Комментарий МИД Российской Федерации в связи с опубликованием очередного доклада Государственного департамента США о соблюдении государствами соглашений в области контроля над вооружениями и нераспространения

США формально выступают за безусловное соблюдение норм международного права. Это относится и к осуществлению в полном объеме международных соглашений, направленных на укрепление международной безопасности и поддержание глобальной стабильности, ключевое место среди которых занимают договоры и конвенции по контролю над вооружениями, разоружению и нераспространению (КВРН).

Провозглашая такой подход и устанавливая собственные, «идеальные», как кажется Вашингтону, критерии осуществления того или иного соглашения, США претендуют на монопольное право давать оценку действиям других государств по выполнению договорных обязательств. Причём Вашингтон это делает в безапелляционной манере, игнорируя установившуюся практику урегулирования возникающих вопросов посредством задействования предусмотренных для этого многосторонних механизмов.

Появившийся 25 апреля с.г. очередной доклад государственного департамента США страдает теми же недостатками, которые были присущи всем предыдущим подобным документам. Вместе с выдвижением абсолютно необоснованных обвинений в адрес отдельных стран, его авторы вновь предприняли попытку представить самих США чуть ли не единственным государством с безупречным «послужным списком» выполнения обязательств по соглашениям в области КВРН. Такая неприемлемая манера подачи и компиляции фактов уже стала американской традицией в подведении основы под претензии США на «американское исключительное право» судить «провинившихся» и требовать их наказания.

Российская Федерация, разделяя установку на полное и безусловное выполнение обязательств по международным соглашениям, категорически не приемлет методы и средства, используемые Вашингтоном для «выведения на чистую воду» государств, которые, по его мнению, являются «нарушителями» договорных обязательств.

За последние годы появляется все больше оснований полагать, что причина таких действий США – отнюдь не банальное нежелание обременять себя непростым и продолжительным экспертным диалогом, а нечто гораздо более серьезное – боязнь Вашингтона быть разоблаченным в выдвижении безосновательных обвинений в адрес других государств; и в допущенных самими США нарушениях по международным соглашениям в области КВРН.

МИД России вынужден вновь обратить внимание на столь неприемлемые действия США и на неоспоримые факты, которые призваны способствовать объективной оценке реального положения дел с выполнением Россией и США своих договорных обязательств в области КВРН.

1. Проблематика ПРО

В 2001 г. США вышли из Договора 1972 г. по ПРО и взяли курс на одностороннее и ничем не ограниченное наращивание своей глобальной системы противоракетной обороны. Тем самым была разрушена одна из опор системы глобальной стратегической стабильности.

С тех пор безоглядное формирование системы ПРО США самым неблагоприятным образом сказалось на системе международной безопасности, значительно осложнило отношения не только в Евроатлантическом, но и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, превратилось в одно из наиболее серьезных препятствий на пути дальнейшего поэтапного ядерного разоружения, создавая опасные предпосылки для возобновления гонки ядерных вооружений.

Неоднократно обращали внимание американской стороны на эту проблему. Однако готовности к взаимодействию и к учету российских озабоченностей проявлено не было. США отказались обсуждать даже выдвинутые самим же Вашингтоном гарантии ненаправленности против России размещаемых в Европе средств ПРО.

По-прежнему нет ответа на вопрос, против кого ведутся сверхзатратные и абсолютно непропорциональные любым перспективным вызовам приготовления в области ПРО. Показательным стало и нежелание США корректировать свои противоракетные планы, несмотря на успешную реализацию достигнутых в 2015 г. договоренностей относительно иранской ядерной программы. А ведь мы все помним, что в свое время это был стержневой и, по сути, единственный аргумент, которым Вашингтон даже на уровне президента США оправдывал развертывание своих систем ПРО в Европе.

Необходимо понимать, что противоракетные средства, размещаемые по всему миру, являются составной частью весьма опасного глобального проекта, направленного на обеспечение повсеместного подавляющего превосходства США в ущерб интересам безопасности других государств. Активно наращиваемая архитектура ПРО США во всей её совокупности существенно меняет стратегический баланс сил в области наступательных вооружений и создаёт принципиально всё более серьёзные риски глобальной нестабильности.

