Россия продлит контрсанкции, а точнее, продуктовое эмбарго, введенное против ряда западных стран, еще на полтора года. Соответствующее поручение в конце мая дал российскому правительству премьер-министр Дмитрий Медведев, объяснив такое решение «неоднократными просьбами российских производителей». Что думают об этом решении и нынешнем положении дел в отечественном сельском хозяйстве рядовые фермеры?

Василий Мельниченко — руководитель небольшого сельскохозяйственного предприятия в Свердловской области. Он считает, что российская власть ведет целенаправленную политику ликвидации крестьянства и фермерства. Малым аграрным предприятиям крайне сложно получить банковский кредит, нет денег на хорошую качественную сельскохозяйственную технику, приходится дорого платить за ресурсы — в частности, электричество. Сокращаются объемы подготовки профильных кадров. Ни одну из этих проблем режим контрсанкций решить не смог. По мнению Мельниченко, он сыграл на руку лишь крупным агрохолдингам, лишившимся конкурентов. Проиграли от этого, прежде всего, потребители.

Василий Мельниченко: «К сожалению, все наши надежды оказались отложенными разочарованиями. Для моего хозяйства — мы производим овощи, мясо и зерновые — это не оказало никакого существенного положительного влияния. А вот дыхание роста цен ощутили, и одновременно доллар сильно вырос. Оказалось, что цены на некоторые запчасти к нашей технике, в том числе отечественные, буквально в считанные месяцы до весны 2015 года поднялись в 3–4 раза. Мы не смогли купить качественные европейские семена. Как оказалось, в России своей семеноводческой структуры нет, производство загублено. И мы были вынуждены в 3–4 раза дороже все покупать. Понятно, что росла себестоимость продукции, что ударило в первую очередь по покупательской способности россиян. Ничего радостного из этого не вышло. Да, некоторые хозяйства были довольны, что где-то мясо стало лучше продаваться, некоторые хвастались, что подряд все сметается в буквальном смысле. Но я такого не чувствовал, и большинство моих соседей, большинство моих друзей и знакомых не хвастались никаким улучшением ситуации с производством. Наоборот, мы начали ощущать свою беспомощность, мы не получили прибыли ни в 2014, ни в 2015 году. Значительно ухудшилось качество продукции, это все отмечают, много появилось подделок, цена выросла — вот и весь результат импортозамещения. Это все было затеяно по просьбе агрохолдингов, которые 2013 год закончили с тяжелейшей ситуацией. Производить дешевую продукцию они не умеют, производить продукцию высокого качества и разнообразную им нет нужды, поэтому мы получили то, что получили».

Наглядным примером того, во что обходятся фермерам кредиты на удобрения, зерно и ГСМ, стала история, разворачивающаяся в российском Черноземье. Около 50 хозяйств Липецкой, Тамбовской, Воронежской, Белгородской и Рязанской областей оказались на грани разорения из-за рухнувшего рубля, так как кредиты были взяты в валюте. Платить фермерам нечем, а за каждый день просрочки к долгу дополнительно набегает от 0,3 до 0,5%.

На Кубани — иные трудности. Здесь идет массовый отъем земли — как говорят местные, «рейдерский захват». С формальной точки зрения все законно: соответствующие решения принимают суды. Но фермеры уверены, что стали жертвами рейдеров, и в августе собираются двинуться на Москву тракторным маршем. Они планировали устроить его еще в феврале, но местные власти отговорили. Сейчас, когда идут полевые работы, бросить все и отправиться в столицу не представляется возможным. Рассказывает фермер Олег Петров из Кавказского района Кубани.

Олег Петров: Эта программа импортозамещения, санкции, они практически на нашу работу никаким образом не повлияли. У нас не соблюдается законодательство, в этом вся проблема. У нас идет отъем земли какими-то холдингами, какими-то миллионерами. Через суды у нас забирают землю — самая большая проблема в этом. А импортозамещение… Мы разговариваем со всеми фермерами и везде говорим: да не будет никакого импортозамещения, пока не наведется порядок в судах. Станицы и хутора Краснодарского края — никогда такого не было — на протяжении 3–5 лет они вымирают. Идет сокращение населения из-за того, что негде работать, посторонние люди забирают землю.

