в категории на 20%), мяса — на 2,5% (рост цены в среднем на 15%). Место говядины в магазинной тележке все чаще занимает курица, позволяют утверждать данные Росстата: в декабре 2015-го продажи в категории «мясо птицы» выросли на 3,5% к декабрю 2014-го, а в категории «мясо животных» — упали на 6,3%.

Естественно, снизился спрос на сыры, и качество, и цена которых после запрета импорта из стран ЕС оставляют желать лучшего. По данным «Ромира», потребление твердых сыров упало на 10%, и не из-за того, что их стали покупать в меньших объемах, а из-за того, что в принципе стали покупать реже, уточняет руководитель панельного департамента «Ромира» Инна Афанасенко. Покупатели ищут спасения в плавленых сырах: их потребление выросло на 12% «за счет новой аудитории».

Экономия затронула и овощи. «Ромир» констатирует снижение потребления томатов (на фоне девальвации и санкций против Турции это неудивительно), а Nielsen отмечает 18-процентное падение спроса на мороженые овощи и фрукты. Не исключено, что многие заменяют их очень простой едой: потребление картофеля выросло, по данным «Ромира», на 7%, свеклы — на 8%, капусты — на 11%. Кроме того, растут продажи молока (за январь--ноябрь на 10%, данные Nielsen), макарон (8%) и специй 6%.

Впрочем, как указывает Станислав Наумов, «тотального упрощения рациона до хлеба, молока и картошки нет». «Нельзя сказать, например, что люди совсем отказываются от сладкого — в ситуации кризиса потребитель все равно хочет себя побаловать, и если сделать меньше размер кусочка пирожного, таких пирожных купят больше. Тем более что мы, как нация, не едим в общепите, для нас вопрос разнообразия покупок — это вопрос, из чего мы потом сможем что-нибудь приготовить»,— говорит Наумов. Общепит за январь--ноябрь 2015-го потерял 5,8% оборота.

Падение реальных доходов больше всего ударило по энтузиазму потребителей

Надежда Петрова

Затянувшие пояса потребители обрушили российский ВВП

03.02.2016

В 2015 году чистый экспорт был единственным источником, безуспешно двигавшим российскую экономику к росту, это происходило на фоне рекордного проседания внутреннего потребления, свидетельствуют опубликованные Росстатом данные о производстве и использовании ВВП.

Валовый внутренний продукт по итогам 2015 года составил в текущих ценах 80,4 трлн руб., в физических объемах он сократился на 3,7%. Разбивка по отраслям показывает, что положительные темпы роста в прошлом году сохранялись лишь в сельском хозяйстве (3,5%), добыче полезных ископаемых (1,1%), здравоохранении и предоставлении социальных услуг (1,4%). Самое сильное падение по итогам года зафиксировано в торговле (минус 11%), в строительстве (минус 7,5%) и обработке (минус 5,5%). В 2014 году во всех этих секторах, за исключением строительства, наблюдался рост.

В структуре ВВП за год резко увеличилась доля чистого экспорта (на 1,4 процентного пункта, до 8%). В 2014 году этот показатель также увеличился (на 0,9%), но рост экспорта и падение импорта тогда были менее выраженными. Доли других составляющих ВВП в текущих ценах сокращались: доля конечного потребления домохозяйств — на 0,6 процентного пункта, до 52,6%, валового накопления на фоне более резкого падения инвестиций — на 0,8 процентного пункта, до 20,4%. В постоянных ценах расходы домохозяйств сократились на 10,1%, валовое накопление основного капитала — на 7,6%, экспорт увеличился на 3,1%, тогда как импорт просел на 25,6%. Оценка, очевидно, будет уточняться: пока более 2 трлн руб. в составе ВВП в Росстате отнесли к графе «статистическое расхождение».

«Внутреннее потребление стало главным фактором падения ВВП, его вклад составил минус 5,4%. Это абсолютный минимум с 1995 года, вложения в основной капитал сократили ВВП еще на 1,6%, запасы — на 2,2%, единственным источником роста оказался чистый экспорт — 6,2%»,— отмечает Дмитрий Полевой из ING Bank. В этом году динамика основных составляющих ВВП будет аналогична прошлогодней, правда, с менее выраженным падением потребления, полагает эксперт. Большая ясность по поводу 2016 года наступит, когда Минэкономики опубликует обновленный макропрогноз, учитывающий снижение цен на нефть ниже уровня $40 за баррель

Татьяна Едовина

источник: im2.kommersant.ru

Зарплаты встали, чтобы упасть
Покупательная способность окладов сильнее всего сократилась в секторе услуг

09.02.2016

Во второй половине 2015 года номинальные зарплаты перестали расти, заключили аналитики центра развития Высшей школы экономики. Наиболее заметное сокращение темпов роста номинальных окладов наблюдалось в бюджетном секторе — но сильнее всего пострадал сектор услуг. Номинальные зарплаты в нем сократились, а покупательная способность реальных зарплат упала до уровня начала 2010 года.

