источник: s16.stc.all.kpcdn.net

Передача островов Японии уже чуть не состоялась в 1992 году. Как это было и чем кончилось, вспоминает наш военный обозреватель Виктор Баранец, в то время — полковник Минобороны

CОВЕСТЬ НАПРОКАТ

Наш Генштаб еще весной 1992-го по конфиденциальным каналам стал получать из Токио информацию, что там вновь обострился вопрос о возвращении «северных территорий». А в начале лета в Минобороны поступило распоряжение Президента России Бориса Ельцина разработать график вывода наших войск с Южных Курил...

Разворачивалась мощная информационная операция по обеспечению успеха визита Ельцина в Японию уже осенью. В газетах, на ТВ все чаще появлялись статьи и репортажи, в которых открыто пропагандировалась японская принадлежность Курил.

— Я никак не пойму, как могут русские люди с такой яростью отстаивать интересы чужой страны, — сказал мне в те дни начальник Генштаба генерал-полковник Виктор Дубынин.

Я тоже не мог понять этой загадки.

ТАЙНАЯ МИССИЯ

В то время для редакций, где журналистам не платили месяцами зарплату, было недопустимой роскошью отправить корреспондентов на Курилы. Зато лояльные властям газеты без проблем посылали туда журналистов, и они выдавали статьи о том, что жители островов спят и видят, когда к ним придут японцы и превратят их «полускотскую» жизнь в человеческую.

Вот тогда и родилась идея нашей «спецоперации»… Шел август 1992-го. Мне было приказано прибыть к начальнику Генштаба. И Дубынин изложил суть поручения: собрать группу журналистов и на военно-транспортном самолете вылететь на Курилы.

Дубынин сказал, что некоторые редакции сами просят помочь добраться до Курил, чтобы сэкономить деньги.

— Непростое дело, — предупредил Виктор Петрович. — Надо действовать аккуратно. Эти журналисты шума наделают, президента и МИД раздраконят, а в конце статей малюсенькие такие приписочки: «Благодарим Генштаб за помощь». Представь, что будет?.. И отказать грех…

Дубынин подошел к карте.

— Ну кому мы угрожаем? Там у нас войск — кот наплакал, — вздохнул он. И добавил: — Надо побывать на всех островах, в гарнизонах. Показать настрой людей. Мне предстоит выступать в парламенте. Нужна информация прямо оттуда. И такая, будто я сам побывал на островах…

На прощание он протянул увесистую папку документов:

— Вооружайся. Будете лететь — изучите.

ТРАКТАТ ДУБЫНИНА

Сидя в самолете на снарядных ящиках, я глотал эти генштабовские документы:

«Анализ исторических фактов позволяет сделать вывод, что по праву первооткрытия, первоисследования и первозаселения острова Курильской гряды являются исконно русскими землями:

1711 год. Есаул Козыревский и атаман Анцыферов с отрядом казаков и промышленников первыми открыли острова Шумшу и Парамушир, расположенные вблизи Камчатки.

1713 год. Козыревский вновь ходил на эти острова и собрал сведения о большинстве Курильских островов, включая Итуруп, Кунашир, а также Двадцать Второй (Хоккайдо), говорил с коренными жителями — айнами — и убедился: японцы на эти острова не ходят.

1721 год. По указу Петра I на Курилах побывали геодезисты Евреинов и Лужин и составили первую карту островов.

1738 — 1739 годы. Экспедиция Шпанберга установила, что Курильские острова, кроме Матмай-острова (Хоккайдо), Японии неподвластны… Таким образом, русские открыли Курильские острова, составили их карты, основали зимовья и стоянки, привели местных жителей в подданство России…»

— Что интересного читаешь? — спросил меня полковник, возглавлявший группу от киностудии Минобороны.

