Академик Юрий Бочаров рассказал Светлане Суховой, почему пятиэтажки сносить нельзя

Хрущевки нельзя сносить, ведь человек не должен жить «выше дерева», считает один из самых авторитетных российский экспертов в области архитектуры и градостроительства Юрий Бочаров

Недавно в Москву приезжал мой коллега из Болгарии и был потрясен: с каждым годом у нас дома строят все выше, а расстояние между ними все меньше. А ведь это расстояние должно быть равно их высоте

Еще во времена Юрия Лужкова, когда впервые заговорили о том, чтобы избавляться от пятиэтажек сносимых серий, академик Российской академии архитектуры и строительных наук Юрий Бочаров был одним из экспертов, которые сразу забили тревогу: инициатива, мол, правильная, но вот строить на их месте высотные дома ни в коем случае нельзя — это навредит городу! Послужной список Бочарова заставляет как минимум прислушаться к его словам: в 1950-х Юрий Петрович восстанавливал Волгоград, проектировал и строил Тольятти и Набережные Челны, составлял технико-экономическое обоснование генерального плана Киева, работал над генпланом Пекина… Сегодня Бочаров — убежденный противник небоскребов и считает, что в России с ее огромной территорией строить их как минимум странно. А еще он не менее убежденный сторонник частных домов на одну семью и с цифрами в руках доказывает, что мы можем себе такое позволить.

Неудивительно, что в вопросе о так называемой реновации позиция Бочарова однозначна: сносить нельзя — реконструировать! В интервью «Огоньку» академик привел аргументы.

— Главный довод сторонников реновации в том, что старые добрые хрущевки устарели и необходимость их сноса давно назрела. Так ли это?

— Это так лишь отчасти. Нельзя говорить о всех хрущевках в целом — нужно разделять конкретные серии. Есть первые серии, технология которых была закуплена нами во Франции и в Дании,— это французские «Камю» (по имени инженера Раймона Камю, разработчика систем панельного домостроения в 1950-е) и датские «Йесперсон». Наши архитекторы и инженеры ездили туда, были на заводах, производивших такие дома, перенимали их опыт...

Так вот, при строительстве пятиэтажек первых индустриальных серий действительно были допущены серьезные ошибки: например, несущие поперечные стены не позволили расширять помещения, утеплитель в стенах проседал, а трубы коммуникаций были проложены внутри панелей… Однако работа над ошибками была проведена, в эксплуатацию ввели новые серии, и то, что сегодня называется несносимыми сериями,— дома вполне качественные.

Я вообще считаю, что Никите Хрущеву нужно поставить памятник. Мы с моим коллегой Марком Мееровичем недавно написали статью, где приводим неизвестные за пределами экспертного круга цифры. Только вдумайтесь: в сталинский период количество квадратных метров городского жилья на одного человека уменьшалось с 6 квадратных метров в 1923 году до 5,4 — в 1950-м. И только со стартом хрущевской жилищной программы вновь начался рост. Если в 1960-м это было уже 8 квадратных метров, а в 1970-м — 11,1, то в 1980-м этот показатель достиг 15,7 квадратных метра. Действительно, дома строили быстро, без лифтов и мусоропроводов, кухни были маленькие, санузлы совмещенные, но люди переезжали туда из подвалов и коммуналок — это было колоссальное достижение!

— С этим никто и не спорит. Но нам говорят, что хрущевки уже выработали свой ресурс...

— Мне это удивительно: разве было проведено независимое технико-экономическое обследование этих домов? А ведь такое обследование должно являться основой столь масштабной программы по сносу или реконструкции. Не мнение части жителей, а именно профессиональное заключение, независимое от муниципалитета! Более того, хорошо бы получить и сравнение различных вариантов реконструкции, а также сравнить, что выгоднее — сносить или реконструировать?

Другой вопрос, что хрущевки сегодня устарели морально. Если рассматривать жизнь в хрущевках с точки зрения советской формулы заселения (где количество жильцов расчетно должно быть больше на одного человека, чем количество комнат в квартире), то она может показаться современным горожанам некомфортной, мы с моим коллегой Марком Мееровичем тоже пишем в статье об этом.

— Что же делать?

