Дэвид Херст

источник: middleeasteye.net
Реакция Турции вчера вечером была реакцией зрелой демократии. Реакция Запада была реакцией коррумпированной демократии, запятнанной своей поддержкой автократии

Чтобы осуществить переворот, высокопоставленные турецкие офицеры из подразделений коммандос, наземных войск, первой и четвертой армий и военно-воздушных сил приложили чрезвычайные усилия для захвата власти.

Они захватили два аэропорта и закрыли третий. Они попытались отделить европейскую часть Стамбула от азиатской. Они обстреляли парламент в Анкаре девять раз. Рядом со штаб-квартирой турецкого разведывательного агентства MIT состоялся решительный бой. Они использовали танки, боевые вертолеты и самолеты F16.

Чтобы сорвать переворот, турецкий президент использовал свой «айфон». Мечети использовали громкоговорители, передавая призыв к молитве за несколько часов до рассвета. Политические лидеры всех убеждений, некоторые из них последовательные противники президента, ясно высказались против переворота. Полицейские арестовывали солдат.

Невооруженные люди заняли студию канала CNN Turk и мосты через Босфор, не побоявшись стрельбы, чтобы вернуть демократию в свою страну.

Это был однозначно военный переворот. И тем не менее посольство США в Анкаре в своем экстренном сообщении для граждан США назвало это «восстанием».

Издание Geopolitical Futures опубликовало анализ, заявив, что переворот был успешным.
Телеканалы BBC Arabic, Sky News Arabic, El Arabiya TV, дипломатический редактор ITN, американские телеканалы, все выходили с комментариями, которые говорили, что с Эрдоганом покончено или что он бежал в Германию.

Газета «Гардиан» опубликовала статью, первый заголовок (позднее измененный) которой говорил о том, что автор не мог сдержать свою радость от краха человека, которого он охарактеризовал как авторитарного исламиста: «Как Реджеп Тайип Эрдоган разжег напряженность в Турции».

Пока народ Турции бился за свое будущее, со стороны западных лидеров было необыкновенное молчание, чьим имиджем является демократия. Французское консульство закрылось двумя днями ранее. Они знали что-то, чего не знала Турция?

В своем первоначальном заявлении госсекретарь США Джон Керри использовал любое слово, кроме страшного «д». Он надеялся на «стабильность, мир и преемственность» в Турции.

Ни слова о поддержке законно избранного президента и законно избранного парламента. Только когда стало очевидным, что переворот неудачный, президент Обама и Керри сделали заявление с недвусмысленной поддержкой Эрдогана.

Если вы хотите знать, почему усилия Европы и США на Ближнем Востоке являются напрасными, почему они растеряли весь свой моральный авторитет, более того, любой авторитет, и почему они больше не являются носителями демократических перемен, то просто обратите внимание на три часа молчания, так как они ждали, куда подует ветер в Стамбуле и Анкаре.

Сауды ждали 15 часов, прежде чем сделать заявление в поддержку Эрдогана. Эмираты и СМИ, которые они контролируют, распространили сообщение, что Эрдоган бежал из страны.
Но правдой было совершенно обратное. Эрдоган проявил смелость, сев в самолет и направившись в Стамбул, зная, что в воздухе находятся самолеты F16 и что взлетно-посадочная полоса в аэропорту Ататюрка может быть закрыта.

Только три страны в мире однозначно поддержали Эрдогана с самого начала — Марокко, Катар и Судан. (*Россия не упоминается)

Что произвело особое впечатление, так это заявления турецких политиков, у которых были все причины желать ухода Эрдогана, и которые сами были им смещены. К его чести, глава крупнейшей партии Турции, Кемаль Кылычдароглу из левоцентристской Республиканской народной партии (РНП), сразу же выступил против переворота в ряде твитов, сказав, что страна «сильно пострадала» от военных переворотов в прошлом.

Два лидера партии ПСР из либерального крыла, которые были смещены или недавно уволены Эрдоганом, поддержали его. Бывший президент Абдулла Гюль сказал каналу CNN Turk, что

«Турция — не латиноамериканская страна… Я призываю тех, кто пытается свергнуть правительство, что [им] следует вернуться в казармы».

Бывший турецкий премьер-министр Ахмет Давутоглу сказал «Аль-Джазире»:

«Турция является демократией… я не думаю, что эта попытка будет успешной. Попыток дестабилизировать Турцию быть не должно. Мы сталкиваемся со столькими кризисами в Сирии и других регионах, пришло время солидарности с турецким народом… На данный момент люди в разных городах вышли на улицы, площади [протестуя] против этой попытки государственного переворота».

Все эти люди видели то, что не смогло увидеть западное единое мнение в отношении Эрдогана. Что процесс важнее, чем сам Эрдоган. Что турки, представьте себе, будут сражаться и умирать за право избирать своего президента, даже если большинство явно не хочет, чтобы он имел исключительные президентские полномочия.

Реакций Турции вчера вечером была реакцией зрелой демократии. Западная реакция была реакцией коррумпированной демократии, неизлечимо запятнанной своей военной и политической поддержкой автократии.

Поворотный момент во вчерашней моралите в Турции наступил, когда были показаны и широко распространились в социальных сетях записи с Эрдоганом, говорившим по своему «айфону».

До этого момента все выглядело так, что переворот состоится. Он призвал людей выйти на улицы и остаться там. И они откликнулись на этот призыв, иногда ценой своих собственных жизней. «Айфон» победил танки.

Турция доказала, что она не Египет. Если есть урок в эти темные дни для демократии на Ближнем Востоке, то это урок для людей, живущих на другой стороне Средиземного моря и чья страна истекает кровью из-за военной автократии, которую она когда-то превозносила как вторую революцию.

Не первый раз с 2011 года авторитарные лидеры в регионе должно быть вздрагивают сегодня. Демократические силы, которые могут разоружить солдат, могут разоружить и их.

— Дэвид Херст является главным редактором Middle East Eye. Он работал главным ведущим иностранным автором «Гардиан», является бывшим ответственным зарубежным редактором, европейским редактором, главой московского бюро, европейским корреспондентом и корреспондентом в Ирландии газеты. Он пришел в «Гардиан» из «Скотсмана», где он являлся корреспондентом по вопросам образования.

Мнения, выраженные в этой статье, являются мнениями автора и не обязательно отражают редакционную политику Middle East Eye. Открыть ссылку через Google Translate