Увидев заголовок на документе, попросил взглянуть. Он так и просидел час рядом на снарядных ящиках, забыв, что собрался покурить. И приговаривал: «Е-мое, оказывается…»

«…Лишь в конце XVIII века, на Южных Курилах высадились японцы, уничтожили русские кресты и поставили столб, означающий, что Итуруп — владение Японии. Но офицеры Хвостов и Давыдов вновь подняли на захваченных островах русские флаги…

…На стыке XVIII — XIX веков японцы, воспользовавшись отдаленностью русских владений на Курилах, начали попытки захвата островов. В 1805 году русский посол Резанов официально заявил японскому правительству, что земли к северу от Хоккайдо — русские…»

— Ну и детектив! — восхищались подходившие ко мне журналисты. — И выдумывать ничего не надо…

— Я ни хрена не пойму, — кричал мне в самое ухо штурман, — если есть такие документы, то чего тогда весь сыр-бор?

Наверное, у каждого поколения русских людей будут такие вопросы.

источник: s16.stc.all.kpcdn.net

МЫ ПОД КОЛПАКОМ

…Я еще не знал, что вся наша затея уже «под колпаком»… Нашему борту, едва успевшему взлететь в Подмосковье, тут же приказали сесть в Рязани. Потом самолет сел в Саратове, в Забайкалье, в Хабаровске, где нам объявили, что полеты на Курилы отменены на «неопределенный срок». Мы плюнули на все и решили пробираться на гражданском самолете…

Тогда я не знал, что, несмотря на поручение начальника Генштаба, впереди нашей бригады по войскам пошла шифровка одного зама министра обороны об ограничении нам доступа в гарнизоны…

Вместо запланированных 12 — 15 часов наша группа добиралась до Курил 7 суток.

Первый военный, которого я встретил на островах, был начальник аэродрома отставной полковник Владимир Кузнецов, лет 20 отбарабанивший на островах. Жена тянула его на Большую землю, но Кузнецов наотрез отказался — прикипел. Тут какая-никакая квартира, а жилья на материке не было.

— Лучше на Курилах быть человеком, чем на материке бомжем, — сказал он журналистам, которые облепили его лицо диктофонами — дул ветрюган, аж в микрофонах свистело.

Кузнецов поселил нас в лучших номерах аэропортовской гостиницы, где дуло в каждую щель, бегали мыши и не было теплой воды. В тот же вечер мы познакомились с замом командира авиаполка ПВО, который переселил нас в военную гостиницу. Она после кузнецовской напоминала «Хилтон» — с горячей водой и газовой печкой.

источник: s12.stc.all.kpcdn.net
Начальник Генштаба Виктор Дубынин разработал целую операцию по срыву сдачи островов Японии в 1992 году. Фото: В. БОРИСЕНКО/РИА Новости

«ВОТ ИМ КУРИЛЫ!»

Летчики, узнав о цели нашего приезда, валом валили в наши номера, чтобы выразить возмущение: разномастные русские и японские агитаторы уже достали их своими проповедями: «Надо уходить». Возмущение часто выражалось в ненормативной лексике, но для газетчиков это было самое то. Я еле успевал мотать кассеты — у начальника Генштаба будет прекрасный материал…

Авиаполк ПВО стоял на берегу Тихого океана, взлетка кончалась у воды. Там, на могиле погибшего майора, стоял стакан с водкой, накрытый четвертью засохшего хлеба…

Погода на Курилах постоянно вела войну с полком. Но этот наш полк был уникальным! Единственным, который взлетал и садился в любую погоду. Московские инспекторы хватались за сердце и отворачивались, когда очередной МиГ-23 взлетал и садился тут по тревоге. И этот полк хотели изгнать с островов?!

Я все больше убеждался, что идея возвратить острова Японии злит и нервирует здесь всех. Эти люди, радующиеся помидору и арбузу, словно малые дети, оторванные от Большой земли, тем не менее считали острова частью Родины и готовы были погибнуть за Курилы.

А фотокор «Правды» отыскала двухметрового солдата-вятича Вову, притащила на берег океана, нацелила объектив и спросила:

— Вова, как ты относишься к сдаче Курил японцам?

Вова думал недолго. Он поднял кулак-чайник и свернул из него огромную дулю:

— Вот им Курилы!

Щелк! Этот снимок вскоре увидел весь мир...

РЫБНЫЙ ЦЕХ СТРАНЫ

На пограничном катере мы шли на Шикотан. Командир катера Володя пригласил меня в рубку и дал бинокль:

— Полюбуйтесь, полковник, японскими браконьерами!

