Прокуратура Ниццы утверждает, что во Францию ввозились «чемоданы» денег Сулеймана Керимова. Для местного правосудия, да и для обывателей, такие суммы – анахронизм. Но в России пока не готовы отказаться от наличных – это невыгодно ни гражданам, ни государству.

 Прокурор Ниццы Жан-Мишель Претр сделал ряд заявлений, касающихся дела российского сенатора Сулеймана Керимова, которого обвиняют в уклонении от уплаты налогов путем занижения суммы сделок по покупке вилл на Лазурном Берегу, а также в отмывании денег. По версии французского прокурора, часть средств для совершения сделок была ввезена чемоданами по €20 млн в каждом, а другая — переведена на банковские счета. По данным французских СМИ,

общая сумма ввезенных во Францию средств Керимова могла составлять от €500 млн до €750 млн.

Факт ввоза денег наличными в столь больших объемах в Европе и вообще в западных странах считается крайне подозрительным априори. Однако у нас в стране крупные сделки с оплатой наличными по-прежнему в порядке вещей. А борьба с «обналичкой» — это, на самом деле, палка о двух концах.

Мы уже знаем, сколько весят $2 млн, которые, как показал судебно-следственный эксперимент во время процесса над экс-министром экономического развития Алексеем Улюкаевым, свободно влезают в небольшой чемоданчик. С евро еще компактнее получается, чем с долларами, — если паковать купюрами по 500. Именно поэтому, кстати, данные купюры уже в обозримом будущем собираются вывести из обращения в ЕС. Их считают «мафиозными банкнотами» и уже сейчас, как правило, не принимают в розничной торговле.

Наличные платежи крупными суммами давно стали на Западе вообще признаком либо отмывания денег, либо иных преступных действий.

Считается, что «кэшем» платят либо крупные взяточники, либо торговцы оружием, человеческими органами и наркотиками. А вот приличные люди, тем более сенаторы, хоть и из России, так поступать не должны, — уверена французская публика, а особенно прокурор Ниццы.

Он же, наверное, не читает российских газет, где периодически сообщают, как некий клиент банка, только что снявший крупную сумму (или взяв в банковской ячейке), ограблен среди бела дня. Злые языки поговаривают, что это — вероятнее всего, — происходит по наводке самих банкиров.

Или о том, как в каком-нибудь российском аэропорту при провозке крупных наличных сумм через ВИП-зал произошла «заминка» в виде перестрелки и разбоя. При этом если в какой-нибудь Америке, если вы обналичите более 5-10 тысяч долларов (в зависимости от правил банка) к вам быстрее любых грабителей может приехать полиция и расспросить, зачем вам понадобилось столько «кэша». Бремя же легальности его происхождения будет лежать на вас.

Банки обязаны «стучать» в случае операции с существенными суммами наличности. Как и сотрудники магазинов. Хотя никаких формальных ограничений на платежи наличными в США по закону нет, но есть неформальные «рекомендации» и банковские правила, которые работают лучше всяких формальных законов.

В целом ряде стран Европы пошли по пути формального ограничения наличных платежей. В той же Франции для нерезидента Керимова потолок разового платежа может быть €10 тыс., а для самих французов – уже €3 тыс., как и для бельгийцев. В Словакии потолок – €5 тыс. Скандинавские страны уже в 2020-х годах собираются вообще отказаться от наличных платежей.

И не только по очевидным соображениям борьбы за чистоту «проводок» и против уклонения от налогов. Но и потому, что давно установлена прямая корреляция: чем выше доля безналичных платежей, тем лучше для роста ВВП. И наоборот.

Скажем, в Швеции уже сейчас на долю наличных платежей осталось не более 2% от всех совершаемых трансакций. Среднемировой уровень таких платежей – при покупках повседневных товаров и услуг — 75%. И мы близки как раз к нему. Но «снизу».

В прошлом году, по данным ЦБ наличные деньги для повседневной оплаты товаров и услуг предпочитали использовать 70% россиян, а безналичными платежами ежедневно пользуются не более 30%. Хотя доля безналичных платежей быстро растет. И такими темпами примерно через 10 лет доля «безнала» в наших ежедневных операциях достигнет 50%. Это примерно нынешний уровень Германии, который сильно отстает от среднеевропейского.

Почему отстает? Неужели немцы «темнят» с налогами? Нет, они скорее недоверчиво в целом относятся к самой возможности государства отслеживать ваши покупки и передвижения.

Как говорится, кто помнит тоталитарный опыт, тот поймет. Так что вовсе не всегда привязанность к старому доброму «налу» является признаком того, что человек нечист на руку.

Может, он просто не хочет, чтобы пройдохи от таргетированного маркетинга и рекламы назойливо преследовали его. По мере распространения технологий по анализу big data именно такие опасения могут стать на пути «прогрессивных безналичных платежей». Особенно там, где уровень доверия к государству в целом невысок.

Хотя, разумеется, всем государствам было бы удобнее, чтобы граждане были у них как на ладони. Скажем, у нас давно говорят о запрете наличных платежей свыше 600 тыс. или свыше 300 тыс. рублей, но пока планы эти, на бумаге и остаются. В чем есть свой плюс, как ни странно.

Ведь представим себе на минутку, что наше государство при нынешнем состоянии его институтов полностью победило «теневую экономику» и вывело всех за ушко да на солнышко.

Первое, что произойдет, — это полный экономический коллапс. Поскольку «теневая экономика» — это та «смазка», без которой многое работать просто не будет. Для полностью белых платежей нужен совсем иной инвестиционный климат.

Наше государство само еще не готово полностью «обелиться». Скажем, большинство сделок с недвижимостью у нас совершают путем закладки наличных в банковские ячейки: что полная дикость в современном мире. В этом смысле сенатор Керимов – плоть от плоти российского народа. Но ведь нынешняя система регистрации сделок устроена таким образом, что покупатели и продавцы «по безналу» могут сильно рисковать, ожидая, пока Росреестр в течение недель двух будет эту сделку оформлять. В течение которых она будет попросту «подвешена».

Конечно, еще можно посетовать, что переходу наших граждан на «тотальный безнал» и сохранению их «дремучей» привычки тотчас снимать через банкомат всю зарплату, способствует отсутствие должной рекламы, в том числе социальной. Но еще важнее поработать над модернизацией всей нашей отсталой по мировым меркам бухгалтерской отчетности, которая так любит изобилие «бумажных носителей» и сама часто путается в «подвиснувших» или не совпадающих у разных ведомств «базах».

Такая атмосфера сверза бюрократизированной отчетности не способствует распространению «прогрессивных» воззрений в области финансовых трансакций.

Наконец, самое главное. «Обеления» и прозрачности всех платежей не хотят сами чиновники. Хотя они никогда в этом не признаются. Ведь в этом случае миллиарды полковника Захарченко были бы «засвечены» еще до того, как по сему поводу возникла «разборка» разных силовых структур. Да и те же миллионы (если они были) Керимова потребовали бы неких объяснений до того, как они оказались.

Впрочем, конечно можно установить одни правила «прозрачности» для простых смертных и совсем другие – «непрозрачности» — смертных непростых. Установить порядок для платежей наличными с «мигалкой» какой-нибудь. Но это потребует некоторой изощренности ума, конечно. И времени. Поэтому в скором времени полный переход на безналичный оборот нам не грозит.