— Рецепт прост: хрущевки надо реконструировать. По моей информации, если у пятиэтажек сносимых серий ресурс выработан на 60 процентов, то у несносимых серий — лишь на 20! Когда я говорю о несносимых — это, например, серии 1-447, 1-511, 1-510, 1-515 и др. В этих домах есть возможность убрать часть внутренних поперечных стен, расстояние между этими стенами от 8,4 до 9,6 метра, и можно увеличить кухню или комнату, объединить квартиры, сделать любую перепланировку! Более того, эти дома смогут физически простоять еще 100-140 лет.

Похожие дома, кстати, строились во многих странах Европы, так вот, вы удивитесь: их практически нигде не сносили — их реконструировали. Посмотрите, к примеру, на Восточную Германию: таких панелек там было очень много и все они получили новую жизнь. В процессе реконструкции один дом превращался в два, его этажность снижалась, участки перед ним отдавались жителям… Это оказалось в два раза дешевле, чем строительство нового здания!

Есть примеры реконструкции пятиэтажек и в России: к дому с внешней стороны пристраивается лифт, расширяются кухни… Чем дольше стоит дом, тем устойчивее фундамент, а это уже возможность для достройки дополнительного этажа и использования пространства под крышами. Словом, у реконструкции есть много различных вариантов.

— И все же почему бы просто не построить новые высотные дома на месте сносимых пятиэтажек? Что плохого с высотками?

— По статистике, человеку лучше жить не выше дерева, то есть примерно до 8-9-го этажа. Есть данные, к примеру, по росту числа нервных заболеваний: там прямая зависимость от того, на каком этаже живет человек,— чем выше, тем хуже. Более того, чем выше этаж, тем у жильцов больше проблем с перепадами давления, вибрация… Наши врачи в какой-то момент стали изучать эту связку этажности и здоровья, но затем такие исследования свернули.

Прибавьте к этому уязвимость высотных зданий в случае ЧП: при возгорании на лестницах сразу же возникнет давка, а пожарные лестницы достанут далеко не до каждого этажа… Словом, для гостиницы или офиса небоскребы подходят, но жилыми их лучше не делать. Весь западный мир сегодня идет по пути малоэтажного строительства, и только в России, напротив, повышают этажность.

— Но эти доводы бьют тем аргументом, что в районах пятиэтажек в Москве плотность застройки слишком мала...

— Это не так. Недавно в Москву приезжал мой коллега из Болгарии и был потрясен: с каждым годом у нас дома строят все выше, а расстояние между ними все меньше. А ведь это расстояние должно быть равно их высоте, но взгляните — разве этот закон где-то соблюдается? Высотки, понатыканные то тут, то там, затеняют соседние дома, мешают инсоляции, ухудшают аэрацию… Ветра дуют на Москву с юго-запада, но сегодня она развивается именно в этом направлении, и массовая высотная застройка уничтожает зеленый защитный пояс столицы, что заблокирует аэрацию центра, а также юго-западной части города и, в свою очередь, вызовет проблемы: меньше воздуха, меньше зелени, смог, заболевания...

Более того, по факту сегодня в Москве плотность застройки выше, чем в западных столицах. Есть сравнительный анализ распределения населения в крупнейших городских агломерациях, так вот, согласно этому анализу, в Москве на сам город приходится 80-85 процентов населения, а на пригород — 15-20, это так называемое центростремительное развитие. Замечу: в развитых странах Запада тенденция прямо противоположная — города развиваются центробежно. Если плотность населения в Москве в пределах МКАДа 13 тысяч человек на гектар, то в Берлине этот показатель 4,5 тысячи, в Лондоне — 5 тысяч, в Риме — 2,3 тысячи.

— Каких еще последствий объявленной реновации стоит опасаться?

— Дополнительной нагрузки на транспортную и инженерную инфраструктуру. В Москве дороги занимают 12 процентов общей территории города, в Нью-Йорке, для сравнения,— 32 процента. В какой-то мере виноваты мы — проектировщики: в советские времена, когда разрабатывались соответствующие нормы, было невозможно представить, что у людей будет столько машин. Старые нормы исходили из расчета 70 машин на 1000 жителей, и этот показатель уже превышен в 6 раз. В таких условиях нагружать город высотками просто недопустимо! Возьмите «Москва-Сити», этот район застроен в три раза плотнее, чем намечалось сначала...

Нам сейчас необходимо развивать в первую очередь транспортную инфраструктуру — дороги. Посмотрите на опыт США: транспорт там напрямую увязан с этажностью. Например, чтобы построить Трамп-тауэр, Дональд Трамп скупал воздух над домами на 5-й авеню, так как там действовало ограничение по общей плотности застройки. У нас же о введении подобных норм говорят давно, но дело не идет дальше разговоров, поскольку инвесторы заинтересованы в повышении плотности и этажности застройки.