Опасность в том, что наличие противоракетного «зонтика» может привести к появлению пагубной иллюзии неуязвимости и безнаказанности, а значит – породить соблазн в «горячих головах» в Вашингтоне к новым опасным односторонним шагам в решении глобальных и региональных проблем в обход Совета Безопасности ООН и вопреки здравому смыслу, как это было сделано 7 апреля с.г., когда США нанесли ракетный удар по суверенному государству – Сирии.

Существует единственный способ разрешения этой проблемы – США при осуществлении своих противоракетных планов обязаны не на словах, а на деле руководствоваться общепринятым, причем неоднократно подтверждавшимся самим Вашингтоном на профильных международных площадках принципом о недопустимости укрепления собственной безопасности за счет безопасности других государств.

2. Обязательства США по ДРСМД

Вашингтон даёт заведомо неверную информацию о своём «выполнении» обязательств по ДРСМД. Уже долгие годы США просто игнорируют российские серьёзные озабоченности, имеющие прямое отношение к выполнению американской стороной Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности:

— США разместили на своей базе ПРО в Румынии и планируют разместить на такой же базе в Польше наземные противоракетные комплексы «Иджис Эшор», в состав которых входят системы вертикального пуска, аналогичные универсальным установкам Мк-41, способным запускать крылатые ракеты средней дальности «Томагавк». Неоспоримым фактом является то, что это – грубейшее нарушение обязательств по ДРСМД.

— В интересах ПРО уже более двух десятилетий США продолжают испытания с использованием ракет-мишеней, сходных по характеристикам с баллистическими ракетами средней и меньшей дальности наземного базирования, совершенствуя, среди прочего, ключевые элементы запрещенных по ДРСМД ракетных систем.

— США уже долгие годы наращивают производство и применение ударных беспилотных летательных аппаратов. Такие эвентуальные средства доставки ОМУ со всей очевидностью подпадают под содержащееся в ДРСМД определение крылатых ракет наземного базирования.

Следует отметить, что на два последних из упомянутых нарушений ДРСМД мы указываем американским коллегам уже в течение полутора десятков лет. Никакой конструктивной реакции нет.

Что касается нашей озабоченности, связанной с размещением на суше американских пусковых ракетных установок, то после того, как мы её впервые озвучили в 2014 г., США, вместо хотя бы попытки решения этой проблемы, в ответ развернули кампанию по публичному, абсолютно голословному обвинению России в нарушении ДРСМД: якобы наша страна производит и испытывает запрещенные по Договору крылатые ракеты наземного базирования. Никакой аргументации, способной подкрепить выдвигаемые в наш адрес претензии, так и не предъявлено. Переданная американской стороной «информация», якобы позволяющая определить, о чём идет речь, на деле представляет собой отрывочные фрагментарные сигналы, никак не проясняющие, на чём все-таки основаны несостоятельные американские озабоченности. Вызывает серьезную озабоченность, что представители ряда американских ведомств используют подобную «фактологию» в качестве предлога для раскрутки очередной кампании относительно возможного применения «ответных мер» в отношении России.

3. Обязательства США по ДНЯО

США утверждают, что «выполняют» свои обязательства по ДНЯО, однако, до сих пор не изменилась тревожная ситуация, связанная с несоблюдением Вашингтоном ключевых положений этого договора. США продолжают привлекать европейские неядерные страны НАТО к участию в так называемых «совместных ядерных миссиях». Эти «миссии» включают элементы ядерного планирования и отработку практических навыков использования ядерного оружия с задействованием самолетов-носителей, их экипажей, инфраструктуры аэродромов и наземных служб обеспечения неядерных стран НАТО. Все это является прямым нарушением статей I и II Договора о нераспространении ядерного оружия.