В голубой дымке, словно белые крысы, разбегались японские шхуны. Володя сказал, что японцы совсем обнаглели. Их гоняют из наших вод, но они снова лезут.

Мы побывали на рыбзаводах. И везде люди жаловались, что московские и сахалинские власти, высасывая из главного рыбного цеха страны — Южных Курил огромные доходы, не могут обеспечить его работникам человеческие условия.

— Мы же золото добываем — лосося, крабов! А живем как скоты, — говорили рыбообработчицы на Шикотане. Многие из них уже лет по 30 вкалывают здесь, стоя по колено в соленой воде. Раньше хоть могли съездить в отпуск на Большую землю. Сейчас — нет. Где взять такие деньги? А на заводском плакате — надпись: «Мы выпускаем каждую вторую банку красной икры в России!»

«ГРЕБИ ОТСЮДА»

…По вечерам в гостинице я продолжал читать «трактат» генерала Дубынина:

«Справка: Южнокурильский рыбопромысловый район — один из самых крупных и богатых в мире. А Япония и Россия — крупнейшие в мире рыболовные нации. И около трети их общего улова добывается у Курил…»

«В случае передачи островов Японии экономика России понесет ежегодные потери в $2 миллиарда только по морепродуктам…»

Когда мы прибыли на очередной остров, я направился в штаб погранотряда. Его командир вдруг сказал:

— Слушай, полковник, греб бы ты отсюда со своей шайкой. Вот шифрограмма: «Никаких контактов с журналистами». Понял?

Выслав нас, он уже вскоре расшаркивался перед группой итальянских журналистов…

К тому времени я уже знал, что японцы ведут на Курилах активную агентурную работу, чтобы сформировать мнение о необходимости возврата островов. И наши источники сообщали, что эти усилия увенчались успехом: на островах действовала целая «колонна» российских граждан, за вознаграждение (деньги, шхуны, машины) ведущих пропаганду в пользу возвращения Курил Японии.

… Южно-Курильск напоминал мне полузаброшенный зековский городок на Колыме. Таким он показался серым и суровым. В городе шла острая борьба между противниками и сторонниками сдачи Курил...

Уже в сумерках в местный порт пришел траулер. Я спросил у рыбаков, что они будут делать, если Ельцин все же отдаст острова.

— Как что? — удивился один из них. — Буду воевать.

А другой старый шкипер сказал витиевато:

— Боюсь, в Японию полетит президент Ельцин, а назад вернется лишь Борис Николаевич…

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Возвратившись с островов, я доложил Дубынину о поездке, передал ему кассеты, статьи, фотоснимки, обращения граждан. Начальник Генштаба все это пускал в ход на консультациях в Верховном Совете, в правительстве, МИДе. Однажды я спросил Виктора Петровича, как завершилась вся эта схватка. Он посмотрел на меня смертельно уставшими глазами и ответил скупо:

— Статус-кво…

А через неделю Кремль сообщил об отмене визита Ельцина в Японию. Хотя в Токио уже были переброшены президентские «ЗИЛы»…

То была победа. И было радостно сознавать, что к ней имел отношение и я, скромный полковник…

источник: s11.stc.all.kpcdn.net

КСТАТИ

Генерал Громов пошел против Кремля, чтобы отстоять острова

Виктор БАРАНЕЦ

За этот демарш Героя Советского Союза исключили из штата Минобороны.

В редакцию «Комсомолки» на днях пришел бывший командующий 40-й армией, Герой Советского Союза, генерал-полковник Борис Громов. И так получилось, что в день нашей встречи с Громовым шли переговоры Владимира Путина с премьером Японии Синдзо Абэ о Курильских островах. Тут мы и вспомнили, как в начале 1990-х

Борис Всеволодович, как тогда писали, «сорвал итоговые переговоры о передаче Курил Японии, которые пообещал вернуть Ельцин» (Громов в тот период был главным военным советником МИДа). А уже через месяц Ельцин за эту «провинность» исключил его из штата Минобороны.

Мы расспросили генерала о том, что было на самом деле.

— Борис Всеволодович, вы действительно тогда пошли против Кремля? Говорят, вы летали на Курилы и готовили аналитический доклад?