Незначительное увеличение уровня безработицы (с 5,2% до 5,8%) в условиях экономического спада 2015 года стали основной причиной стагнации номинальных зарплат во второй половине 2015 года, отмечается в актуальном выпуске «Комментариев о государстве и бизнесе» центра развития Высшей школы экономики. В результате за 2015 год номинальные зарплаты выросли лишь на 4,6% против роста в 12,7% за 2014 год.

По расчетам аналитиков центра основной причиной резкого торможения роста номинальной зарплаты на одного работника в экономике оказался бюджетный сектор, на который приходится четверть всех занятых (см. график). На этом фоне увеличение номинальных зарплат в обработке и добывающих отраслях во второй половине года остановилось, а в секторе услуг, который больше остальных пострадал от сжатия спроса, заработки в номинальном выражении и вовсе снизились.

В тоже время падение средней реальной зарплаты (в среднем на 15% с начала 2014 года, по оценке экономистов центра) авторы доклада предлагают рассматривать в разрезе снижения ее покупательной способности относительно достигнутого максимума. У бюджетников этот показатель в конце 2015 года вернулся к уровню, достигнутому сектором в 2012 году,— а снижение реальных зарплат с начала 2014 года было особенно заметно в сравнении с бурным ростом в 2012-2013 годах (последний был вызван выполнением указов президента Владимира Путина). В итоге к концу 2015 года реальная зарплата в госсекторе снизилась на 16%. Вторыми по степени снижения покупательной способности оказались зарплаты в обработке и добыче — они вернулись к уровню конца 2011 года, а «посадка» реальной зарплаты составила 7% и 12% соответственно. В секторе услуг покупательная способность окладов к концу 2015 года вернулась на уровень начала 2010 года, а их реальный размер сократился с начала 2014 года на 13,5%.

Несмотря на стагнацию номинальных зарплат в обработке и добыче во второй половине 2015 года (что обеспечивает низкую базу для последующих сопоставлений), Минэкономразвития в прогнозе социально-экономического развития ожидает их роста в 2016 году на том же уровне, что и в 2015 году: 4-4,5%, — а реальные зарплаты должны снизиться дополнительно еще на 3,5%. В этой логике покупательная способность реальных зарплат в 2016 году продолжит устанавливать очередные антирекорды.

Алексей Шаповалов

источник: im2.kommersant.ru

Граждане теряют ликвидность
Объем рублей на руках у населения сократился впервые с 1998 года

10.02.2016

В 2015 году граждане России впервые за много лет потратили больше денег, чем заработали. Как свидетельствует годовая статистика Росстата, в силу необходимости быстро погашать кредиты, делать банковские сбережения и покупать валюту разница между денежными доходами и расходами граждан по итогам года стала отрицательной и составила 420 млрд руб. В ЦМАКП подчеркивают, что произошло это впервые за последние 18 лет, декабрь 2015 года был, видимо, первым месяцем, в течение которого домохозяйства России потратили на покупку товаров менее 50% своих денежных доходов. На фоне рекордного за последние 15 лет падения доходов населения и их покупательной способности Росстат фиксирует снижение расходов на потребление товаров и услуг до уровня 2012 года.

Очередная порция статистики Росстата о доходах населения свидетельствует: в 2015 году расходы домохозяйств превысили их доходы на 418 млрд руб. В 2014 году, несмотря на рекордный уровень потребления, граждане еще оставались «в плюсе» по балансу денежных доходов и расходов — на 76 млрд руб. Структура использования доходов при этом указывает на самое заметное за последние три года снижение доли расходов на товары и услуги — до 71,3% (на 4 процентных пункта за год).

Отказ от потребления сопровождался заметным увеличением трат на сбережения — статистика Росстата относит сбережения к необходимым тратам, как и покупку валюты для страхования частных рисков, вложения на депозиты в банках и приобретение ценных бумаг. С этой точки зрения расхождение между доходами и расходами указывает не на «жизнь населения взаймы», а на то, что изменения 2015 года были для подавляющей части 50 млн российских домохозяйств событиями действительно экстраординарными. Эксперты ЦМАКП подчеркнули в беседе с «Ъ», что в последний раз этот «баланс» не сходился в масштабах экономики лишь в 1998 году.

Наиболее показательным в этом смысле для изучения перестройки модели потребления являлся декабрь 2015 года. Именно в декабре в сравнении с декабрем предыдущего, 2014 года население существенно сократило покупку товаров (на нее ушло 45,6% доходов против 52,4% за год до этого) и резко, с 11% до 21,6%, увеличило сбережения в основном в виде рублевых депозитов. При этом наличных рублей домохозяйства с достаточной очевидностью избегали: если в декабре 2014 года остатки наличных денег в накоплениях населения составляли 21% всех накоплений, то в декабре 2015 года — 16,7%. Отметим, в показателях наличной денежной массы, публикуемых ЦБ, этот эффект не отразился.