Более того, в последние годы развернута кампания по беспрецедентному по масштабам обновлению всех компонентов американского ядерного арсенала, включая нестратегическое ядерное оружие, находящееся на территории других государств. США планируют разместить в Европе новые ядерные авиабомбы с уменьшенной мощностью, но повышенной точностью. С такими характеристиками существенно понижается «порог» применения ядерного оружия. Такие ядерные средства перестают быть «политическим оружием», а становятся «оружием поля боя». Одновременно тиражируется ничем не обоснованный ложный тезис о росте «российской ядерной угрозы». Преднамеренно искажаются положения нашей Военной доктрины, касающиеся применения ядерного оружия. Западной общественности настойчиво внушают, что Россия якобы пересматривает свои взгляды на место и роль ядерного оружия и делает на него все более сильный акцент. Все это не соответствует действительности.

У проблемы «совместных ядерных миссий» может быть только одно решение – возврат всего нестратегического ядерного оружия на территорию США и запрет на его размещение за рубежом, ликвидация всей инфраструктуры, позволяющей обеспечить быстрое развертывание этого оружия, и, разуметтся, отказ от проведения каких-либо тренировок (учений), связанных с отработкой навыков применения ядерного оружия личным составом вооруженных сил государств, не обладающих такими вооружениями.

4. Уход США от ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний

Вызывает большую озабоченность нежелание США ратифицировать Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ).
В результате этот исключительно важный международный Договор уже 20 лет не может перейти в категорию действующих.

Более того, влиятельные политические круги США, судя по имеющейся информации, не чужды идее о возможном возобновлении ядерных испытаний. Ее реализация прямо противоречила бы декларируемой Вашингтоном приверженности целям укрепления режима нераспространения ядерного оружия.

С учетом того, что в вопросе о присоединении к ДВЗЯИ остающиеся вне Договора страны ведут себя с прямой оглядкой на США, столь «застойная» позиция Вашингтона является главным препятствием на пути превращения ДВЗЯИ в действующий международно-правовой инструмент.

5. Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Соединенных Штатов Америки об утилизации плутония, заявленного как плутоний, не являющийся более необходимым для целей обороны, обращении с ним и сотрудничестве в этой области и протоколов к этому Соглашению (далее – СОУП)

Утверждение американской стороны о том, что Указ Президента Российской Федерации о приостановлении действия СОУП не приводит веских оснований для приостановления действия упомянутого Соглашения в соответствии с международным правом, не соответствует действительности.

В преамбуле Указа четко зафиксировано, что решение о приостановлении действия СОУП принято в связи с коренным изменением обстоятельств, возникновением угрозы стратегической стабильности в результате недружественных действий Соединенных Штатов Америки в отношении Российской Федерации и неспособностью Соединенных Штатов Америки обеспечить выполнение принятых обязательств по утилизации избыточного оружейного плутония в соответствии с международными договорами. Соответствующие основания воспроизведены также в статье 1 Федерального закона Российской Федерации № 381-ФЗ от 31 октября 2016 г., который законодательно закрепил решение о приостановлении действия СОУП.

Так, в период после вступления в силу СОУП в июне 2011 г. США предприняли ряд шагов, ведущих к коренному изменению обстоятельств, существовавших при заключении этого Соглашения.

В 2012 г. в США был принят так называемый «закон Магнитского», положивший начало беспрецедентному санкционному давлению на нашу страну под надуманными предлогами.

С 2014 г. после воссоединения Крыма с Россией американской стороной предпринята целая серия враждебных шагов, направленных на прямой подрыв российской экономики и социальной стабильности, включая «Закон о поддержке свободы Украины», допускающий вмешательство во внутренние дела России. Были также введены санкции в отношении отдельных субъектов Российской Федерации, российских юридических и физических лиц.

Одновременно началось активное наращивание военной инфраструктуры НАТО и численности американских войск возле российских границ, что кардинально меняет стратегический баланс в Европе и чревато усилением военного противостояния и напряженности.

В связи с изложенным выше Россией было принято упомянутое решение о приостановлении действия СОУП в полном соответствии со статьей 62 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г.

Дополнительным аргументом в пользу решения о приостановлении действия СОУП стала очевидная неспособность американской стороны обеспечить выполнение обязательств по утилизации собственного избыточного оружейного плутония в установленные сроки и в рамках согласованных с российской стороной условий. Утверждение о том, что вся деятельность США вписывалась в обязательства, установленные СОУП, не соответствует действительности.

