На днях Росстат порадовал нас массой информации, касающейся уровня социально-экономического развития регионов Российской Федерации. Интересная информация, что и говорить. Общее впечатление: до чего же Россия по-прежнему разная страна! Ну да, говорили и говорят, что Москва — это не вся Россия. Это так, но дело не только в Москве.

Еще один вывод: социально-экономическая действительность, когда она предстает в региональном разрезе, оказывается не такой уж и хорошей по сравнению с официальной точкой зрения. А точка зрения эта известна: несмотря на некоторые временные трудности, все хорошо.

Насколько хорошо? Вот давайте и посмотрим. Сначала возьмем такой важнейший показатель, как реальные располагаемые денежные доходы населения. Известно, что в последние три года этот показатель в целом по стране неуклонно снижался: в 2014 году — на 0,7% в годовом выражении, в 2015 году — на 3,2%, в 2016 году — на 5,9%. Самое большое падение реальных доходов населения было отмечено в 2016 году в Пермском крае — на 20,6%(!). А вот в Ленинградской области, напротив, доходы населения выросли в прошлом году на 4,5%. В Москве доходы населения в 2016 году снизились больше, чем в целом по России, — на 9,7%.

Теперь возьмем такой интересный показатель — доля площади жилищного фонда, обеспеченного всеми видами благоустройства, в общей площади жилищного фонда субъекта Российской Федерации. Рассчитывается этот показатель как отношение общей площади жилых помещений, оборудованных одновременно водопроводом, канализацией, отоплением, горячим водоснабжением, газом или электроплитами, ко всей общей площади жилищного фонда, выраженное в процентах.

В целом по России доля благоустроенного жилищного фонда составила в 2015 году (последние доступные данные) 65,5%, то есть более трети жилья было без тех или иных удобств. Напомню (впрочем, о чем это я), что за окном XXI век, и страна уже получила триллионы нефтедолларов в этом самом веке.

Но есть регионы в России вообще с «выдающимися» соответствующими показателями: только 14,8% жилья в Республике Алтай является благоустроенным. Ну а лучший показатель у Санкт-Петербурга — 95%. В Москве — 93,5%.

Еще один показатель, характеризующий уровень жизни народа, — доля населения с денежными доходами ниже региональной величины прожиточного минимума в общей численности населения субъекта Российской Федерации. Попросту говоря, этот индикатор показывает уровень бедности населения в том или ином регионе. Сейчас в целом по стране этот показатель по итогам 2016 года составил около 14%, то есть примерно 20 млн человек живут ниже черты бедности. Согласитесь, что для страны, «вставшей с колен», как-то многовато будет. Может, не те критерии используем для определения этого «вставания»?

И по этому показателю картина в региональном разрезе предстает очень и очень пестрой. Итак, больше всего бедняков у нас в Республике Тыва — 43,8%(!), или почти половина населения. Напротив, лучше всего обстоят дела на этот счет в Татарстане — всего лишь 7,4% бедного населения. Так что Татарстан оправдывает неформальное звание региона-передовика.

Наконец, возьмем такой важный показатель — смертность населения (без показателя смертности от внешних причин). Вот это уточнение — «без внешних причин» — является достаточно важным. Дело в том, что учет умерших от внешних причин искажает картину, если можно так сказать, естественной смертности. Внешние причины смертности — это убийства, самоубийства, случайные отравления алкоголем, несчастные случаи, в том числе дорожно-транспортные происшествия.

Так вот, состояние дел с этими внешними причинами у нас в стране в последние годы становилось лучше: меньше убийств, меньше погибших в ДТП и пр. К примеру, в 2016 году от всех видов транспортных несчастных случаев погибло на 3,1 тысячи человек меньше по сравнению с 2015 годом (21,6 тысячи человек и 24,7 тысячи человек соответственно). В значительной степени именно поэтому общий показатель смертности населения демонстрирует положительную динамику.

Однако смотрите, какая получается картина, когда Росстат посчитал смертность населения без показателя смертности от внешних причин. На уровне страны такая смертность в последние годы росла: от 1175,2 умершего на 100 тысяч человек населения в 2013 году до 1184,6 умершего в 2016 году. Что же касается региона, где самая большая смертность, то это Псковская область (1651,3 умершего на 100 тысяч человек населения в 2016 году).

Ну а наименьший показатель по итогам 2016 года был зафиксирован в Ингушетии — 303,2 умершего, что объясняется прежде всего значительной долей молодого населения в этой республике.

Как-то не хочется заканчивать анализ на показателе смертности, поэтому еще несколько цифр, характеризующих ожидаемую продолжительность жизни при рождении (число лет, которое в среднем предстояло бы прожить одному человеку из поколения родившихся в данном году при условии, что на протяжении всей жизни этого поколения уровень смертности в каждом возрасте останется таким, как в год, для которого вычислен показатель).

В целом по России этот показатель по итогам 2016 года составил 71,87 года, в Москве — 77,09 года. Как видим, в Москве перспективы прожить подольше значительно лучше, чем в целом по России.

Самый высокий показатель ожидаемой продолжительности жизни при рождении — в Ингушетии: 80,82 года (2016 год), самый низкий — в Республике Тыва (64,21 года). В принципе ситуация и в целом по стране, и в большинстве регионов с этим показателем в последние годы стала чуть лучше. Однако дифференциация и здесь оставалась очень значительной.

Можно, конечно, и дальше пытаться понять, где на Руси и каково жить, так как упомянутыми выше показателями соответствующий перечень не исчерпывается. Однако уже очевидно, сколь значительна дифференциация регионов по уровню социально-экономического развития. Это — ненормально. Это было бы в какой-то мере объяснимо, если бы у нас не было многих лет высоких цен на нефть, то есть если бы у нас не было достаточно средств на развитие. Но у нас были такие возможности, и мы их не использовали.

Столь большая страна, как Россия, не может устойчиво развиваться, пока жизнь в одном регионе значительно отличается от жизни в другом регионе. В этом плане Россия представляется по-прежнему каким-то «лоскутным одеялом».

Да, у нас власти ставят задачу выравнивания бюджетной достаточности регионов. Но, возможно, уже давно настала пора, когда надо выравнивать не только бюджетную достаточность, но и социально-экономическое положение в целом. Да, выравнивать надо так, чтобы не уничтожать стимулы к развитию у успешных регионов, не по принципу «отобрать и поделить».

Региональные сравнения — это, конечно, хорошо. Но здесь ведь открываются и общие серьезные проблемы. Взять тот же показатель смертности населения (без показателя смертности от внешних причин). Как это так получилось, что данный показатель столь устойчиво растет в последние годы? И не надо примитивно объяснять все это только старением населения. А что там у нас с той же реформой здравоохранения?

Я очень надеюсь, что интересная и, надо прямо сказать, тревожная статистика, обнародованная Росстатом, не будет разовой акцией текущего года. Хотя… Хотя вряд ли стоит ожидать чего-нибудь подобного совсем уж накануне президентских выборов 2018 года. Но хочу сказать, что люди думающие и так прекрасно понимают, что реальная действительность значительно хуже бодрых рапортов властей.