В своем первом полете он повредил воздушное судно, за что получил многомиллионный штраф и два года условно. Что об этой истории думают другие летчики и чем прецедент опасен для всей военной авиации?

В мае прошлого года старший лейтенант Сергей Нефёдов, выпускник армавирского авиационного училища, выполнял свой первый учебный полет на Су-27П. Пилот был на хорошем счету — почти все дисциплины сдавал на отлично.

После взлета Нефёдов успешно выполнил все задачи в воздухе. Неприятности у него возникли во время посадки. Когда машина коснулась земли, лейтенант совершил ошибку: перепутал рычаги управления, расположенные рядом. В итоге часть обшивки оказалась повреждена, пострадали и воздухоприемники двигателей.

Военная прокуратура расценила действия лейтенанта как ошибку и завела уголовное дело. Как правило, подобные разбирательства прекращаются по результатам экспертиз. Но в этот раз суд вынес обвинительный приговор: два года условно с выплатой ущерба в 27 млн рублей.

Нефёдов подал апелляцию, но суд второй инстанции ее отклонил, направив дело на доследование. Военные летчики, возмущенные историей, решили защитить его. Среди них и член экспертного совета по вопросам гражданской авиации Валерий Козлов. Он считает возмутительным то, что совсем молодого пилота за ошибку вгоняют в долги и дают условный срок.

Валерий Козловчлен экспертного совета по вопросам гражданской авиации«Нельзя учить человека, чтобы он при этом не допускал ошибок. Такого не может быть в природе. Человек допустил ошибку, она связана с эргономическим недостатком воздушного судна, с недостаточной подготовкой. Винить человека за это нельзя. Он подвергается наказанию только за нарушение, за ошибку — никогда. Это требование сейчас в мировой авиации. Есть всегда в системе недостатки, которые его подставили и которые сделали его ненадежным, а потом вешать на него всех собак, которые скрываются в недостатках системы, — это преступление».

Ошибка Нефёдова — типичная для тех, кто управляет Су-27П, в один голос говорят эксперты. У этой модификации есть серьезный недостаток кабины, который требовали устранить еще на испытаниях, но в итоге оставили как есть.

Кстати, поврежденный самолет давно починили, и сейчас на нем летают уже другие пилоты. По словам пилотов, компенсация в 27 млн рублей за ущерб сильно завышена, если учесть, что машина произведена еще в 1993 году и сейчас ее стоимость составляет не более 500 млн.

После того как за Нефёдова вступился весь летный состав училища, военная прокуратура согласилась пересмотреть компенсацию, но и только. Почему? Комментирует председатель Военной коллегии адвокатов Владимир Тригнин:

Владимир Тригнинпредседатель Военной коллегии адвокатов«Если человек причинил вред, даже если этот вред произошел в результате ошибки, все равно с него взыщут. Действительно, он несет ответственность, в том числе и гражданско-правовую, и можно говорить, ущерб больше или ущерб меньше, но, если он виновен, здесь нужно выяснить, назначалась ли экспертиза, кто эту экспертизу проводил, насколько выводы экспертизы соответствуют тому, что имело место».

Группа летчиков-ветеранов провела собственную экспертизу, которая показала, что дело стоит пересмотреть. Материалы направлены в военную прокуратуру.

Защитники Нефёдова ссылаются в том числе на практику подобных происшествий. К примеру, в 2012 году, во время учебного полета ульяновского курсанта на австрийском Diamond-42 летчик повредил правое крыло — перепутал тумблер подкачки шасси с тумблером двигателя. Пилота за ошибку никто штрафовать не стал, тем более заводить на него дело.

Этот эпизод имел совсем другие последствия. Российские летчики обратились к производителям с просьбой закрыть один из тумблеров колпачком, чтобы подобные инциденты не повторялись. Австрийцы так и сделали, поблагодарив россиян за вовремя обнаруженный недочет в проектировании.