В начале февраля 2016 г. администрация Б.Обамы официально обратилась в конгресс США с сообщением о намерении изменить метод утилизации 34 тонн оружейного плутония, подпадающих под действие СОУП. Новый метод предполагал отказ от использования оружейного плутония в качестве топлива для энергетических реакторов (т.н. МОКС-топлива) и предусматривал вместо этого упрощенный аналог иммобилизации – смешивание оружейного плутония с наполнителем с последующим захоронением в солевых отложениях. При этом американская сторона заявила о намерении прекратить строительство завода по производству МОКС-топлива в Саванна-Ривер (штат Южная Каролина) и планах свернуть этот недостроенный завод в течение ближайших лет.

Отмечаем, что США выступали с идеей «иммобилизации» плутония еще на стадии подготовки СОУП. Российская сторона неизменно указывала на то, что такой подход не может обеспечить необратимость утилизации.

Нарушением со стороны Вашингтона является то, что шаги по изменению метода утилизации плутония администрация США начала предпринимать, не получив согласия со стороны России, что противоречит положениям Соглашения. Более того, это было сделано после того, как до американской стороны было четко доведено, что такого согласия не будет.

Российская сторона готова рассмотреть возможность возобновления действия СОУП после устранения американской стороной причин, приведших к коренному изменению обстоятельств, существовавших на день вступления в силу Соглашения, в том числе при том понимании, что США будут придерживаться согласованного метода утилизации.

6. Проблемы с соблюдением КБТО со стороны США

На VIII Конференции по рассмотрению действия Конвенции о запрещении биологического и токсинного оружия (ОК КБТО, Женева,
7-25 ноября 2016 г.) делегация США в решающий момент заблокировала работу по поиску компромиссных решений. В результате было сорвано принятие программы работы в рамках КБТО на период 2017-20 гг.

Такой неблаговидный ход в общем не стал неожиданным. Деструктивный опыт у США на этом направлении немалый. Ещё в 2001 г. американская сторона пустила под откос все результаты десятилетних многосторонних переговоров по разработке верификационного протокола к КБТО.

Все это заставляет Россию, которая полностью соблюдает свои обязательства по КБТО, задуматься о реальной, а не декларируемой на публику, военно-биологической повестке дня США.

На фоне продолжающегося ослабления режима, запрещающего биологическое оружие, растущую озабоченность у нас вызывают остающиеся без ответа российские вопросы в отношении выполнения и соблюдения американских обязательств по КБТО.

Нас не может не беспокоить планомерное развёртывание военно-биологической инфраструктуры США по периметру российских границ. Особо тревожит значительное усиление размещенного в Грузии (п.Алексеевка) Управления медицинских исследований сухопутных войск США. Идет реализация аналогичных проектов Пентагона и в других соседних с нами странах.

Отсутствует ясность в связи с рассылкой спор сибирской язвы, наработанных микробиологическими объектами военного ведомства США. Так, в 2005-15 гг. из лаборатории им. Л.Саломона (Дагуэйский полигон, штат Юта) споры сибирской язвы были разосланы 194 адресатам в 10 странах мира. Такие действия вызывают серьёзные озабоченности с учётом того, что
в 2001 г. исследовательский институт инфекционных заболеваний сухопутных войск США (Форт-Детрик, штат Мэриленд) уже становился источником поражения гражданских лиц этим же заболеванием.

Кроме того, вопреки обязательствам США и соответствующим решениям, принятым с американским участием на международном уровне, Вашингтон всё ещё допускает возможность «ответного применения» токсинного оружия и других видов химического оружия.

Согласно Приказу № 11850 президента США Дж.Форда (1975 г.), американским вооруженным силам разрешено применять «нелетальное» токсинное оружие и другие виды химического оружия в качестве способа ведения войны. Понятно, что степень «нелетальности» военное ведомство США будет в таких случаях определять самостоятельно.

Все это в совокупности создает весьма тревожную картину вокруг «соблюдения» обязательств по КБТО со стороны США.

