Москва переложила решение проблемы участия Юлии Самойловой в «Евровидении» на плечи Европейского вещательного союза, для которого отсутствие трансляции на Россию означает потерю крупных средств. Перед аргументом финансовых потерь Европа традиционно забывает о твердости своей политической позиции. Однако далеко не очевидно, что ей удастся переломить упорство Киева.

Ситуация вокруг участия России в конкурсе «Евровидение» постепенно превращается из политической драмы в водевиль.

Как известно, после отказа Первого канала от предложенного организаторами – причем это действительно беспрецедентный случай – дистанционного выступления Юлии Самойловой на конкурсе стало известно, что Европейский вещательный союз (ЕВС) решил добиваться ее участия непосредственно в Киеве.

В свою очередь, вице-премьер Украины Вячеслав Кириленко заявил, что проблема с допуском на территорию страны российского участника конкурса может быть решена, если Россия заменит своего представителя на не имеющего проблем с украинским законодательством. При этом он назвал решение отправить на конкурс именно Юлию Самойлову провокацией.

Следует признать некоторую правоту украинского вице-премьера. Выбор именно Юлии Самойловой в качестве участника конкурса от России, помимо чисто профессионального аргумента, что она является талантливой певицей, достойной представлять страну на международном песенном конкурсе, очевидным образом имеет серьезную политическую подоплеку. Так что обвинения в адрес Первого канала и в целом российской власти, что они используют девушку-инвалида с политическими целями, имеют под собой определенные основания. Другое дело, что Самойлова – незаурядная сильная личность, привыкшая справляться с огромными трудностями, и она, очевидно, сознательно согласилась на весь этот проект, понимая его возможные трудности и издержки.

Любопытно то, что Европа в лице ЕВС до недавнего времени явно не осознавала, что все это выходит далеко за рамки политических российско-украинских споров. Первоначально решение Украины отказать Самойловой во въезде в страну для участия в конкурсе вызвало крайне вялую реакцию со стороны Запада. Это отметила и Элла Памфилова: «Меня в большей степени удручает… Реакции-то нет со стороны Европы, так называемого западного мира, который очень с пристрастием, иногда избирательно, отстаивает принципы толерантности, свободы слова, другие демократические ценности».

Ситуация вполне понятная: в существующих российско-украинских трениях Европа политически привычно поддерживает Киев и предпочла проигнорировать его решение относительно Самойловой. Однако все резко изменилось, когда стало известно об отказе России от трансляции конкурса.

Причина проста: политика – это одно, а вот финансы – это совсем иное.

Отказ России от трансляции конкурса означает потерю денег, причем очень серьезных для ЕВС, поскольку российская аудитория слишком крупная и, как следствие, слишком значимая, чтобы можно было проигнорировать ее потерю для «Евровидения».

Именно после информации, что Россия не будет транслировать «Евровидение» в случае неучастия Самойловой, Европа начала предпринимать попытки как-то изменить ситуацию. Именно с этим было связано предложение о дистанционном участии и другие сообщения о намерении ЕВС добиться участия российской певицы в конкурсе.