RFI: Олег Владимирович, а почему только сейчас люди начали протестовать?

ОП: Человек терпит-терпит, но всему есть предел. Мы поняли, что только вместе, когда нас много, мы сила и нас кто-то может услышать. Это началось в феврале. Мы собрались ехать тракторным маршем, это все предусмотрено законом. Мы планировали из города Лабинска Краснодарского края и до Москвы ехать на тракторах, конечно, с лозунгами. За день — два до старта нас власти уговаривали, обещали: «Ребята, все эти вопросы мы все прекрасно видим, это беззаконие, беспредел, мы все это решим». Нам говорил, в частности мне, вице-губернатор Коробка. В результате мы отказались от поездки, но не прошло и трех дней, как про нас начали забывать и трубку телефона перестали брать. В это время мы начали пытаться проводить митинги, чтобы поняли, что мы не разбежались и нас становится все больше и больше. Когда мы пытались провести тракторный марш, нас там было всего-навсего семь районов Краснодарского края и около 70 хозяйств. А когда мы в станице Казанской пытались провести митинг, когда нас полиция разгоняла, нас собралось уже около 1500 человек.

В Аналитическом кредитном рейтинговом агентстве (АКРА) прогнозируют, что реальные доходы населения России будут сокращаться еще два с половиной года. По мнению экспертов, следует ожидать рост цен на все товары. Именно падение доходов потребителей самым негативным образом отражаются на бизнесе, в том числе и на сельскохозяйственном, считает директор аналитического центра «СовЭкон» Андрей Сизов.

Андрей Сизов: Для реального бизнеса эти антисанкции, по большому счету, незаметны. Намного более важно для них, и основная проблема для них, — падающие доходы потребителей внутри России, которые у нас продолжают снижаться со скоростью 5%, в апреле даже было минус 7% год к году. Есть лишь отдельные исключения, для которых российские антисанкции были весьма важны — это производство сыра. И в предыдущие годы, 2014-й, 2015-й, выпуск сыра рос на 20–30%. Сейчас эти темпы прироста резко снизились. По последним данным — до нескольких процентов год к году. Денег у потребителя в кошельке все меньше и меньше.

RFI: Андрей Андреевич, а почему российские производители овощей и мясомолочной продукции не преуспели? Власти ведь так показательно и системно уничтожают то, что в обход эмбарго привозят из-за границы…

АС: Для того, чтобы вам, например, заложить сад и получить первый урожай, нужно 4–5 лет. Никто, естественно, не начал закладывать сады только из-за этих санкций. Для того, чтобы вам построить молочную ферму, завезти туда скот и начать получать молоко, нужны те же самые 4–5 лет. Инвестиции в пищевой промышленности, в сельском хозяйстве в прошлом году довольно сильно упали. Если не ошибаюсь, минус 7 — минус 10 процентов год к году сократились. Бизнес не верит и не хочет вкладываться в таких условиях. Потому что он знает, что у потребителя денег в кошельке мало.

Как вы думаете, чего следует ожидать российским фермерам в перспективе?

АС: Я думаю, и среднесрочно, и долгосрочно они в большинстве случаев обречены на умирание. Основная причина в том, что они пока не хотят кооперироваться. То есть если вы мелкая форма хозяйствования, особенно в российских условиях, у вас есть три пути. Один путь — загнуться, второй — найти свою небольшую нишу и продавать какую-то специфическую продукцию с высокой добавленной стоимостью, например, органическое производство. И третий вариант, основной для фермеров по всему миру — это кооперация. Но в силу того, что пока кооперироваться они не хотят, пока этот третий путь никак не развивается и не осваивается.

Представители российской власти по-разному оценивают эффективность программы импортозамещения. В частности, министр сельского хозяйства РФ Александр Ткачев заявил, что россияне по всей стране просят его поблагодарить президента России Владимира Путина за санкции, которые стали «окном возможностей». А по мнению члена думского комитета по аграрным вопросам Евгения Рулькова, за два года «ничего сделать в области замещения ввозимых из-за рубежа продуктов так и не удалось». Депутат считает, что теперь следует ждать инвесторов из Китая и Вьетнама с надеждой, «что они к нам придут, все построят и все сами сделают». Что при этом будет с российскими фермерами, Евгений Рульков не уточнил.