7. Выполнение обязательств США по Конвенции о запрещении химического оружия

Уже который год в своих докладах госдепартамент США пытается оспорить полноту российского объявления по статье III Конвенции о запрещении химического оружия (КЗХО) и тем самым подвергнуть сомнению компетентность и заслуженный авторитет ОЗХО как эффективной и успешной международной структуры в сфере разоружения и нераспространения ОМУ. В отличие от Вашингтона, претензий у ОЗХО к России просто нет.

США следовало бы все же более ответственно подходить к вопросу использования негосударственными субъектами химического оружия в ближневосточном регионе. А для этого нужно просто действовать в рамках взятых на себя обязательств по резолюциям СБ ООН 2118, 2209 и 2235 и поделиться с Советом Безопасности доказательствами преступлений ИГИЛ и других террористических группировок в иракском Курдистане, полученных американскими военными в 2015-2016 гг. непосредственно с мест применения экстремистами отравляющих веществ.

Не помешало бы также ознакомиться и с «неопровержимыми» доказательствами складирования на сирийской авиационной базе «Шайрат» химического оружия, которое якобы было применено при авиаударе по н.п.
Хан-Шейхун, и понять, почему в связи с предполагаемым химицидентом в сирийской провинции Идлиб Вашингтон действовал в нарушение международного права. Более того, американцы и их союзники блокировали принятие Исполнительным советом ОЗХО решения о безотлагательном проведении тщательного и беспристрастного расследования на месте химинцидента в Хан-Шейхуне с инспекционным посещением представителями ОЗХО авиабазы «Шайрат», проект которого был представлен Россией и Ираном.

Согласно официально подтвержденной информации, Минобороны США в ходе оккупации войсками коалиции территории Ирака (2003-2009 гг.) обнаружило, в том числе выкупило у местного населения, порядка 5 тыс. различных химбоеприпасов, произведенных в период правления С.Хусейна. При этом США не уведомили о своих действиях согласно требованиям КЗХО Организацию по запрещению химического оружия (ОЗХО) и проводили их уничтожение в Ираке без должной верификации и небезопасным для людей (имеются факты поражения американских военнослужащих) и окружающей среды методом подрыва на открытом воздухе.

В этой связи вызывает удивление негативная американская реакция на неоднократные российские обращения в соответствии с п.1 Статьи IX КЗХО в отношении предоставления доступа к архивам Техсекретариата ОЗХО, относящимся к этому вопросу. Исходим из того, что наше обращение все же будет рассмотрено положительно.

При присоединении к КЗХО со стороны США не было сделано каких-либо оговоркок, однако Сенат Конгресса США в ратификационных документах зафиксировал ряд условий, носящих с точки зрения выполнения Вашингтоном своих обязательств по Конвенции весьма противоречивый характер.

Так, президент и администрация США обязаны начать действовать в случае необходимости в нарушение требований КЗХО, а именно: запрещать вывоз любых химических проб, отобранных в США, за пределы страны; налагать ограничения на возможность проведения инспекций в США экспертами ОЗХО на предмет выявления запрещенной деятельности по Конвенции по запросу другого государства-участника; сохранять в действии Исполнительный указ президента США № 11850 от 8 апреля 1975 г., позволяющий в определенных ситуациях применять химические средства, предназначенные для борьбы с беспорядками, в военных целях (запрещается Статьей I КЗХО).

США продолжают сохранять оговорку к Женевскому протоколу о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств 1925 г., предполагающую возможность ответного применения химоружия летального и инкапаситирующего (временно выводящего из строя) действия, что также запрещено Статьей I КЗХО.

8. Соблюдение Венского документа 2011 года

К сожалению, и в вопросах оценки соблюдения обязательств по Венскому документу 2011 года (ВД-2011) о мерах укрепления доверия и безопасности США регулярно воспроизводят обвинения в адрес России в «избирательном выполнении» и «недостаточной транспарентности».

Претензии США по ВД-2011 сводятся к констатации неких имеющих место с 2014 года озабоченностей США в связи с «выполнением Россией ВД-2011, в том числе в отношении Украины».

