… правда дороже денег

В лексикон наших чиновников прочно вошло словосочетание «таргетирование инфляции». Его используют даже первые лица государства. Да и рядовой гражданин ежедневно по многу раз слышит: «таргетирование инфляции». Феномен очень интересный со многих точек зрения.

На чужом языке

Во-первых, «таргетирование инфляции» — это яркий пример засорения русского языка разного рода новыми словечками иностранного происхождения. Документы, которые выходят из недр Центрального банка Российской Федерации, Минфина, Минэкономразвития, аппарата правительства, напоминают «смесь французского с нижегородским» (это явление прекрасно описано А.С. Грибоедовым в «Горе от ума»). Внимательно слежу за языком наших компрадорских чиновников и вынужден констатировать: русский уже забывают, а английским ещё не овладели. Создаётся впечатление, что те документы, которые рождаются в правительстве, — переводы с разного рода «рекомендаций» Международного валютного фонда или «заключений» англоязычных аудиторов, консультантов и советников.

То, что происходит в нашей логосфере (словесная среда обитания человека), прекрасно описал Джордж Оруэлл в романе «1984» с помощью понятия «новояз». Можно лишь добавить, что кроме неологизмов типа «таргетирование инфляции» в лексиконе чиновников появляются эвфемизмы — слова и выражения, смягчающие и искажающие смыслы. Например, «отрицательные темпы экономического роста». Но это уже тема другого разговора.

«Таргетирование инфляции» как попрание Конституции

Во-вторых, любопытен правовой аспект вопроса. В российском законодательстве терминов «таргетирование инфляции» или «инфляционное таргетирование» нет. Его, как мы узнаём из информации, размещённой на сайте Банка России, ввёл Центробанк в 2014 году, когда разразился валютный кризис (обвал курса рубля). По согласованию с правительством РФ Банк России установил среднесрочную цель по инфляции на уровне 4% в год, что было зафиксировано в документе под названием «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики».

Между тем в Конституции Российской Федерации в статье 75 (пункт 2) говорится о том, что основной функцией Центрального банка Российской Федерации является «защита и обеспечение устойчивости рубля». Эта же формулировка воспроизводится в Федеральном законе «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» от 10.07.2002 N 86-ФЗ.

В статье 3 указанного закона перечисляются цели деятельности Банка России (всего пять), и на первом месте стоит «защита и обеспечение устойчивости рубля». Если расшифровывать для простого обывателя эту формулировку, то за ней скрываются два аспекта: 1) поддержание устойчивости рубля по отношению к миру товаров и услуг, обращающихся на российском рынке; 2) обеспечение устойчивости рубля по отношению к денежным единицам других стран.

Первый аспект цели предполагает поддержание устойчивости покупательной способности рубля на российском рынке. Снижение покупательной способности означает рост цен на товары и услуги, и этот рост принято называть инфляцией. Повышение покупательной способности влечет снижение цен и приводит к дефляции.

Второй аспект цели означает, что курс рубля по отношению к денежным единицам других стран на валютном рынке должен быть неизменным; по крайней мере, колебания валютного курса рубля должны быть минимальными и не выходить за пределы установленных границ.

Когда в Банк России на пост председателя пришла Эльвира Набиуллина, Центробанк фактически отказался от обязанностей, возложенных на него Конституцией РФ и федеральным законом о Центральном банке. Нет, лобового отказа не было, но установленная законом главная цель подверглась чудовищной «редакции», точнее редукции. Банк России объявил, что отныне будет заниматься «таргетированием инфляции». От поддержания валютного курса (второй аспект главной цели) он громогласно отказался. Также фактически он отказался от исполнения главной цели в первом её аспекте. Ведь таргетирование инфляции (то есть поддержание инфляции в определенных границах) и обеспечение устойчивости рубля на российском рынке товаров и услуг — две большие разницы, как говорили в старой доброй Одессе.

Казалось бы, компетентные институты «правового государства» (а именно так определена Российская Федерация в статье 1 Конституции) должны были бы прореагировать и поставить на место зарвавшийся Центробанк. Однако никакой реакции со стороны Государственной думы, Генеральной прокуратуры, Следственного комитета, Конституционного суда и других институтов, призванных охранять закон в нашем государстве, не последовало.

