Формальным поводом для этого интервью с израильским журналистом и блогером Леонидом Рабином стало назначение известного израильского политика Авигдора Либермана военным министром Израиля, вызвавшее бурную полемику в стране.

Однако в ходе беседы beinenson. news также выяснил, кто любит и не любит Россию в Земле обетованной, что ждет российско-израильские отношения, почему стоит относиться с опаской к Хиллари Клинтон в качестве возможного президента США, и чем вообще США опасны для Израиля.

— Леонид, я не скажу, что сильно знаком с израильским политическим полем, однако даже на мой неискушенный взгляд, новость о назначении Авигдора Либермана на пост министра обороны Израиля вызвала буквально взрыв полемики в стране.

А что случилось? Его чуть ли не фашистом называют. Почему такая бурная реакция?

— Смотря чья реакция. В основном, реакция бурная в Израиле — слева. Почему? Потому что Либерман — тот, кого называют «ультимативный хулиган».

Надо понимать, что в Израиле есть такой политический слой, который можно обозначить как «сионистские левые», которые все время пытаются спихнуть свои собственные недоработки на других.

Например, ортодоксы у них виноваты в том, что до сих пор не решена проблема с гражданскими браками, с межнациональными браками, вопрос с похоронами репатриантов, не являющимися евреями по Галахе (традиционное иудейское право, совокупность законов и установлений иудаизма, регламентирующих религиозную, семейную и общественную жизнь верующих евреев, — прим. ред.), например, которых хоронят за пределами кладбищ.

Это все давно можно было бы решить, если бы они сами хотели бы сделать это. Но поскольку у нас 75 процентов населения против межнациональных, межконфессиональных браков, браков между евреями и неевреями — то они сами торпедируют эти инициативы, а обвиняют в этом религиозные партии. То есть, если бы сионистский лагерь был — за, и хотя бы в партии Ликуд 50 процентов было «за», то этот вопрос давно был бы уже решен.

Но нужен кто-то виноватый, и в данном случае виноватыми назначены религиозные.

И Либерман обьявлен ровно таким же виноватым в том, что они называют «фашизацией израильского общества», которое заключается в том, по их мнению, что у нас общество поддерживает противостояние с арабами, поддерживает солдата, застрелившего террориста.

Кто, по их мнению, в этом виноват? По их мнению, опять же, как они их называют, «правые экстремисты», которым они почему-то назначили Либермана.

Почему? А потому что это очень удобно — он «русский».

А «русские» — это такая группа, на которую вешают всех собак, и говорят, что поскольку они прибыли из «тоталитарного государства», то у них «фашистский менталитет», поскольку они занимают жесткую позицию.

«Сионистским левым» надо предстать «белыми и пушистыми» перед арабами и они, соответственно, обвиняют Либермана.

— Я — россиянин, и, конечно, меня прежде всего, волнует, как назначение Либермана скажется на российско-израильских отношениях.

— Я думаю, что скажется позитивно.

Либерман был очень неплохим главой МИДа Израиля. Например, он проводил политику развития отношений с теми странами, на которые раньше МИД Израиля не обращал внимания — Азия, Африка, Латинская Америка. И, конечно, он очень сильно продвинул отношения с Россией и Белоруссией. В то время, как его предшественники в основном занимались израильско-палестинским конфликтом и отношениями с США.

И я считаю, что назначение Либермана может пойти на пользу российско-израильским отношениям.

— Если «отклониться» от темы Либермана, но не темы взаимоотношений Израиля с Россией. Вот Вы говорите — левые, правые. А можно как-то понять, как политическая ориентация в Израиле влияет на отношение к России?

— Отношение к России никак не зависит от правой или левой ориентации. Это перпендикулярные оси, как ось X и ось Y. Есть правые русофобы, есть левые русофобы. Есть справа пророссийски настроенные люди, и есть слева пророссийски настроенные люди.