Бездоказательно обвиняя Россию в «вооружении, обучении сепаратистов на Восточной Украине и ведении совместно с ними боевых действий», США и страны НАТО серьёзно дискредитировали роль ВД-2011 как инструмента объективного контроля военной деятельности государств – участников ОБСЕ. В связи с этим необходимо вновь указать на очевидное: Российская Федерация не является стороной внутреннего конфликта на Украине.

Что касается повторяющихся применительно к Венскому документу (как и к ДОВСЕ) обвинений в «оккупации», «аннексии» Крыма и размещении там войск «без согласия принимающей стороны», то присоединение полуострова к России является результатом свободного волеизъявления его многонационального населения. Нынешний статус Республики Крым и города Севастополя как субъектов Российской Федерации — вопрос решенный. Он не подлежит пересмотру. Соответственно, Россия свободна в размещении любых своих войск и военной техники на собственной территории. Попытки проинспектировать территорию Крыма в рамках инспекции Украины являются провокационными и тщетными. Россия, разумеется, готова принимать инспекторов, наблюдателей и группы оценки в Крыму в случае направления ей соответствующих запросов по Венскому документу.

Кстати, сам Киев до сих пор так и не выполнил обязательств по Венскому документу применительно к военной деятельности своих сил в Донбассе. Однако в докладе госдепартамента США об этом ничего не сказано.

В отношении упреков в наш адрес о непредоставлении информации по военным базам Вооруженных Сил Российской Федерации, расположенным на территориях Абхазии и Южной Осетии, отмечаем, что эти суверенные государства не являются участниками ОБСЕ и, соответственно, не входят в зону применения мер укрепления доверия, как она определена Венским документом 2011 года. Американские специалисты, готовившие данный раздел доклада госдепартамента, безусловно, хорошо об этом осведомлены. Разумеется, знают они и о том, что упомянутая информация всё-таки предоставляется Россией, но в соответствии с другим документом ОБСЕ – Глобальным обменом военной информацией.

В 2016 году, как и ранее, российская сторона в добровольном порядке неоднократно направляла государствам – участникам ОБСЕ, включая США, уведомления с подробным указанием параметров проводившихся внеплановых проверок. Разумеется, в них учитывались лишь те силы, которые подпадают под положения Венского документа. Показательно, что в истекшем году ни «необычной», ни «незапланированной» военной деятельности, ни превышения параметров уведомляемой военной деятельности вооруженных сил так и не было зафиксировано в ходе проведенных государствами-участниками ОБСЕ инспекций по Венскому документу. Поэтому содержащиеся в докладе Госдепартамента намеки на возможность таких превышений в ходе внезапных проверок беспочвенны.

Несколько слов по поводу упоминаемых в докладе (конечно, с упреком, что мы «скрыли» данные) российских основных системах вооружения и военной техники. Как уже многократно было показано нашим партнерам, бронемашина БРМ-1К по своим характеристикам не входит ни в одну из категорий такой техники, по которым должна предоставляться информация по Венскому документу. А боевой самолет Су-30СМ и ударный вертолет Ка-52 еще не приняты на вооружение.

Что касается двух войсковых частей, не отраженных в российской информации по Венскому документу, то их там быть и не должно, поскольку они не отвечают критериям, изложенным в пункте 10 ВД-2011.

Вашингтоном муссируются обвинения в «нежелании» России участвовать в обновлении общеевропейского режима мер доверия. Наращивая силовое давление на Россию, нам одновременно предлагают идти по пути «существенной модернизации» режима мер укрепления доверия и безопасности по Венскому документу, которая, в понимании США и их союзников, должна иметь целью одностороннее повышение транспарентности наших вооружённых сил, а в некоторых случаях — подрыв основы деятельности ОБСЕ – принципа консенсуса при принятии решений.

Однако меры транспарентности не выстроить в условиях конфронтации, политики санкций и отказа от военного сотрудничества. Курс на «сдерживание» России подрывает основу для ведения переговоров об обновлении ВД-2011.

Считаем, что предусмотренный ВД-2011 механизм обеспечивает необходимую информацию о вооружённых силах государств – участников ОБСЕ и на данном этапе отвечает имеющимся реалиям в сфере европейской безопасности.