Дымовая завеса для уничтожения экономики

В-третьих, из предыдущего вытекает предположение, что таргетирование инфляции — это совсем не то, что думают некоторые наши доверчивые граждане. Это дымовая пропагандистская завеса, помогающая нашим недругам планомерно и систематически уничтожать российскую экономику. Здесь экономика и пропагандистская ложь в духе Геббельса тесно переплетаются.

Уже пятый год мы наблюдаем дешёвый спектакль под названием «таргетирование инфляции». Зрители смотрят на ярко освещенную сцену, где мелькают фигуры Набиуллиной, Силуанова, Орешкина, Кудрина, Грефа и т. д. Со сцены звучат пафосные монологи и реплики типа: «Удвоим ВВП!», «Сделаем рубль мировой валютой!», «Превратим Москву в международный финансовый центр!», «Станем пятой экономикой мира!», «Даешь рывок!», «Станем магнитом мировой экономики!». А в это время за пределами зала, где сидят заворожённые зрители, происходит разграбление имущества этих самых зрителей. Они об этом узнают, когда покинут театр.

Итак, я более чем уверен, что с инфляцией наши власти бороться не собираются. Даже если бы её не было, её надо было бы создать. Почему? Потому что инфляция является для Центрального банка аргументом поддержания высокой ключевой ставки. Она у нас в настоящее время равна 7,75% (такое значение сохраняется ещё с прошлого года).

Банк России объясняет, что бо́льшая часть номинальной ставки — инфляция. Так, по итогам 2018 года Росстат сообщил, что инфляция составила 4,30%. Получается, что реальная ставка — 3,45%. Много это или мало? Если сравнивать с другими странами, особенно теми, которые принято называть экономически развитыми, то много. Ключевая ставка Федеральной резервной системы США находится в диапазоне 2,25-2,50%. В конце прошлого года, когда ФРС подняла ключевую ставку на четверть процентных пункта, президент США Дональд Трамп рвал и метал, заявляя, что Федеральный резерв убивает американскую экономику, что он является для Америки большей угрозой, чем Китай.

А вот ключевые ставки некоторых других Центробанков: Банк Англии — 0,75 (до недавнего времени было 0,5); Банк Канады — 1,75; Резервный банк Австралии — 1,50. А как обстоят дела в еврозоне? Там ключевая ставка Европейского центрального банка уже давно держится на нулевой планке. И это не предел, у некоторых Центробанков ключевая ставка имеет отрицательные значения: Банк Японии — минус 0,10; Банк Швеции — минус 0,25; Национальный банк Швейцарии — минус 0,75.

Высокая ключевая ставка — признак зависимой, полуколониальной экономики. Но даже среди стран, входящих в группу БРИКС, Россия оказывается рекордсменом по уровню ключевой ставки. В Китае она составляет 4,35; в Индии — 6,25; в Бразилии — 6,50.

Следует иметь в виду, что ключевая ставка Банка России — ориентир, который российские коммерческие банки используют для определения процентных ставок по своим кредитам. В среднем при этом происходит удвоение процентной ставки. А это убийственно для предприятий большинства отраслей российской экономики.

Грубым ориентиром для определения того, помогают кредиты предприятиям или, наоборот, убивают их, является показатель рентабельности. Используются два вида показателей рентабельности — продаж и активов.

Средний показатель рентабельности продаж по всем отраслям российской экономики в 2018 году составил 8,1%, показатель рентабельности активов — 6,4%. Есть, конечно, некоторые отрасли, в которых показатели рентабельности существенно выше средних. Среди них особенно выделяется добыча топливно-энергетических полезных ископаемых (показатели были равны 23,8 и 8,1% соответственно). Предприятия этих отраслей ещё могут держаться на плаву при нынешних процентных ставках. Но не более. А, например, у производства машин и оборудования (отрасли, которая, если верить нашим властям, и должна обеспечить «рывок») — 4 и 5,2. Для предприятий машиностроения нынешние дорогие кредиты становятся самой настоящей удавкой.

В спектакле под названием «таргетирование инфляции» Банк России делает вид, что он изо всех сил борется с инфляцией. И под видом этой борьбы сжимает денежную массу, являющуюся «кислородом» экономики.

В последние годы уровень монетизации российской экономики (отношение денежной массы, измеряемой с помощью показателя М2, к ВВП) находился около планки в 40%. Для сравнения: в США он примерно равен 90%, в Великобритании и Канаде — 140%. А вот в Китае — в районе 200%, в Японии — 250%. И что-то в перечисленных странах никакой гиперинфляции и даже простой (однозначной) инфляции часто не наблюдается, а кое-где даже имеет место дефляция. Итак, борьба Банка России с инфляцией мне напоминает горькую шутку, что лучшим средством от головной боли является гильотина. Банк России нашу экономику методично убивает.