— Власти не видят этого набора проблем?

— А вы взгляните на карту районов тех самых хрущевок — это же очень выгодные места в пределах МКАДа. Вот вам и ответ: здесь дорогая земля, в четыре раза дороже, чем в Новой Москве, а у строительного комплекса и инвесторов сейчас проблемы — он закредитован, на 15 процентов за прошлый год упали объемы строительства, квартиры не продаются, цены падают… Вот и предложена так называемая реновация.

— А что вы предлагаете в качестве альтернативы? Малоэтажное строительство?

— Именно, и это предлагаю не только я. Еще в середине 1920-х гражданский инженер Сергей Шестаков придумал проект «Большая Москва»: Кремль, по этому проекту, должен был стать музеем, а правительственный центр переносился на Ходынку, сам город предлагалось застроить в основном малоэтажными, по большей части семейными домами, предусматривалась развитая сеть дорог. К сожалению, Шестаков был репрессирован, а его план так и остался на бумаге. Однако сами эти идеи не умерли — их просто развили на Западе. Там сегодня основная городская единица — это частный малоэтажный дом. Так живут 85 процентов населения США, Канады, Норвегии и ряда других стран. Есть ли у них небоскребы? Да, но в них, повторюсь, в основном офисы, гостиницы или бизнес-жилье, чтобы переночевать, приехав в центр города по делам. Мало кто живет в многоэтажках годами, это жилье для определенного отрезка жизни.

При этом основная часть горожан на Западе живет за городом, в одно-, двух-, трехэтажных домах, таунхаусах. Я видел, как в Новой Зеландии реконструировали двухэтажный дом, потому что никто не хотел, чтобы на втором этаже ходили чужие люди. Меняется сам подход к жилищу: сейчас есть заводские сборные конструкции, утеплители, такой частный дом можно возвести очень быстро, за недели, а не строить его по нескольку лет, как многоэтажку… По сути, речь о том, что эпоха индустриализации сменяется эпохой индивидуализации: то есть человек получает быстросборный дом под свои нужды.

— Скажите это китайцам...

— В Китае свои проблемы, там огромное население, которому надо где-то жить. К тому же, на мой взгляд, нужно ориентироваться на западные стандарты, а не на восточные...

— Правильно ли я понимаю, что проблемы Москвы — это, по сути, производное от проблем всей страны?

— Верно. Судите сами: в США города занимают 8 процентов от всей территории страны, в Англии — 12, в России — 1,1 процента! То есть при наших пространственных ресурсах (а Россия занимает первое место в мире по территории и 85-е место по обеспеченности жилыми квадратными метрами на человека) число городов, поселков и сел сегодня снижается. Если во всем мире столицы — это «локомотивы» социально-экономического развития, то у нас Москва скорее «пылесос», она взяла на себя все возможные функции — политические, управленческие, деловые, научные… Для сравнения, в других странах у столиц обычно есть города-противовесы в разных частях страны. Например, у Вашингтона (напомню, что он меньше Москвы по населению в 15 раз) — это Нью-Йорк и Лос-Анджелес, у Пекина — Шанхай, Гуанчжоу и еще три города.

— А насколько в городах, которые вы проектировали (в Тольятти, Набережных Челнах), удалось избежать обсуждаемых нами ошибок?

— Когда мы проектировали Тольятти, то закладывали этажность не выше 9 этажей. Да и то для руководства завода были построены одно- и двухэтажные коттеджи, поближе к лесу. Была предусмотрена и развитая дорожная сеть, то есть нельзя сказать, что мы не думали об автотранспорте. И все же сегодня я вынужден признать: удалось далеко не все, были ошибки. Для автомобильного города улицы в том же Тольятти узковаты, к тому же сейчас там идет активная застройка зеленых прибрежных территорий, не предусмотренная проектом… Однако сегодняшние проблемы наших моногородов не связаны с их градостроительными особенностями или этажностью, в Тольятти, например, высокая безработица, но сам город в этом не виноват.

Взгляните на карту районов хрущевок — это же очень выгодные места в пределах МКАДа. Вот вам и ответ: здесь земля в четыре раза дороже, чем в Новой Москве, а у стройкомплекса и инвесторов сейчас проблемы