Несмотря на рост террористических проявлений в мире, работа силовых структур в составе Национального антитеррористического комитета в этом году была эффективной. Такой же она ожидается и в наступающем 2017 году

Дмитрий Ефимов, 23 Декабря 2016, 21:58 — REGNUM.

Словосочетание «пустить красного петуха» на Руси всегда означало поджог, такой исторический прототип теракта. Что принесет с собой год, отмеченный символом огненной птицы по китайскому календарю? Скорее всего, он будет характеризоваться усилением террористической активности джааматов (ячеек) ИГИЛ (организация запрещена в РФ) на фоне активного противодействия ей со стороны набравшихся опыта и навыков традиционно противостоящих бандитам спецслужб и присоединившейся к ним в этом году Росгвардии, объединенных под знаменем Национального антитеррористического комитета России (НАК).

Его успехи в нынешнем году впечатляют. До 23 декабря не было допущено ни одного террористического акта в крупных российских городах или на ключевых объектах инфраструктуры. По словам председателя НАК и директора ФСБ России Александра Бортникова, в этом году было предотвращено 42 крупных террористических акта. Другие акции, в отличие от событий 2015 года, совершались только на Северном Кавказе, а их исполнители практически сразу уничтожались. Часто это проходило на фоне введения режима контртеррористической операции (КТО).

Вот очень небольшой список вовремя ликвидированных угроз 2016 года.

15 декабря в ходе спецоперации ликвидирована ячейка ИГИЛ в Самаре. На конспиративной квартире обезврежено подготовленное взрывное устройство.
7 декабря стало известно о задержании в Москве и Подмосковье 25 человек, готовящих туристические акты на Новый Год.
12 ноября, за день до годовщины парижских терактов 2015 года в Москве и Санкт-Петербурге были задержаны соответственно трое и семеро человек. В городе на Неве они собирались взорвать два торговых центра. Такие же намерения были по Москве.
22 октября в Нижнем Новгороде была проведена спецоперация по нейтрализации террористов готовящих теракт с использованием заминированного автомобиля.
18 августа в Самаре факту подготовки диверсионно-террористического акта был задержан его организатор.
8 апреля в Волгоградской области пресечена деятельность группировки «Палласовский джамаат», готовившей теракт в административном центре и вербовавшей местных жителей в ряды ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). В ее составе было 5 человек.
8 февраля в Екатеринбурге были задержаны террористы, готовящие взрывы в Москве, Санкт-Петербурге и Свердловской области.

Эти события объединяет то, что в каждом из них среди фигурантов — местных элементов, принимали участие мигранты из стран СНГ (Киргизии, Узбекистана, Молдавии, Таджикистана), а также лица, прошедшие войну на стороне ИГИЛ в Сирии и Ираке. Все они являются приверженцами «всемирного халифата». И ни один из них прямо не подчинялся «Имарату Кавказ» — основной террористической организации нашей страны с 2010 года. С одной стороны это свидетельствует, что его деятельность в этом году была скована спецслужбами и МВД, а основные силы боевиков выдавлены в предгорную «зеленку». Они «думали» только в региональном направлении и спускались с гор только на явочные и конспиративные квартиры и дома.

С другой стороны 2016 год характеризовался обострением «нездоровой конкуренции» в среде салафитских боевиков. «Пришлые», прошедшие Сирию, пытались перехватить управление у местных кадров, и во многих случая это удалось.Этот процесс, несомненно, продолжится в будущем году, причем вполне возможно, что в ряде случаев произойдут даже вооруженные «разборки».

Этот момент сейчас особо актуален для террористов в Дагестане.

3 декабря в ходе спецоперации у села Талки был ликвидирован Абу Мухаммад (Рустам Асельдеров), главарь «Вилаята Кавказ», созданного на основе «Имарата Кавказ». Его боевики 21 июня 2015 года лично присягнули через YouTube лидеру «Исламского государства» Абу-Бакру аль Багдади. На то время структурными подразделениями «Имарата Кавказ» являлись вилаяты Дагестана, Нохчийчоь (Ичкерии — Чечне), Галгайче (Ингушетии) и Кабарды, Балкарии и Карачая. В ближайшее время, несколько месяцев, на наш Северный Кавказ после взятия Алеппо и будущего падения Мосула хлынут боевики из числа бывших граждан СНГ. Их проникновение в Дагестан будет осуществляться, в основном, через границу с Грузией. Они будут делить там власть. Еще одним направлением трафика возвращения боевиков станет украинское направление с концентрацией в районе Херсона и Мариуполя. Число боевиков, которые могут осесть в бывших республиках Советского Союза, составляет порядка 7000 человек.