В нынешнем докладе, как и прежде, США «скромно» умалчивают о многочисленных проблемах с выполнением Венского документа, имеющихся как у них самих, так и у их союзников. Так, в ходе инспекции одной из американских частей в Германии 19 января 2016 года её представители отказались объяснить расхождения между заявленными и реальными количествами вооружений. Не соответствовало букве Венского документа и духу открытости и аналогичное поведение польских сопровождающих в ходе инспекции 6-9 июня 2016 г. Четырежды за год российским инспекторам было отказано в возможности наблюдать за ходом военных учений стран НАТО, поскольку сроки их проведения менялись без какого-либо уведомления.

9. Проблематика Договора об обычных вооруженных силах в Европе

Поскольку авторы доклада Госдепартамента вновь упомянули приостановление Россией участия в Договоре об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), представив его как «нарушение» обязательств по этому Договору, необходимо напомнить следующее.

США и их союзники неоднократно обходили ограничительные положения ДОВСЕ за счет расширения НАТО. При этом они всячески уходили от предлагавшегося Россией обновления режима контроля над обычными вооружениями в Европе (КОВЕ) в соответствии с новыми военно-политическими реалиями на континенте. Наиболее яркое этому подтверждение – их отказ ратифицировать Соглашение об адаптации ДОВСЕ.

Только после приостановления Россией действия ДОВСЕ США и их союзники вынужденно заговорили о «необходимости решать вопрос о дальнейшей судьбе КОВЕ». Однако их попытки использовать диалог по этой проблематике в качестве рычага давления на Россию в конечном итоге привели к его заморозке.

На словах выражая приверженность «сохранению, укреплению и модернизации контроля над обычными вооружениями в Европе», США и НАТО на деле в последние годы вновь взяли курс на «сдерживание» России и дальнейшее изменение баланса сил в европейском регионе в свою пользу, в том числе в непосредственной близости от российских границ. Попытки США «гибко» толковать положения Основополагающего акта Россия-НАТО о «существенных боевых силах» вкупе с наращиванием объемов тяжелых вооружений и военной техники в частях и на европейских складах передового базирования НАТО являются де-факто опасным балансированием на грани нарушения положений этого важнейшего документа.

С учетом всех этих обстоятельств возвращаться к теме выполнения давно и безнадежно устаревшего ДОВСЕ не имеет смысла.

Что же касается перспектив разработки нового режима КОВЕ на принципах равной и неделимой безопасности, сбалансированности прав и обязательств сторон, то их следует рассматривать в контексте отказа натовцев от мер военного «сдерживания» России в Европе, нормализации отношений с Российской Федерацией, в том числе в сфере военного сотрудничества.

10. Обязательства США по Договору по открытому небу

Американская сторона далеко не в первый раз воспроизводит набор шаблонных обвинений в адрес России в якобы несоблюдении Договора по открытому небу (ДОН). На эти претензии мы неоднократно давали исчерпывающие ответы как в Консультативной комиссии по открытому небу (ККОН), так и в комментариях в связи с предыдущими докладами Госдепартамента.

Так, вынуждены в очередной раз напомнить, что ограничение максимальной дальности полета над Калининградской областью введено в соответствии с положениями ДОН и решением ККОН. Этот порядок обеспечивает такую же эффективность наблюдения, как и при полетах над остальной частью территории Российской Федерации и над территориями сопредельных государств (Польша, Литва, Латвия, Эстония).

Ограничения для полетов ДОН вблизи границ с независимыми государствами Абхазией и Южной Осетией введены в соответствии с Договором, предусматривающим, что наблюдательные полеты проводятся не ближе 10 км от границы государства, не являющегося его участником.

Наше требование о предоплате за наблюдательные полеты Украины над территорией Российской Федерации обусловлено отказом Киева возвращать России миллиардные долги. Его обоснованность подтверждается и тем, что Украина до сих пор не оплатила счета за участие своих представителей в мероприятиях по освидетельствованию российских цифровых платформ открытого неба в июне 2016 года. Об этом в докладе почему-то ничего не говорится.

