Представители Эстонии опасаются, что показатели транзита могут упасть до нуля, и объясняют сложившуюся ситуацию падением цен на нефть и кризисом в российской экономике. Но при широком рассмотрении коллапс транзитной сферы в Прибалтике оказывается не связан ни с экономикой, ни с антироссийскими санкциями, ни с российской политикой по отношению к балтийским республикам. Коллапс транзита – объективное явление, ставшее неизбежным в силу антироссийской политики Литвы, Латвии и Эстонии: сама История вводит санкции против Прибалтики, страны которой выбрали себе геополитическую функцию «сдерживания России».

источник: rubaltic.ru

Председатель правления Эстонской железной дороги Сулева Лоо заявил о критическом обрушении железнодорожного транзита из России. Россия объявила о намерении сократить железнодорожные перевозки в направлении Эстонии вдвое – с 12 до 6 поездных пар в день. «Численность поездных пар сокращена наполовину. Причины экономические: нефть упала в цене. Россия производит меньше мазута, и она нашла для его продажи лучшие возможности в своих портах. Вот так всё просто», – прокомментировал ситуацию Сулева Лоо, заявивший, что если кризисная ситуация не будет урегулирована, то грузоперевозчики начнут сокращение персонала.

По словам директора Eesti Raudtee, кризис в логистической отрасли Эстонии ещё не исчерпан: российский транзит в ближайшие месяцы может полностью прекратиться.

«Мы ведём с Россией диалог, чтобы понять, что может нас ожидать. Обрушиться всё может до нуля, хотя на самом деле настолько плохо не будет, поскольку в перевозке удобрений конкурентов мало», – считает Сулева Лоо. Для спасения своих транзитёров от окончательной катастрофы эстонская делегация вылетает на переговоры в Москву.

К сожалению, последняя мера запоздала лет на десять. На переговоры нужно было летать в прошлом десятилетии, а в 2015–2016 годах Эстония и другие страны Балтии всего лишь дождались полноценных долгосрочных эффектов от своей единожды выбранной четверть века назад и с тех пор не менявшейся политики на международной арене.

Председатель правления Eesti Raudtee излишне упрощает ситуацию, заявляя, что проблемы с транзитом – это следствие падения цен на нефть. Не в мазуте дело. Падение перевозок из России на эстонской железной дороге продолжается как минимум последние 10 лет. Это падение имело место ещё при нефти по 140 долларов за баррель, до всяких санкций и до кризиса даже 2008 года. В 2006 году из России по эстонской железной дороге проезжало по 32 поезда в сутки. Если к 2015 году грузопоток снизился до 12 поездных пар, то, значит, кризис начался не в первые месяцы 2016 года. Просто до 2016 года был вялотекущий хронический кризис, а с двукратным падением железнодорожных перевозок из России с 12 до 6 поездов в день начался обвал.

При этом грузооборот российских морских портов, построенных как альтернатива прибалтийским, все эти годы рос, несмотря ни на какие кризисы. Грузооборот порта Усть-Луга по итогам 2015 года вырос на 16%. За первые месяцы 2016 года грузооборот Усть-Луги увеличился на 6%. Для сравнения, грузооборот Таллинского порта сократился на 21% по итогам 2015 года и на 16% за первый квартал 2016 года. Грузооборот Рижского порта за первые месяцы 2016 года упал на 14%. В целом грузооборот морских портов Прибалтики по итогам прошлого года снизился на 7%. Почти все эти грузы идут с территории либо на территорию Евразийского экономического союза. А в одной Усть-Луге, повторим, грузооборот в прошлом году вырос на 16%.

Кризис в России, говорите?

Происходящее – не кризис, а, наоборот, рутинное, закономерное явление.

Для стран Балтии начинают в полной мере сказываться последствия долгосрочной стратегии России на отказ от сотрудничества с ними, вызванной хронически враждебной по отношению к России политикой постсоветских Эстонии, Латвии и Литвы.

Эти последствия уже в полной мере ощутили латвийский и эстонский транзит, а также продовольственный сектор всех трёх Прибалтийских республик. Литва стала самой пострадавшей от российских контрсанкций страной ЕС: согласно Департаменту статистики Литвы, литовский экспорт в Россию в 2015 году снизился на 38%. Благодаря Белоруссии литовский транзит до сих пор не ощутил ещё последствий от сворачивания связей с Востоком, как латвийский и эстонский. Но литовские власти делают всё, чтобы ощутил. Кризис в России означает кризис в Белоруссии, а кризис в Белоруссии означает удар по литовской транзитной отрасли. Официальный Вильнюс же последовательно добивается того, чтобы этот удар произошёл. Не только лоббированием продления санкций против России в Европарламенте, но и, например, попытками заблокировать строительство Островецкой АЭС. Такая вредительская политика по отношению к экономике своего соседа и важного экономического партнёра через несколько лет неизбежно приведёт к тому, что Клайпедский порт и Lietuvos geležinkeliai разделят судьбу Таллинского порта и Eesti Raudtee.

Кризис транзита и других связанных с Россией отраслей прибалтийских экономик – объективное явление, ставшее неизбежным в силу антироссийской политики Литвы, Латвии и Эстонии.

Сама История вводит санкции против Прибалтики, страны которой выбрали себе геополитическую функцию «сдерживания России».

К какому другому итогу могли прийти российско-прибалтийские отношения, если после 1991 года балтийские страны свели все контакты с Россией к требованиям возместить им «советскую оккупацию» в размере 750–834 миллиардов долларов, ввели институт неграждан, принялись преследовать русский язык, поддерживать чеченских боевиков. Стратегическое решение отказаться от транзитных услуг прибалтийских портов и железных дорог и строить на Балтике отечественный логистический сектор при сохранении такой политики было делом времени.

Другого стратегического решения у России просто не было, потому что не было альтернативы.

Если бы в Прибалтике у России были союзники или хотя бы нейтральные страны, то альтернатива была бы. А если у неё в этом регионе открытые, не маскирующиеся враги, то и выбора нет, и терять нечего.

Стоит ли эстонским властям сейчас удивляться, как так случилось, что железнодорожный поток из России за десять лет снизился с 32 поездов до 6 и может снизиться вообще до нуля? Достаточно вспомнить всё, что происходило с 2006 по 2016 год, чтобы понять глубокую закономерность такой динамики. Акт вандализма с переносом «Бронзового солдата», попытки сорвать строительство «Северного потока» в Балтийском море, травля пророссийских политиков и общественных деятелей, демонизация России и русских всевозможными средствами – от речей президента Ильвеса до ежегодников КаПо. И после этого они будут объяснять кризис Таллинского порта и Эстонской железной дороги тем, что Россия стала продавать меньше мазута?!

Стоит ли литовским властям возмущаться, когда им говорят, что литовские мясные и молокопродукты больше никогда не увидят российского рынка? Достаточно вспомнить, что Литва стала единственной из 27 стран ЕС, которая наложила вето на переговоры о безвизовом режиме между Россией и странами Европейского союза; что президент Литвы Даля Грибаускайте предлагала созвать Совет НАТО и рассмотреть там вопрос о применении 5 статьи Устава – относительно коллективного отражения «российской агрессии». Достаточно вспомнить одно лишь «террористическое государство» из уст президента Литвы, чтобы кризис связанных с Россией отраслей литовской экономики стал понятен и закономерен.

У многих прибалтийских предпринимателей и чиновников долгие годы сохранялось инфантильное убеждение, что политика – сама по себе, а их бизнес с Россией – сам по себе. Что риторика прибалтийских политиков – это «белый шум», который ни на что не влияет: пока политики в Брюсселе и Вашингтоне говорят о «кровавой неоимперской России», мы всегда сможем договориться в Москве с нужными людьми и по-прежнему будем перевозить по нашим железным дорогам и переваливать через наши порты российскую нефть, уголь и щебень.

Эти люди не понимали или не хотели понять даже не то, что риторика политиков – это далеко не «белый шум», а то, что антироссийская политика прибалтийских столиц одной риторикой не ограничивалась.

Страны Балтии последовательно и упорно срывали любые попытки сближения Евросоюза с Россией, боролись против либерализации визового законодательства для российских граждан, лоббировали структурные ограничения для российского бизнеса в Европе. Сегодня они так же упорно добиваются сохранения антироссийских санкций и размещения баз НАТО близ российских границ.

Эти действия – не риторика и не «белый шум». Это не слова, а дела. Реальная, практическая политика, характеризующаяся крайней степенью враждебности по отношению к России. Поэтому нечего удивляться, что ответ на эту политику адекватный.

Русские медленно запрягают, но быстро едут. Все 90-е годы Российская Федерация отдала ожиданию: должны же когда-нибудь эти Литва, Латвия и Эстония переболеть антироссийской истерией. Вырасти, перебеситься. Потом, в 2000 году, было принято решение строить собственные порты на Балтике и перенаправлять транзит туда. На это строительство ушло ещё больше 10 лет. Зато теперь процесс разогнался так, что его уже не остановишь. Кризис, санкции и цены на нефть ни при чём – Россия просто больше не хочет иметь никаких дел с Прибалтикой, благо теперь она не зависит ни от прибалтийского транзита, ни от сельскохозяйственного импорта.