— Да. Было. В то время много об этом говорили — отдать или не отдать японцам Курилы, в том числе и самые крупные: Кунашир, Итуруп. Мы, военные, были, мягко говоря, против. Потому что Курильская гряда играет исключительно важную роль для обороноспособности всего Дальнего Востока.

— Какой вывод был в том документе?

— А там вывод был простой. Что это вообще не предмет разговора — то ли совсем передать эти острова под юрисдикцию Японии, то ли передать в аренду...

Эти острова — неприкосновенная территория нашей страны, играющая особую роль и в обороне, и в экономике. Там биоресурс сумасшедший. И передавать острова нет смысла. Так мы и написали в той записке.

— Некоторые аналитики вообще говорят: если мы отдадим эти острова, Тихоокеанский флот будет закрыт, как в консервной банке… Но вот представьте, что сегодня вы снова замминистра обороны или военный советник МИДа, — ваша точка зрения на Курилы изменилась бы?

— Нет, конечно! Потому что значение этих островов просто огромное — даже слов не подберешь.

— А представляете, вы сейчас пришли в Кремль, а вам навстречу идет Путин и спрашивает: «Борис Всеволодович, подскажи, отдавать острова или нет?»

— Я думаю, у нас бы этого разговора не произошло. Я уверен, что Путин сам понимает все прекрасно.

ЛИЧНЫЙ ОПЫТ

Морской грабеж по-японски

Сергей ПОНОМАРЕВ

Еще один штришок к требованиям японцев вернуть им «северные территории», то есть Итуруп, Кунашир, Шикотан и Малую Курильскую гряду (которую японцы упорно называют Хабомаи, а наши идиоты без каких-либо сомнений это чуждое название используют). Уже не раз упоминалось, что в случае передачи японцам этих территорий российский ВМФ окажется запертым в Охотском и Японском морях, потому что Курильские проливы перейдут под чужой контроль. Но, допустим, как успокаивают нас, отдадут не всё, а только Шикотан и Малую Курильскую гряду. Что тогда?

А тогда Россия не просто лишится своего главного морского огорода в Тихом океане с рыбными банками (сайра, иваси и прочее), запасами морепродуктов (морского ежа, моллюсков, крабов, морской капусты) — это было бы еще полбеды. А главная беда — это резкое увеличение Японией своей исключительной экономической зоны и, стало быть, появление возможности у японцев вести в этой 200-мильной зоне промысел по своим правилам.

Вы знаете, что такое дрифтерные сети? И что происходит при их использовании? А это, кто не знает, многокилометровые наплавные сети в открытом море на пути миграции рыбы. Орудие совершенно дикое, потому что при его применении гибнет огромное количество рыбной молоди, птиц, морских млекопитающих. Я однажды, будучи российским наблюдателем на южнокорейском траулере, который вел промысел минтая в нашей экономзоне, сам видел кашалота, который погиб, запутавшись в японских дрифтерных сетях.

В России использование дрифтерных сетей теперь запрещено. В Японии это обычное орудие лова. А значит, что при возврате японцам хотя бы одного острова, пусть даже крохотной скалы в море, и следовательно, резком увеличении их экономической зоны, японцы фактически перегородят все основные пути миграции лососевых. Для этого им даже проливы перекрывать не надо. Подходы горбуши, кеты, кижуча, чавычи, нерки в реки Приморского и Хабаровского краев, Сахалина, Магаданской области и охотского побережья Камчатки сократятся в разы. Сколько бы наши рыбоводные заводы ни выпускали в море мальков, они не будут возвращаться, а окажутся сначала в японских сетях, а потом на японском столе.

Так уже было в конце 1950-х — начале 1960-х, когда в результате варварского использования японцами дрифтеров на Камчатке разразилось настоящее экономическое бедствие, получившее название «дрифтерная катастрофа». Уловы упали в несколько раз. Пришлось срочно регулировать международное морское законодательство и вводить ту самую 200-мильную экономическую зону.

Так что факт переговоров о форме той или иной передачи японцам наших Курил — это не только посягательство на территориальную целостность страны, но и самая настоящая экономическая диверсия. Реальная измена Родине.