К сожалению, американцы умалчивают о нарушениях и проблемах с соблюдением ДОН со стороны самих США, их союзников по НАТО и других «близких» им государств.

В течение 12 лет действия Договора США игнорировали его положения о разработке специальных процедур по наблюдению своих островных территорий и владений. Таким образом, долгое время значительная часть территории США оказывалась недоступной для наблюдения, что является грубым нарушением основ Договора. Лишь в конце 2015 года Вашингтон пошел навстречу нашим требованиям. А соответствующие процедуры для Алеутских островов до сих пор не предусматривают возможность остановки для отдыха экипажа, что может негативно сказаться на безопасности полетов и существенно ограничивает возможности России по наблюдению этой части территории США.

Отказавшись предоставлять достаточное число промежуточных посадок, США (а вместе с ними и Канада) практически закрыли свою территорию от наблюдения российскими самолетами Ан-30Б с цифровой аппаратурой, что является нарушением Статьи III Договора, предусматривающей обязанность каждого государства-участника принимать наблюдательные полеты над своей территорией. В обоснование такой позиции американская сторона ссылалась на необходимость уточнения текста решения ККОН по данному вопросу, но до сих пор не предприняла никаких шагов в этом направлении. При этом в Вашингтоне раздувался тезис о якобы возникающей угрозе национальной безопасности США в случае проведения полетов российского самолета открытого неба с цифровым комплексом на борту. Хотя именно США были инициаторами «перехода на цифру» в ДОН.

Американская сторона, присвоив себе право судить о действиях других государств, упорно оправдывает нарушения договорных обязательств своими близкими партнерами и союзниками. Так, США по сути поддержали разрушительное для Договора решение Грузии о прекращении выполнения своих обязательств в рамках ДОН по отношению к России, создав тем самым прецедент избирательного выполнения этого многостороннего документа. Вместо того, чтобы осудить противоречащее положениям ДОН закрытие Турцией от наблюдения значительного региона на юго-востоке страны, Вашингтон цинично заявил, что удовлетворен тем, как Анкара выполняет Договор. Считая необходимым «учитывать обстановку в области безопасности» на территории Турции, США на протяжении многих лет добивались отмены установленного Россией опасного воздушного пространства над Чеченской Республикой и прилегающими районами. Настаивая на возможности совершать наблюдательные полеты над всей Россией (в т.ч. над Москвой) без ограничений по высоте, они предпочитают не обращать внимания на такие ограничения в Великобритании, Норвегии и некоторых других странах (кстати, в докладе впервые признается связь между появлением последних и освидетельствованием российского самолета Ту-154М Лк-1 с цифровой аппаратурой на борту). У нас вызывает серьёзную озабоченность то, что политика «двойных стандартов» стала нормой для американских коллег.

11. Замораживание американской стороной транша российского добровольного взноса в МАГАТЭ

В марте 2017 г. американские банки заморозили транш российского добровольного взноса на реализацию Программы действий МАГАТЭ по лечению рака. Российскому банку, осуществлявшему платеж, был задан вопрос относительно того, имеет ли данный перевод отношение к Ирану. Несмотря на заверения с российской стороны, что деньги выделяются сугубо на гуманитарные цели, американские банки задерживали перевод транша в течение нескольких недель, а в начале апреля 2017 г. вернули замороженные средства на счет Госкорпорации «Росатом». Как следствие, в МАГАТЭ до сих пор не получен российский добровольный взнос на цели лечения рака в 2017 г.

Как представляется, американские финансовые учреждения едва ли решились бы самостоятельно пойти на блокирование государственных платежей суверенного государства. Скорее всего, речь идет о вольной интерпретации ими американских правительственных ограничений в контексте национальных санкций, которые бьют без разбора даже по операциям сугубо гуманитарного характера. Невзирая на неоднократную постановку российской стороной этого вопроса в контактах с официальными представителями США, американская администрация так и не разъяснила своим банкам ошибочность предпринятых ими шагов. Создается впечатление об умышленном создании препятствий для финансирования Россией гуманитарного проекта по линии МАГАТЭ.