Правые русофобы — это те, кто зациклен на своем «отказе» (Отказники — неофициальный термин, в 1970 — 1980-х годах в СССР использовавшийся для обозначения советских граждан, получивших от властей отказ в разрешении на выезд из СССР, — прим.ред)., те, кто боролись с коммунизмом. Убежденные антикоммунисты, и они до сих пор переносят эти свои комплексы на Россию.

Левые русофобы — их условно можно назвать «неотроцкистами», очень многие их них аффилированы с российской «болотной оппозицией», для них она свет в окошке, все что делает Америка правильно, а кто против однополярного мироустройства, тот расист и фашист, и люди типа Асада и Каддафи для них террористы и автократы.

Что касается лояльных России правых, то это тот же Эскин, который считает, что у Израиля и России много общих позиций, в частности в борьбе с терроризмом и радикальным исламизмом.

А левые в этом случае по инерции сочувствуют России как наследнице СССР.

Но все-таки больше антироссийски настроенных — и с той и с другой стороны. Это обусловно историческими тенденциями, тем, что таких людей больше приехало.

Я недавно слушал выступление перед избирателями Менахема Бегина, в бытность его премьером. Он комментировал проходившее перед этим мероприятие МАПАЙ, комментировал в духе «Что такое эти красные тряпки, это символ антисемитизма, комми-нацизма, символ борьбы с еврейской культурой» и так далее.

И понятно, что эти люди были в «обойме» американской политики в холодной войне и они все это «тащат» на себе.

Ситуация изменилась в последние годы очень сильно, и во многом благодаря премьеру Нетаниягу, который, как очень матерый и умный политик, понял, что Россия очень сильно увеличивает свое влияние на Ближнем Востоке, и с ней надо находить общий язык.

В том числе и потому, что есть понимание, что надо находить какой-то баланс в отношениях со Штатами, чтобы было на кого опереться помимо них. Потому что, когда кроме как на Штаты не на кого опереться, то США начинают настолько диктовать свои условия, что это становится опасным для существования Израиля.

— Опять же неэкспертный вопрос. Я как-то разговаривал с одним из израильских журналистов, мягко говоря, не лучшим образом настроенным в отношении России — разговаривал об американо-израильских отношениях. И он сказал мне, что нынешнее охлаждение отношений между Израилем и Штатами — это проблема одного человека, Обамы. А остальной американский истеблишмент — придерживается другого курса. «Конгресс аплодировал Нетаниягу» — сказал мне тогда этот журналист, — «Когда уйдет Обама — все изменится». Вы согласны с мнением, что это «проблема одного человека»?

— Проблема не сводится к одной личности. Она принципиальна.

Дело в том, что Израиль на самом деле очень сильно мешает отношениям США с мусульманами, с «умеренными», как они их называют, государствами Персидского залива — это таже Саудовская Аравия, где происходит по 100 казней в год и где рубят головы на площадях.

И США как-то пытается решать эти вопросы за счет Израиля, что естественно не нравится тем, кто отвечает за безопасность Израиля.

И кстати, по поводу того, что после Обамы ситуация изменится — я, например, очень настороженно отношусь к Хиллари Клинтон, потому что мы помним к чему привели усилия Билла Клинтона по продвижению «мирного процесса» в середине 90-х годов.

И к этому Хиллари Клинтон тоже приложила руку. Плюс за ней есть шлейф в истории поддержки цветных революций- не так давно в Times of Israel была опубликована ее переписка c одним из помощников, где он предлагал ей стимулировать одновременно протесты в Израиле и в Палестине. Протесты, в которых предполагалось участие женщин, чтобы их труднее было подавить. А сами протесты должны были простимулировать интенсификацию «мирных контактов» — заставить руководство обеих сторон возобновить переговоры.

То есть, типичный инструментарий цветных революций, который может быть использован и в Израиле, если Хиллари Клинтон станет президентом.