Именно их потенциальная деятельность оценивается как главная угроза Российской Федерации в 2017 году. Вернувшиеся боевики начнут борьбу за лидерство в местных джааматах ИГИЛ, которых явно не хватит на всех. С целью создания собственных ячеек они «расползутся» по территории России, в том числе по стратегически важным объектам: городам газовиков и нефтяников в Сибири, моногородам у АЭС, а также по нестабильным с разных точек зрения регионам. Среди них можно назвать Поволжье, Татарстан, Башкирию, Удмуртию, Свердловскую область, Новосибирскую область, Хабаровский край и Приморье. В каждом из них боевики попробуют найти свою «экологическую» нишу. Про города федерального подчинения: Москву, Сочи и Санкт-Петербург с Севастополем можно даже не говорить. А ведь лидерство в среде боевиков ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) связано непосредственно с подготовкой и проведением террористических актов, поэтому оперативная обстановка в 2017 году будет только осложняться. Радует только одно: в настоящее время РФ обладает в лице Росгвардии уникальным подготовленным и мобильным инструментом в виде сил специального назначения, прошедших боевое слаживание. Они могут решить проблему террора даже при увеличении его проявления на порядок. Особенно при оперативной поддержке ФСБ и МВД России.

Особое опасение вызывает то, что некоторые террористические группы стали формироваться иностранным специальными службами на территории других государств. По задумке, их будущая террористическая деятельность должна влиться в гибридную войну, ведущуюся против нашей страны. Так, есть информация об активной работе с «Хизб ут-Тахрир» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), через «Меджлис» крымских татар со стороны СБУ и ГУР СВУ.

В течение 2016 года произошла концентрация мирового терроризма вокруг идеологии радикального салафизма. Все другие, «местные» террористические организации, часто носящие националистический или этнический характер, как-то «съёживались» перед тотальным наступлением исламского государства [1], которое «прихватизировало» термин «справедливость». Отступили в стороны даже шиитские радикальные группировки, а «Хезбалла» вообще присоединилась к контртеррористической операции в на Ближнем Востоке. Былые акции «Братьев-мусульман» в Египте, ХАМАС в Ливане и Израиле, ВИГ в Судане даже рядом не стоят со зверствами игиловцев. Это основной тренд, который будет определяющим в будущем году.

В связи с этим в 2017 году можно предположить существенные изменения в едином федеральном списке террористических организаций. Он был создан в 2003 году и актуален на 25 октября 2016 года (http://www.fsb.ru/fsb/npd/terror.htm), в него включены 26 экстремистских групп, в том числе иностранных и международных. При этом, крайний год привнес в этот список только одно дополнение: решением Верховного Суда Российской Федерации от 20.09.2016 № АКПИ 16−915С в него была кооптирована «Аум Сенрике». Каким-то образом с 90-х годов эта японская организация умело просачивалась «между строчек». К утратившим потенциальную опасность организациям можно уже сейчас отнести ранее активно действовавшие на Северном Кавказе «Шуру моджахедов Кавказа» и «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана». Их остатки теперь вошли в костяк «Имарата Кавказ», о судьбе которого говорилось выше.

Другой важный тренд 2016 года — это оформление мирового исламского террористического фронта как сетевого движения. Причем слово «сеть» в данном случае подразумевает оба своих современных значения: как принцип построения организации и как среда распространения идеологии, координации и финансирования деятельности через сеть Интернет. Но есть еще одно традиционное значение этого слова: словно сетью ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) вылавливает, забирает для себя все другие, мелкие группировки, те же «Боку Харам» в Нигерии или «Мауте» на Филипинах, а также души отдельных неофитов.

В этом году в Западной Европе салафитский терроризм сформировал новый эгрегор, подменяющий в сознании европейцев утратившие актуальность традиционные, в том числе христианские, протестантские и католические ценности. Нормальное стремление молодежи к справедливости им конвертируется в ваххабитский принцип «дозволен тот, кто не с нами», при этом любой, разделяющий идею построения всемирного халифата и веру в Аллаха, милостивого и справедливого — брат, а любой несогласный подлежит уничтожению. Трагическая история прошлого века с перманентной революцией повторяется, только теперь на смену коммунистической идеи идет псевдо-религиозная ересь, не имеющая ничего общего с классическим Исламом.

Левацкие идеи больше не интересны евромолодежи. Она находит себя в Исламе, а в силу крайне низкого образования, принимает за него слова и фетвы псевдо-имамов, которые проповедуют в молельных домах. Это еще одна серьезная тенденция прошедшего года: в Европе и России резко возросло число молельных домов, которые неподконтрольны традиционному Исламу и являются основой для вербовочной сети ИГИЛ. Отдельно следует отметить «перехват» представителями радикального ислама контроля за кафе при мечети по бизнесу. А в этих местах правоверные мусульмане собираются на чай и кофе после намаза. Поэтому именно кафе активно используются вербовщиками ваххабитов.