Главный источник инфляции — Банк России

Более того, я заявляю, что главным виновником инфляции в России является именно Центробанк.

Во-первых, деньги в экономике становятся запредельно дорогими. В структуре издержек производства многих российских компаний, подсевших на иглу ростовщических кредитов, главной составляющей становятся не расходы на зарплату или сырьё, а расходы на обслуживание кредитов. Процентные расходы предприятий питают рост издержек и цен (оптовых и розничных) на товары и услуги.

Во-вторых, самым эффективным способом борьбы с инфляцией является увеличение товарной массы. Это аксиома, которая была ключевой в старых учебниках по экономике. Ведь инфляция — нарушение пропорции между товарной и денежной массами. Банк России мог бы быстро покончить с инфляцией, если бы занялся кредитованием собственной экономики и тем самым способствовал бы увеличению предложения товаров и услуг. Если бы он выдавал кредиты под те же проценты, которые он получает от размещения валюты на депозитах иностранных банков или от покупки казначейских бумаг других государств. Там, если посмотреть показатели за многие годы, средняя доходность не превышает 1% в год. Неужели в России нельзя найти проекты, которые бы обеспечивали Банку России доходы в размере 2-3% в год (именно такой могла бы быть оптимальная ключевая ставка)? До тех пор пока Банк России будет душить российскую экономику с помощью высокой ключевой ставки и сжатия денежной массы при одновременном размещении своих ресурсов в зарубежных активах, инфляция будет сохраняться.

В-третьих, Банк России отказался от поддержания валютного курса рубля, что делает импортные товары всё более дорогими. Несмотря на многочисленные призывы к импортозамещению, значительная часть потребительских товаров и услуг имеет импортное происхождение. Это очень важный фактор, подпитывающий инфляционные процессы в России.

В-четвёртых, российскую экономику обескровливает банковская система. Банк России как финансовый мегарегулятор призван обеспечивать надзор над банками, однако назвать его удовлетворительным никак нельзя. Финансовые организации увлечены выводом денег за пределы страны, а развитие реальной экономики им неинтересно, потому что невыгодно. Банк России как финансовый мегарегулятор, имеющий право законодательных инициатив, мог бы поставить вопрос о введении запретов или ограничений на вывод капитала из страны (банки сегодня это делают и для себя, и для своих клиентов — как физических лиц, так и корпоративных клиентов). Но ЦБ не только не поднимает вопрос о необходимости введения контроля в сфере трансграничного движения капитала, но, наоборот, время от времени произносит клятвы верности «Вашингтонскому консенсусу», который как раз требует полной свободы движения капитала.

Итак, мы наблюдаем картину перманентных попыток наполнить дырявое ведро российской экономики водой денег, и всё это делается под аккомпанемент мантры борьбы с инфляцией. Можно привести ещё одно сравнение: Банк России делает вид, что пытается создать в доме, называемом «российская экономика», комфортную температуру. Но при этом открыл все двери и окна, а на дворе мороз. Набиуллина стоит около котла и крутит ручку регулятора температуры (ключевая ставка). Она всё дальше передвигает регулятор, а в доме всё так же холодно… Так и хочется сказать:

Эльвира Сахипзадовна, оставьте в покое ручку регулятора, лучше закройте окна и двери.

В-пятых, Банк России как финансовый мегарегулятор сегодня принялся спасать системообразующие банки. Это называется санацией. Как недавно сообщили СМИ, только на спасение банка «Открытие», Бинбанка и «Траста» Банк России бросил около 3 трлн рублей. Уже очевидно, что после «финансового оздоровления» вернуть удастся не более 20%. Чистые потери оцениваются в 2,4 трлн руб — это равняется прибыли государства от повышения НДС как раз за шесть лет, на которые рассчитаны президентские указы! И кстати, эти деньги были созданы с помощью «печатного станка» Центробанка, то есть внесли свой существенный вклад в разгон инфляции, с которой Банк России якобы борется.

Вывод

Итак, если мы хотим поставить жирный крест на инфляции и, таким образом, обеспечить выполнение статьи 75 Конституции России, то нам надо понять: инфляцию создает как раз Центробанк.

*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН)