Осенью 2014г мне довелось облететь на вертолете окрестности п. Сеймчан, в том числе «места не столь отдаленные». Среди них оказался заброшенный рудник времен ГУЛАГа, малоизвестный «Суксукан». С небольшой высоты, отснял не спеша, рассматривая покосившиеся постройки, на ходу прикидывая, что и зачем было построено. На склонах сопок виднеются привычные уже, по руднику Днепровский, устья шахт, терриконы пустой породы. В общем, все как в других рудниках, но чего то нехватало. Оказалось, я не видел ни одной сторожевой вышки! Уже было засомневался, что это лагерь. Официальная информация не рассекречена до сих пор, а в интернете ничего нет, а в русском сегменте инета и подавно. Я уже отчаялся. Но нет! Не все так плачевно.
И все же нашелся один седелец, который очень охотно и подробно рассказывает свою судьбинушку в Суксукане.
источник: ic.pics.livejournal.com
Наш герой, литовец, по имени Leonas Cerskus.

Да да!, него есть своя страничка в Интернете, воспоминаний с фотографиями, где он подробно рассказывает о своей судьбе, службе армии Вермахта и жизни в зонах на Колыме.

(1940г.) Каунас. Добровольно вступил в Литовскую Армию. Зимой 1941г. Присоединение к Красной армии. Войну встретил в 17й противотанковой дивизии особого назначения Красной армии.
Начало войны, отступление, дезертирство, арест, НКВД, этап в Минск, побег, оккупированный Каунас, работа у немцев, 7-й повстанческий батальон, бок о бок воюет с бандеровцами под Харьковым, перевод в Каунас, работает водителем у немцев, 9-й потом 10-й повстанческий батальон, окружение, плен, ГУЛАГ Магадан. (1949г.)

Почти за четыре месяца я выучился. Мои благодетели подкармливали всякими деликатесами. Находясь на легком труде и регулярно питаясь я набрал свой нормальный вес, который был до ареста — 86 кг.

Когда я попал в этот лагерь тут уже отбывали наказание около 400 заключенных, среди них 11-литовски остальные в основном украинцы.
В дополнение к вышеупомянутому кроме литовцев, кстати, как и в других лагерях, можно было встретить много различных национальностей и разных людей. От воров-карманников — (Blatné), — «Urku, banderovcų» (так называли чекисты воров и политических заключенных из Западной Украины).

1953г. Апрель. Настало время покинуть Суксукан. Все заключенные с несколькими охранниками переехал в другое место. Все вещи были собраны и погружены на большие деревянные сани, заряженные в мощные бульдозеры. В сопровождении небольшого числа охраны мы не спеша следовали в конвое. Когда выдвинулись, уже чувствовали какую-то условную свободу, потому, что молодые охранники, лениво брели за нами, без какого либо оружия. Они вели себя очень спокойно, а некоторые даже говорили со своими соотечественниками дружелюбным голосом и угощали табаком.

С хорошим настроением мы приступили к работам по обустройству лагеря, которые длились до глубокой ночи. Разгружали сани, и все переносили в лагерь. Солдаты охраны расстроилась, что оставшиеся две сторожевые вышки, будут снесены, строгого режима уже не будет.
Утром до 10 часов построились на развод с радостными лицами. Всем понравилась эта неожиданная свобода. Позже пришел одетый в штатское, около 40-летний мужчина, который представился нам как горный мастер.
— Кто из вас нарядчик!? – Спросило это, довольно приятное гражданское лицо.
Женя Петров вышел из строя. Мастер передал ему список задания со словами, «…Сами решите кто где будет работать», и ушел. Это было что-то невероятное — сами должны решить, где, что и как они должны работать!
Зоны и гражданские административные здания были рядом друг с другом возле горы. Эта гора была раскопана горизонтальными штольнями, трудом моих солагерников. Здесь добывали кобальт металлический, столь необходимую террористической имперской военной промышленности СССР.
Через несколько месяцев тихой жизни в Каньоне, все наш лагерь снова отправился в другое место. Только на этот раз причина (если это правда) — другая. В этой горе, на которой был установлен наш лагерь, геологи, якобы обнаружили почти всю таблицу Менделеева. На наше место, говорят, приехали военно- строительный батальон (strojbat).

источник: ic.pics.livejournal.com
За эти замечательные черно-белые фотографии, из жизни в нечеловеческих условиях заключенных, нужно поблагодарить вольнонаемного плотника литовца Piters Dargis.

Вот такая история, в которой, наш «герой» полностью развеивает миф о жестоком содержании бандеровцев и других нацистов в лагерях Колымы.

P.s.
источник: ic.pics.livejournal.com

УТОЧНЕНИЕ ИЗ КОММЕНТАРИЕВ:

(1940г.) Каунас. Добровольно вступил в Литовскую Армию. Зимой 1941г. Присоединение к Красной армии. Войну встретил в 17й противотанковой дивизии особого назначения Красной армии.
Начало войны, отступление, дезертирство, арест, НКВД, этап в Минск, побег, оккупированный Каунас, работа у немцев, 7-й повстанческий батальон, бок о бок воюет с бандеровцами под Харьковым, перевод в Каунас, работает водителем у немцев, 9-й потом 10-й повстанческий батальон, окружение, плен, ГУЛАГ Магадан. (1949г.)
_________________________________________________________________________________________________
Тут что-то не так. 17 августа 1940 г. из частей бывшей литовской армии был сформирован 29-й литовский территориальный стрелковый корпус (Raudonosios darbininkų ir valstiečių armijos 29-asis teritorinis šaulių korpusas), 179-я и 184-я стрелковые дивизии. Всего солдатами и офицерами Красной Армии стало 16 000 бывших военнослужащих литовской армии. Дислоцировались они в прибалтике, форма у них была литовской армии, но знаки различия — РККА. Официальным языком в этих подразделениях был литовский.
Они участвовали в боях в прибалтике, псковской и Новогородской областях. в августе-октябре 1941 года были расформированы.

Поэтому. Причем тут Минск? Его немцы взяли на 5-й день войны, рассказчика не могли туда «этапировать». В 1940 году он мог вступить не в Литовскую, а в Красную Армию, где собственно и числился до своего «бегства». И причем тут зима 1941 года? в 17-ю ОПТД он также не мог попасть, военнослужащих из прибалтики призывали только в национальные стрелковые корпуса и никуда больше.

Собственно интересные неточности. По мне так собеседник изволит говорить неправду.
Служил он как и большинство призывников 1940 года (последний призыв в Литовскую армию был в 1939 году), в РККА с первого дня. Оно и понятно, карьерные перспективы в Красной Армии были просто огромные, если было образование хотя бы на уровне среднего — военное училище с сокращенным сроком и ты командир. Прибалты многие прямо таки ломанулись в Красную Армию. Но только поначалу. Поначалу они и воевали (первую неделю-полторы) неплохо. Потом поняли, что наступает жопа, немец прет, и побежали. В основном по домам, а самые прозорливые к немцам напрямую. С бандеровцами он бок о бок под Харьковом воевать не мог, потому что их там не было — раз, во вторых, немцы как раз никогда не смешивали национальные подразделения. Их даже на один участок фронта ставить рядом было прямо запрещено. Поэтому служил он скорее всего, даже не в СС, а в каком нибудь территориальном отряде. СС-манов из прибалтов прислоняли к стенке, а всяких полицаев-территориалов загоняли на срок от 10 до 25 лет на Колыму.