Депозиты в банках можно рассматривать не только как сбережения, но и как предпочтения населением безналичной формы расчетов наличным, и, очевидно, какую-то роль в процесс внесла и растущая популярность пластиковых карт, однако вероятностью того, что она взрывным образом увеличилась накануне прошлого года, можно пренебречь. Инвестиции населения в недвижимость как средство сбережения также с точки зрения методик Росстата неотличимы от покупки недвижимости для насущных нужд домохозяйств. Однако состояние рынка жилой недвижимости в третьем--четвертом кварталах 2015 года и стабильность рублевых цен на этих рынках не позволяют говорить, что «баланс» доходов и расходов не сошелся не из-за чрезмерного увлечения населения покупкой квартир: в три раза, с 5,8% до 17,2%, выросла в структуре сбережений именно доля доходов, направленных на вклады в банки и ценные бумаги.

Отчасти баланс доходов и расходов стал отрицательным из-за быстрого погашения домохозяйствами кредитов. В 2015 году чистое погашение банковских долгов граждан (без учета выплат процентов) составило 5,7 млрд руб., и в балансе Росстата оно фактически означает увеличение сбережений. Но бурный рост рублевых вкладов по году за счет декабря не является свидетельством того, что граждане предпочитают сберегать, полагает Игорь Поляков из ЦМАКПа. «Это откладывается под будущее потребление. В структуре вкладов 56,5% по-прежнему вклады до года»,— отмечает он. При этом гражданам приходится поддерживать достаточно высокую долю обязательных выплат, сформировавшихся в более богатое время, в то время как их доходы падают. Хотя чистое погашение банковских кредитов и отставание динамики фонда оплаты труда от динамики доходов снизило нагрузку обязательных платежей на доходы на 0,8 процентного пункта за год, в 2015 году на них приходилось 11,2% всех трат.

Покупки валюты Росстат также относит к расходам. Резкое сокращение рублевых ресурсов на руках у населения во многом отразилось и на резком снижении объема чистой покупки валюты. По оценкам Игоря Полякова из ЦМАКПа, в 2015 году он составил всего $12 млрд против $40,7 млрд в 2014 году ($47,5 млрд в 2008 году). Но из-за того, что домохозяйствам приходилось тратить часть наличной валюты на текущее потребление, ее общий запас в 2015 году не изменился, оставшись на уровне $30-40 млрд, считают в ЦМАКПе, что остается инструментом хеджирования рисков.

С достаточной очевидностью речь идет, с одной стороны, о сохраняющейся (первые январские цифры Росстата из этой серии продолжают тренды декабря) неадекватности модели расходов большей части домохозяйств уровню доходов, с другой — о шоковой перестройке экономической стратегии домохозяйств и их реальной, а не декларируемой оценке-прогнозе глубины и длительности будущего падения доходов. Это косвенно подтверждают и данные Росстата, согласно которым покупательная способность среднедушевых доходов в 2015 году по сравнению с 2016 годом сокращалась в отношении всех основных видов услуг и товаров, за исключением регулируемых.

Алексей Шаповалов, Дмитрий Бутрин

А что,

Уверенность российских предпринимателей резко упала в начале 2016 г. Слабый спрос остается главной помехой для роста производства

11.02.2016 Елизавета Базанова

Первые оценки этого года показали резкое падение предпринимательской уверенности, следует из индекса нормальности российской промышленности, который рассчитывает Институт Гайдара. За I квартал 2016 г. индекс потерял 4 процентных пункта. Такого резкого падения не было с 2008–2009 гг. – начало года пока внушает меньше оптимизма, пишет заведующий лабораторией конъюнктурных опросов Института Гайдара Сергей Цухло.

Главными помехами для оживления предприятия считаются слабый спрос и избыток производственных мощностей (первый индекс потерял 8 процентных пунктов, второй – 6). Предприятия продолжают накапливать запасы – доля нормальных оценок сохранялась весь прошлый год, а в IV квартале 2015 г. достигла максимума c марта 1992 г. Зато прогнозы спроса стали худшими с 2010 г.: только 42% предприятий довольны им.

В российской промышленности увеличился навес избыточных мощностей – до 28%, пишет Цухло. А дефицит мощностей по-прежнему есть только у 7% предприятий. И даже инвестиционный спад в прошлом году не ухудшил ситуацию. Произошло скорее обратное. Даже сами предприятия спадом инвестиций не расстроены – напротив, своими инвестициями доволен 61% опрошенных.

Промышленность просто адаптировалась к затянувшемуся кризису и научилась выживать в сложившихся условиях, указывают аналитики Центра конъюнктурных исследований Высшей школы экономики. Хотя ситуация по отраслям принципиально отличается, говорится в исследовании Института Гайдара: если металлургия, химическая и пищевая промышленность адаптировались к кризису на 80%, то для легкой промышленности и строительства прошлый год оказался самым сложным. Но даже их уровень адаптации к кризису не опускался ниже 50%.

Работать в стагнации – плохая привычка, говорил ранее директор Центра конъюнктурных исследований Высшей школы экономики Георгий Остапкович. При дальнейшем снижении цен на нефть инфляция производственных издержек начнет расти, а спрос – сокращаться. Но именно недостаточный спрос остается самой большой помехой для роста выпуска, отмечает Цухло. Прогнозы показывают скорее готовность углубить дно кризиса, чем желание оттолкнуться от него, заключает он.

Это называется рыночное регулирование цен.