В России наиболее показательным в 2016 году стал финал «захвата сознания» бывшей студентки филфака МГУ Варвары Карауловой, активную разработку которой вербовщики ИГИЛ вели с 2013 года. Под воздействием агитации в социальных сетях она предприняла две попытки выехать в Сирию и присоединиться к боевикам. Не помогла и психиатрическая больница им. Александрова, в которой девушка проходила реабилитацию по настоянию органов ФСБ после первого случая в 2015 году. В последний раз, она даже изменила имя на Александру Иванову и получила на него загранпаспорт, что позволило органам следствия инкриминировать ей замысел преступления, задержать и поместить в СИЗО. На суде 19-ти летняя девушка оправдывалась пубертатным подростковым периодом, который у нее почему-то задержался. 22 декабря 2016 года ее признали виновной и приговорил к 4,6 годам заключения. Этот пример показывает, как на вооружение террористов попадает методика направленного информационно-психологического воздействия. Оно становится одним из главных орудий современного терроризма. В 2017 году можно только ждать его совершенствования.

Трендом этого года в организации связи стали закрытые группы и каналы в FaceBook и Telegram, через которые общаются, объявляют цели, мотивируются и мобилизуются на массовые мероприятия или теракции члены джааматов ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Европе, России, Америке и на «территории халифата» в Сирии и Ираке, а также сочувствующие им лица. Через них закрепляется и принадлежность к этой организации. Делается это в «заявительном» порядке. Стабильное финансирование получают только отряды наемников непосредственно в Ираке и Сирии, а европейские активисты, семьи смертников, получают деньги только после совершения акции. Случаи оплаты вперед крайне редки и идут только неоднократно проверенным кровью «неверных» боевикам.

После успехов ВКС МО РФ в Сирии ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) лишилась такого важно источника финансирования, как продажа нефти через турецкие порты с помощью фирм-прокладок с «островной» регистрацией в Западную Европу по демпинговым ценам. Собираемая дань (закят — десятина и джезья — налог на неверных) с бизнеса в Европе, России и территории «халифата» не покрывает всех потребностей разросшейся организации. Остаются Фонды, прежде всего Катара и КСА, которые концентрируют денежные средства «благотворительных» мировых организаций США, Великобритании, Германии, Франции, других стран и переправляют их «по назначению». Для закупки и доставки вооружений, ведения информационной войны, финансирования «зарубежных» партнеров и вилаятов.

Здесь просто необходимо выделить направление контртеррористической работы по линии Росфинмониторинга. Еще в 2015 году им была презентована «матрица индикаторов», разработанная с целью повышения качества работы организаций в направлении идентификации рисков финансирования терроризма. Предложенный финансовой разведкой подход подразумевал систематизацию идентификаторов по направлениям: процессы, связанные с формированием радикальной идеологии (центры радикальной пропаганды, вербовщики, неформальные группы, НКО, религиозные центры и т.д.), непосредственно террористы (действующие и вернувшиеся) и их окружение, экономика спонсорства терроризма (легальная и теневая — торговля нефтью, оружием, похищение людей и т.д.). Профиль сомнительной транзакции, предложенный финансовой разведкой, содержал четкие критерии определения степени «подозрительности» клиента с учетом географии и используемых платежных инструментов. 2016 год поддержал эту работу на законодательному уровне, а следующий, несомненно, принесет конкретную реализацию.

Последним моментом, который бы хотелось отметить как устойчивую тенденцию будущего года — это мифологизация, даже демонизация личности главы ИГИЛ Абу-Бакра аль-Багдади. Его фигура постепенно становится мистическим символом для мирового терроризма. Несмотря на много численные сообщения о его ликвидации, он уже готов сравняться по «выживаемости» с самим Усамой бен-Ладеном. 16 декабря 2016 года Госдеп США объявил новый «ценник» за информацию о местонахождении главаря ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Теперь его голова «стоит» $25 миллионов: www.state.gov/r/pa/prs/ps/2016/12/265708.htm. Это, скорее всего, не принесет реального успеха, ведь на Ближнем Востоке и предыдущие $10 считались «запредельной» суммой, однако послужит продолжению формирования образа «главного врага цивилизованного мира». Тем более, что жить без врага этот мир не может, а фигура Путина на фоне победы Трампа и «российских хакеров» в 2017 году уже перестает быть универсальным «жупелом».

[1] ИГИЛ состоит из 35 провинций, вилаятов. Они расположены в разных странах, но большая часть из них, 19 вилаятов, находится в Сирии и Ираке. Это провинции: Багдад, Аль-Анбар, Салах Ад-Дин, Север Багдада, Диял, Аль-Джануб (юг), Найнава, Киркук, Диджла (р. Тигр), Аль-Джазира, Аль-Барака, Аль-Хайр, Ракка, Дамаск, Алеппо, Хомс, Хама, Аль-Фурат (Евфрат).